Гань Бао - Записки о поисках духов
В «Гуань-цзы» сказано: «Когда в пересыхающем водоеме несколько сот лет долина не меняет своего расположения, а вода не пересыхает до конца, тогда рождается Цинцзи. По внешности этот Цинцзи напоминает человека, ростом он в четыре цуня, одет в желтое платье, на голове желтая шапка, над головой желтый зонт, сидит верхом на маленькой лошадке, любит стремительную езду. Если призывать его по имени, он сумеет помочь в получении известия из местности, расположенной за тысячу ли, в один день». — Таким образом, не Цинцзи ли эта тень, появлявшаяся в Чияне?
И еще говорится: «Из семени пересыхающих речек рождается Ди. У этого Ди две головы на одном теле, видом он напоминает змею, длиною — в восемь чи. Если призывать его по имени, он умеет помочь при ловле рыбы и морских черепах».
12.305Во время Цзинь жил Ян Дао-Хэ, уроженец Фу-фэна. Как-то летом он на поле ловил Чжиюя. Когда тот убежал под тутовое дерево, его поразил удар молнии. Дао-Хэ ударом заступа переломил Чжиюю бедро, он упал на землю и убежать уже не смог. Губы у него были как киноварь, глаза как зеркало, видом он напоминал скотину, а голова смахивала на обезьянью.
12.306Во времена Цинь в южных краях обитало племя Падающие Головы. Головы их могли летать. Люди этого племени поклонялись духу, имя которого было «Тварь Падающая», и назван он был так все по той же причине.
Во время царства У полководец Чжу Хуань заполучил себе одну служанку. Каждую ночь, едва она ложилась, голова у нее улетала, выбираясь наружу и возвращаясь внутрь либо через собачий лаз, либо через дымоход в крыше. Крыльями ей служили уши. К рассвету возвращалась обратно.
Так было много раз. Все кругом удивлялись этому. Как-то ночью осветили служанку и увидели только тело, без головы. Было тело чуть теплым, а дыхание почти незаметным. Тогда на тело накинули покрывало. Подошел рассвет, голова вернулась, но приладиться никак не могла — покрывало мешало. После двух-трех попыток упала на землю и так уж жалобно зарыдала. А тело задышало чрезвычайно часто, казалось, что вот-вот умрет. Тут покрывало откинули, голова взлетела, приложилась к шее, и через некоторое время все затихло.
Хуань решил, что это — страшный оборотень, испугался, что не сможет с ним совладать, и вскоре отослал служанку из своего дома. И только когда разобрался получше, понял, что таковы были ее природные свойства.
В те же времена полководцы, ходившие походами на Юг, частенько заполучали людей из этого племени. Однажды так же накрыли тело, но на этот раз медным тазом. Голова не смогла пролезть внутрь и вскоре погибла.
12.307В краях, расположенных между реками Цзян и Хань, водятся люди Чу. Их родоначальник — потомок государя Линя. Они умеют превращаться в тигров. На востоке подчиненного округу Чанша уезда Маньсянь народ, живущий высоко в горах, изготовил брус для поимки тигров. Брус был поднят, а на следующий день, когда люди толпой отправились проверить его, они обнаружили одного начальника почтовой станции, придавленного брусом, — был он в большой шапке из красной ткани.
– Зачем вы сюда влезли? — спросили у него.
– Вчера я неожиданно был вызван в уезд, — сердито ответствовал начальник станции, — ночью был большой дождь, вот я и угодил сюда по ошибке. Скорее выпустите меня!
– Покажите ваш вызов, — говорят, — не может не быть документа.
Он вынул из-за пазухи документ с вызовом. И тогда его выпустили. Глядь — а он уже превратился в тигра и убегает в горы.
Где-то сказано: «Тигр-Чу, превращаясь в человека, любит надевать лиловую одежду из рогожи. Лапы его лишены пяток. Тигры, у которых на лапах пять пальцев, — это тоже Чу».
