Цанг Ньон Херука - Поющий о свободе. Жизнь великого йогина Миларепы
Голос Мастера смолк, и Дакини пронесли ступу в пространстве над головами его ближайших учеников. Из нее лился поток света; он коснулся макушки каждого из них, и таким образом ступа благословила всех своей силой. Большинство видело образ Миларепы, появившийся из ступы и поднявшийся над ней в пространство. Но разным людям он показал разные излучения. Одним он предстал как Хеваджра, другим как Чакрасамвара, Гухьясамадха или Ваджраварахи. Его окружала свита из мужских и женских форм, а позже они втянулись в его сердце. Сама мандала при этом превратилась в гору света в небе и двинулась на восток. У всех на виду Дакини украшали ступу шелковыми одеждами различных цветов. Затем они поместили ее в драгоценный ларец и унесли в восточном направлении.
Некоторые последователи Миларепы видели его в форме Будды Состояния радости, украшенного драгоценными украшениями и сидящего на льве, чьи лапы поддерживали четыре Дакини. Ваджраварахи вела льва под уздцы. Они все шли на восток, сопровождаемые бесчисленными Защитниками мужского и женского облика. Те несли всевозможные небесные дары: зонты, знамена, издававшие прекрасные звуки музыки, и многое другое.
Другие видели, как ступу уносила белая Дакиня, поставив ее на белый паланкин, обшитый белым шелком. Появилось также множество других поразительных видений.
И все же некоторые ученики из числа йогинов, йогинь и мирян горевали оттого, что им не досталось никаких реликвий. Они снова взмолились, призывая Миларепу оставить что-нибудь и им. Хотя форма Мастера была невидима, из пространства послышался его голос:
– Сыновья, не грустите. Если вы не можете обойтись без священных предметов, то посмотрите: сейчас на мраморной плите проявились четыре символа. Поищите их на основании кремационной ступы.
Ученики осмотрели скалу и нашли на ней указанные символы. Все сразу стряхнули с себя печаль. Чудесную каменную плиту поместили на алтарь как объект для поклонения, открыв к ней доступ всем людям Чувара.
Еще несколько дней йогины не могли смириться с уходом Миларепы. Но они были уверены, что в следующий раз родятся в его ближайшем окружении, независимо от того, где он достигнет наивысшего Просветления. Они также хорошо знали, что все стороны жизни Учителя принесут большую духовную пользу и множество существ получат то, в чем отчаянно нуждаются. Более того, все ближайшие ученики верили, что придут к цели ради блага своего и других, если полностью посвятят себя пути Освобождения.
Они также единодушно решили, что следует поискать золото под очагом, как гласила последняя воля Учителя. Правда, зная его образ жизни, йогины понимали, что речь шла не о золоте. Раскопав землю под кострищем, они обнаружили сверток из белого хлопка. В квадратный отрез ткани был завернут нож, лезвие которого, заостряясь, образовывало шило, а рукоятка могла служить огнивом. Там также лежала глыба грубого сахара и записка:
«Отсекаемые этим ножом, ткань и сахар никогда не исчерпаются. Отрежьте столько полосок материи и отколите столько кристаллов сахара, сколько сможете, и распространите их среди людей. Каждый, кому достанутся эти вещи, уже не родится в нижних мирах. Пока Мила медитировал, чтобы достичь Просветления, это была его пища и одежда; здесь содержится благословение Будд прошлого. Любой, кто слышал имя Миларепы хотя бы раз и в ком оно пробудило глубокий трепет, в течение семи жизней не попадет в нижние миры сансары. Так предсказали Будды прошлого. А тому, кто скажет, что Миларепа владел золотом, „набейте рот дерьмом“».
Хотя ученики все еще были опечалены, едкое выражение Миларепы вызвало всеобщий смех. На обороте записки виднелось следующее послание:
Для меня, йогина, этот сахар был пищей медитации.
Он питал меня всю жизнь.
Эта пища сочувствия рождает йогические совершенства.
Для тех, кто вкусит ее, закроются двери
В мир голодных духов.
Ткань из белого хлопка – это покров мудрости туммо.
Для тех, кто носит ее на теле или вокруг шеи,
Закроются двери
В горячие и ледяные ады.
Каждый, кто получит благословение этих реликвий,
Освободится от трех нижних миров.
Все, кто связан со мной духовными узами,
Уже никогда не родятся в нижних сферах
И постепенно достигнут полного Просветления.
Всякий, в ком пробуждается доверие
Лишь от звука имени Миларепы,
Вспомнит имена семи поколений
Своей родни и духовных предшественников.
