Имруулькайс - Любовная лирика классических поэтов Востока

Утренний ветер, спеши к моей милой, лети.
Мимо дороги моей, легкокрылый, лети!

Спросит она, сладкоустая: «Где мой певец?
Может, бездомному время покой обрести?».

Спросит лукавая: «Где он, воспевший меня,
Самозабвенный, слепой, бездыханный почти?»

Доброму сердцу охотно отдамся в полон —
Хитрая сеть не сумеет меня оплести.

Может, любимая вдруг на веселом пиру
Странника вспомнит и мысленно скажет: «Прости?*

Нет, не грустит обо мне молодая газель —
И не подумала, не пожелала спасти.

Что говорить — безупречна ее красота,
Но постоянства в душе у нее не найти.

Голос Хафиза печален — внимайте ему,
Горы, и долы, и звезды на Млечном Пути!

Красавица моя, будь благосклонна
К поэту, что скитается бессонно.

Останься, не прощайся, не спеши.
Ты — падишах, я — у подножья трона.

Твое оружье — аромат волос.
Я побежден, бессильна оборона.

Ты видишь эту розу? Мне — шипы,
Тебе — прикосновение бутона.

Пушок над уголками алых губ
На ощупь мягче шелка и виссона[77].

Лицо — цветок, а родинки горят,
Как на рассвете звезды небосклона.

Но ты уходишь… Вновь передо мной
Немая тьма, незримая препона.

Ты говоришь: «Хафиз! Надежды нет,
И ни к чему безумствовать влюбленно».

Будем пить! Не скудеют, не гаснут сердца!
Утолим свою жажду по воле творца!

Брови — черные луки, а стрелы — ресницы
Поражают и скромника, и гордеца.

Лепестки наших роз увядают в печали.
Словно пепел, на них оседает пыльца.

Будем пить — в утешение виноторговцу —
Во дворце и в лачуге, до дна, до конца!

Мы себя потеряли. Найдем ли спасенье
В назиданиях книжника и мудреца?

Пиалу отодвиньте — все истины мира
Прочитайте в улыбке любого лица.

Отложите сомненья, поверьте Хафизу —
Откровенное слово смягчает сердца!

Вижу лицо твое — так розовеет рассвет.
Утро настало, а мне утешения нет.

Черные косы — петля. И не выйти на волю,
Нет избавления, освобождения нет.

Нет, не люблю я рассказ о влюбленном Фархаде,
Жалком невольнике… Зря его славит поэт.

Много ли надо мне, право? Господь посылает
Нищему — крохи, богатому — груду монет.

Жизнь хороша, как невеста. Посватался — платишь
Выкуп обидами, бедами прожитых лет.

Сяду один у источника под кипарисом
В тихом саду, где забвенье оставило след…

Не обольщайся, Хафиз! Одинокое сердце
Ноет в разлуке, болит — исцеления нет.

Ты хороша, как Иосиф Прекрасный — везде говорят.
Это неправда — ты лучше, ты краше стократ.

Рядом с тобой незаметна, невзрачна Ширин —
Только тебя почитают и боготворят.

Губы твои — нераскрывшийся алый бутон.
Шепот и лепет, и вздох — обещанье наград.

Стан кипарису подобен, а речи твои
С первого звука любого из нас покорят.

Ты мне сулишь долгожданную встречу, а я
Каждому слову любимой довериться рад.

Хочешь, я лучшие годы тебе подарю
Ради блаженных утех, невозможных услад?

В сердце без промаха бьет роковая стрела —
Из-под ресниц неожиданно брошенный взгляд.

Ты отвернулась, не смотришь, а в сердце моем
Прежние раны по-старому ноют, болят.

Доброе слово скажи! Для Хафиза оно —
Щедрый, несметный, нечаянно найденный клад!

Иди сюда, отшельник! Налей себе вина!
Чтоб стать благочестивым, напейся допьяна!

Секреты мирозданья откроются тебе —
Единственная правда нетрезвому дана.

Ловушки расставляешь, словесные силки?
Напрасные заботы — добыча не видна.

Любовью заколдован, я верю в красоту,
А проповедь аскета влюбленному смешна.

Предпочитаю слушать властителя миров,
И нас не разделяет незримая стена.

Раскрывшуюся розу срывая, торопись —
В раю тебе ни разу не встретится она.

Утрачено веселье, а молодости нет.
Пора остановиться — густеет седина.

Пора хоть на прощанье наполнить пиалу,
Исполнить обещанье — испить ее до дна.

Джамшидово богатство, сокровищница тайн —
Пророческая чаша Хафизу отдана!

В наше время найду ли я друга верней,
Чем певучая строчка газели моей?

Одиноко, без ропота, молча за чашей
По достоинству жить в эти годы сумей.

Неразумен бездельник, но ты, хлопотливый,
Поглощенный заботами, вряд ли умней.

Все стараешься, хочешь чего-то добиться,
Суетишься, торопишься, как муравей…

Неужели надеешься жить бесконечно,
Не предчувствуя часа кончины своей?

Если горькая доля — твое достоянье,
Не подслащивай горечи медом речей.

Не беги от любимой! Разлука навеки
Вам завещана властью — неведомо чьей.

Помни, только любовь нерушима, нетленна!
Сотворенное нами — ничто перед ней.

Опьяняйся, Хафиз! Утоли свою жажду!
Вожделенную полную чашу допёй!

Прилежно посещаю харабат,
И пью, и жажду — сорок лет подряд.

И добрый человек, виноторговец
Меня утешить неизменно рад.

Не осуждайте пьяного поэта!
Он видит рай, благословенный сад.

Его душа — неприрученный сокол.
Она парит, не ведая преград.

Она, как соловей, поет на воле —
Журчит ручей, рокочет водопад.

Святые люди — жители Шираза,
Недоуменно отводите взгляд!

Иду в кабак, не во дворец постылый —
Нетрезвые ко мне благоволят.

Хмельную чашу грешному Хафизу
Пускай дадут и осушить велят!

Все обещания тобой забыты.
Что остается? беды и обиды.

Израненное сердце — мертвый голубь:
Глаза пустые, крылья перебиты.

Что остается? Жить, не ожидая
Спасенья, состраданья и защиты.

Терпи. Молчи. Клеветников не бойся.
Под этим небом правды не ищи ты.

Что остается? Виночерпий, чашу!
Беспутному все истины открыты.

Забудемся, беспечные гуляки —
Елейной ложью мы по горло сыты.

Любовь — моя единственная правда,
И большего у бога не проси ты.

И не ищи, Хафиз, благоволенья
У падишахской челяди и свиты!