Гань Бао - Записки о поисках духов
– Боитесь, как бы вдруг не стать рыбами? — спросил начальник.
– Боимся, что завтра все в управлении станут рыбами, — ответил на это работник.
И вправду, вскоре на месте управления возник водоворот и образовалось озеро.
13.327Во время Цинь для обороны от варваров Ху строили стену в крепости Учжоусай. Стена, почти уже готовая, несколько раз обрушивалась. Появилась лошадь, стремительно пробежавшая вокруг стены туда и обратно — даже почтенные старцы удивлялись. Потом стали строить стену по следам, оставленным лошадью, — и стена не обрушилась. Так крепость и назвали: «Город Лошади». Эта древняя крепость находилась в нынешней области Шочжоу.
13.328Когда при Ханьском У-ди рыли пруд Кунь-минчи, то даже на предельной глубине находили везде серозем, не встречая никакой другой почвы. Выдержавшие при дворе экзамены не смогли объяснить, что это такое. Тогда обратились к Дунфан Шо.
– Ваш покорный слуга глуп, — сказал Шо, — его ума не хватает, чтобы это уразуметь. Надо обратиться за объяснением к человеку из Западного Края.
Император, видя, что даже Шо не знает, в чем дело, затруднился определить, кому должен быть задан этот вопрос.
Много позже, уже во время Ханьского Мин-ди в Лоян приехал человек Истинного Пути из Западного Края. А тогда еще были люди, помнившие слова Фан Шо, и они решили спросить его о сероземах, как это было присоветовано при У-ди. Человек Истинного Пути ответил:
– В сутре сказано: «Когда Большая калпа Неба и Земли должна завершиться, то вспыхивает пожар калпы». А это — то, что осталось после пожара калпы.
Только теперь поняли, на что намекал в своих словах Шо.
13.329В уезде Линьфань жила семья Ляо. Ее старики из поколения в поколение были долгожителями. Потом семья переменила местожительство, и их дети и внуки сразу начали хилеть.
А в их прежнем жилище поселились другие люди, и они тоже на много поколений стали долголетними. Тогда поняли, что долголетие создается этим жилищем, но в чем дело, додуматься не могли. Заметили, что вода в колодце красноватого цвета, стали копать вокруг колодца — и обнаружили, что древними людьми здесь было захоронено несколько десятков ху киновари[99]. Сок киновари проникал в колодец, и потому тот, кто пил из него воду, обретал долголетие.
13.330Что в Цзяндуне называют «остатком кишок»? В древние времена Уский ван Хэлюй, путешествуя по Цзяну, ел колбасу и очистки выбрасывал на стрежне реки. Все они превращались в рыбу. И ныне среди рыб есть одна, которую называют «очистки колбасы Уского вана». Длиной она в несколько цуней, а толщиной как палочки Для еды. И чем-то похожа на колбасу.
13.331Пэнъюэ — это такой краб. Он нередко являлся людям во сне, называя себя при этом «Главным сановником». И сегодня люди, живущие в Линьхае, по большей части так и кличут его: «Главный сановник».
13.332В южных краях водится насекомое, которое одни называют туньюй, другие — цзэшу, третьи — цинфу. По виду оно напоминает цикаду, но головка у него больше. Вкус у него приятно-горький, и его можно есть. Личинки его выводятся всегда вдоль листиков травы, они величиной с личинку шелкопряда. Когда эти личинки собирают, сразу же прилетает матка и держится на одном месте, не приближаясь и не отдаляясь. И даже если ее личинок собирают под водой, матка все равно соблюдает то же расстояние.
Если смазать кровью матки восемьдесят одну монету и кровью личинок тоже восемьдесят одну монету и покупать на них что-то на рынке, то платят ли сначала монетами от матки или же монетами от личинок — они все прилетают обратно, беспрерывно при этом вращаясь. В «Магии Хуайнань-цзы» эти возвращающиеся к хозяину монеты так и называются: цинфу.
13.333Земляные осы, именуемые голо, — а в наши дни их называют еще иньюн — относятся к роду насекомых с тонкой талией. Они сотворены так, что у них есть только самцы, а самок нет, они не спариваются и не рождаются. Они обычно вскармливают личинок шелковичных червей или саранчи и всех их превращают в собственных личинок. Шелкопрядов иногда называют еще минлин. Как раз об этом сказано в «Песнях»:
Личинки родились у наших минлинов —
И сразу голо унесли их на спинах.
Древоточец-короед порождает червей, которые, обретя крылья, превращаются в бабочек.