Для Миларепы, вашего неустрашимого отца,
Вся вселенная – золото.
Для чего мне кучка желтой пыли?
Дети мои, практикуйте, как я вас учил,
И достигнете высшей цели —
Счастья временного и вневременного.
Cахар разрубили на бесчисленное количество кусочков, и каждый из них тут же вырос до величины найденной глыбы. Белую ткань тоже разрезали на множество лоскутов, и все они стали такого же размера, как первоначальный квадрат. Все эти реликвии раздали нуждающимся, и еще многим удалось прикоснуться к ним. Облегчились страдания больных и обездоленных. Некоторые люди, полные злых намерений, страстей и предубеждений, обнаружили, что обладают качествами доверия, настойчивости, мудрости и сочувствия, и со временем тоже пришли к личному Освобождению, покинув обусловленные миры. Каждый, кому достались эти реликвии, пользовался ими до конца своих дней: сахар не исчерпывался, а материя не изнашивалась.
Во время прощания, когда ученики в последний раз простирались перед местом кремации Миларепы, пошел дождь из цветов. Сияя пятью оттенками радуги, они опускались вниз, но, почти коснувшись людей, снова взмывали ввысь и исчезали в небе. Некоторые долетали до земли, но растворялись, как только их касались человеческие руки. Часть цветов осталась лежать – трехцветные, они были удивительной красоты, хрупкие, как крылья пчелы. Ими оказались усыпаны все предгорья Чувара. В других местах тоже появились цветы, и почва окрасилась в различные яркие тона. После церемонии все эти впечатляющие знаки, радуги и краски стали медленно тускнеть, пока и вовсе не исчезли.
На каждом праздновании годовщины рождения или ухода Миларепы все необыкновенные знамения – игра света, божественные ароматы и тонкие мелодии – возникали в небе точно так же, как и в день его кончины. Проявляющиеся по каждому такому случаю чудеса были настолько необычайны, что их нельзя ни понять посредством наших представлений, ни описать словами. Даже морозной зимой распускались цветы, обитатели ближайших долин наслаждались богатым урожаем и процветанием, и никакие войны или эпидемии не пытались опустошить те земли. В летописях про эти чудеса ничего не сказано, потому что авторы опасались лишних разговоров.
Когда Миларепа, величайший из святых, навсегда ушел в Чистые сферы Будд, история его жизни стала ярким примером величайшего Освобождения. Плоды его бесконечного сочувствия и заботы проявились в деяниях его духовных потомков. Многие из них обрели полное Просветление. Тех, кто достиг невозвращения, не счесть, как звезд на ночном небе. Вступивших на путь созревания и Освобождения было столько же, сколько пылинок на поверхности земли. Благодаря Мастеру Учение Будды засияло подобно яркому солнечному свету. Он последовательно вел всех живущих к высшему постижению, помогая им освобождаться от страданий и их причин и продвигаться к счастью, как обусловленному, так и вневременному.
На этом заканчивается девятая глава жизнеописания великого святого Миларепы, в которой повествуется о растворении его земного тела в пространстве окончательной реальности и о том, как он свершил свои просветленные намерения, направленные на зарождение во всех существах Просветленного настроя и утверждение их на пути Будды. Мы поведали также о том, как посредством своих непрерывных и постоянно разворачивающихся действий Мила всегда служит всем живущим – до тех пор, пока в пространстве вселенной есть хоть кто-нибудь, кто еще не освободился!
Заключение
Среди учеников, предсказанных Учителю его Йидамом и Дакинями, а также во сне, который ему приснился во время встречи с Репой Шива О, были восемь главных сыновей. Из них солнцеподобным учеником был несравненный врач из Дагпо, ныне широко известный под именем Гампопа, а луноподобным – Речунг Дордже Драгпа (Прославленный Ваджр). Остальных шестерых Мила называл «подобные созвездиям» – это Джангчуб Гьялпо, известный как Репа Нгендзонг, Репа Шива О из нижнего Гьялтхрома, Репа Себан из Дотре, Репа Кхьир (Охотник) из Ньишанга, Дригом Репа из Мю и Сангье Кьяб Репа из Рагмы.
Тринадцатью близкими сыновьями были: Шенгом Репа, Ленгом Репа, Мегом Репа, Цапхур Репа, Кхарчунг Репа, Ронгчунг Репа, Дордже Вангчуг Репа из Тагома, Джогом Репа Дарма Вангчуг, Дарма Гьяг Пхува, Чарува из Ликора, Гендюн из Ло, Кьотон Шакьягуна и Ташибар из Дре.