13.335У ежа множество иголок, которые не позволяют ему перебраться через бревно тополя или ивы.
13.336Белки? в горах Куньлунь — это макушки земли. Здесь размещается Нижняя столица[100] Небесного Владыки, и потому эти места отрезаны от внешнего мира глубинами Слабых Вод и окружены горами Языки Пламени. На этих горах есть птицы и звери, травы и деревья — и все они рождаются и питаются, увлажняются и возрастают в языках пламени.
Некогда встречалось полотно «отмытое огнем», которое изготовлялось если не из коры и волокон трав и деревьев из этих гор, то из шерсти и перьев тамошних птиц и зверей. В эпоху Хань издавна преподносили нам это полотно люди из Западного Края, но в промежутке между нашим и тем временем все давно уже прервалось. К началу царства Вэй уже сомневались, бывало ли такое вообще.
Император Вэнь-ди полагал, что огонь по природе своей всеуничтожающ и что в нем не заключено дыхания жизни. В написанном им «Рассуждении об установлениях» он доказывал, что такого не может быть и что от подобных сведений надо оградить слух тех, кто мудр. Когда же вступил на престол Мин-ди, он повелел трем высшим своим сановникам:
– Прежний государь написал встарь «Рассуждение об установлениях». Эти нетленные наставления следует выбить на камне за воротами храма при Высшем училище, чтобы они наравне с «Классиками на камне» вечно наставляли грядущие поколения.
А тут как раз послы из Западного Края преподнесли кашая из полотна «отмытое огнем». После чего пришлось уничтожить выбитый на камне текст «Рассуждения». А в Поднебесной над этим потешались.
13.337Известно, что единство — это природная сущность металла. Если в пятую луну, в день бин-у, ровно в середине дня производить отливку, то получается Светлое огниво[101]. Если же производить отливку в одиннадцатую луну, в день жэнь-цзы, ровно в полночь, то получается Теневое огниво.
Говорят, что с помощью Светлого огнива, отлитого в день бин-у, можно добывать огонь, а с помощью Теневого огнива, отлитого в ночь жэнь-цзы, можно добывать воду.
13.338При Хань, во время императора Лин-ди жил Цай Юн, уроженец владения Чэньлю. Он неоднократно подавал доклады на высочайшее имя, где выражал несогласие с волей и намерениями государя. Поэтому императорские любимцы во Внутренних Дворцах возненавидели его, и он, понимая, что мести их ему не миновать, спасал свою жизнь, скитаясь по рекам и морям.
Следы его скитаний доходят до области У-Гуй[102]. Когда он появился в уезде У, он увидел, как уские жители жгли тунговое дерево для приготовления пищи. Прислушавшись к гудению огня, Юн сказал:
– Какой прекрасный материал!
Упросив отдать дерево ему, он выстрогал из него цинь, который и вправду прекрасно звучал. А поскольку концы дерева успели обгореть, то инструмент так и называли: «цинь с обожженными концами».
13.339Однажды Цай Юн появился на почтовой станции Кэтин, где перекладины кровли были сделаны из бамбука. Тщательно осмотрев их, он сказал:
– А хороший бамбук!
Он забрал перекладину и изготовил из нее флейту, издававшую невыразимо приятный звук.
Рассказывают еще и по-другому: Юн заявил жителям уезда У:
– Когда-то я проезжал почтовую станцию Гаоцянь-тин, что в округе Гуйцзи, и определил, что из шестнадцатой бамбуковой перекладины в восточном помещении дома можно изготовить флейту. Я забрал перекладину — и в самом деле получилась флейта с дивным звуком.
Цзюань четырнадцатая
В старину, в правление владетеля Гао-Яна случилось, что единоутробные дети стали мужем и женой. Государь сослал их в пустошь Кунтун. Они обняли друг друга и так умерли. Волшебная птица накрыла их травой бессмертия.
Прошло семь лет. Эти мужчина и женщина здесь возродились в едином теле, но с двумя головами и четырьмя руками и ногами. Отсюда пошел их род, имя которого Мэн-Шуан — Вечная Пара.
14.341В ванских дворцах у Гао-Синя жила старая женщина. У нее заболело ухо. Лекарь долгое время в ухе ковырялся и извлек оттуда круглого червя размером с шелковичный кокон. После того как женщина от лекаря ушла, червя положили на тыквенной бахче и накрыли плошкой. И вдруг этот червь превратился в пса — всего в цветных разводах. Назвали его Пань-Ху — Тыква под Плошкой. И выкормили его.