12.308На высоких горах в юго-западной части области Шу живут существа, сходные с обезьянами, ростом в семь чи. Могут делать все то же, что и люди. Отлично ходят, перегоняя человека. Называются они Цзяго, или Махуа, или еще Цзюэюань. Подкарауливают проходящих женщин покрасивее, нападают на них и уводят, куда — никто не знает. Если возле не идет какой-то человек, они утаскивают ее длинной веревкой, так что ей все равно не спастись. Эти существа умеют различать мужчин и женщин по запаху, потому берут только женщин, а мужчин не берут.
Поймав человеческих дочерей, эти существа составляют с ними семью. Тем из женщин, которые остаются бездетными, до конца жизни не разрешают вернуться. По прошествии десяти лет женщины по облику совершенно им уподобляются, разум их помутняется, и они о возвращении более не помышляют.
Если же женщина родит сына, то ее тут же вместе с младенцем отсылают домой. Рожденные ими сыновья совсем как люди по внешности. Если мать не станет кормить ребенка, она вскоре погибнет. Поэтому ни одна не осмеливается не кормить дитя под страхом смерти. Вырастая, дети уже и вовсе ничем от людей не отличаются, и все получают фамилию Ян. Вот почему на юго-западе Шу так много Янов. Все они — потомки тех, кто происходит от Цзяго или Махуа.
12.309На горах в пределах округа Аиньчуань живут вредоносные существа. Они появляются чаще всего во время бури и ливня, издавая звуки, подобные свисту. Могут пускать в людей стрелы. Те, в кого они попадут, в тот же миг покрываются язвами — от сильного яда. Делятся на самок и самцов. Самцы подвижны, а самки медлительны. Впрочем, подвижность самцов сохраняется не дольше, чем полдня, медлительность же самок весьма продолжительна. Людей, оказавшихся с ними рядом, чаще всего удается спасти, но если со спасением чуть помедлить, то они погибают. В народе эти существа известны как «демоны Даолао».
Обо всем об этом в записях неофициального порядка сказано: «Что же до демонов и духов, в мире засвидетельствовано их умение вызывать как беду, так и счастье».
Лао-цзы говорит:
Кто в старину обретал Единое[98]?
Небо овладевало Единым,
чтобы этим достичь очищения.
Земля овладевала Единым,
чтобы этим достичь уплотнения.
Духи овладевали Единым,
чтобы этим достичь оживления.
Долы овладевали Единым,
чтобы этим достичь наполнения.
Хоу, ваны овладевали Единым,
чтобы дать Поднебесной
обрести управление.
Таким образом, Небо и Земля, демоны и духи это все рождено тождественным с нами. Когда разделились стихии, сущность стала несходной; когда стали различаться земли, то и рельеф их стал несходным — и совместить все это теперь уже никто не может. Рождение опирается на силу Ян, смерть опирается на силу Инь. На чем основана сущность вещей — она заложена в их рождении. А в великой силе Инь обитают всяческие диковинные существа.
12.310В землях Юэ, глубоко в горах водится птица величиной с горлинку, черного цвета, называемая Еняо. Она долбит большие деревья и в дупле устраивает гнездо размером с посудину в пять-шесть шэнов, а входное отверстие, несколько цуней в поперечнике, по краю украшено земляной обмазкой, где чередуются красное и белое, а получившийся узор напоминает фигуру стрелка. Если дровосек увидит такое дерево, он скорей от него уходит.
Иногда, когда в ночном мраке птиц не разглядеть, и сами они тоже знают, что люди их не увидят, птицы начинают петь:
Фьюить, фьюить, фьюить,
Пора нам кверху взмыть!
– это значит, что назавтра они стремительно взмоют вверх. Если же поют:
Фьюить, фьюить, фьюить,
Пора внизу нам быть!
– значит, они назавтра так же стремительно слетят вниз.
Если же людей вид дерева не заставил уйти, и они только посмеиваются около него, то все равно они могут перестать рубить здесь лес. Если же кто-то остановится под этим деревом с нечистыми намерениями, то появляется тигр и всю ночь стоит под деревом на страже. Если же люди не уходят — нападает на них.
Удастся увидеть облик этих птиц белым днем — он будет птичьим; услышишь их пение ночью — оно тоже птичье. Но по временам они для своего удовольствия принимают человеческое обличье, в три чи ростом, приходят в ущелья, ловят каменных крабов и жарят их на костре. Люди при этом не должны им мешать.
Народ области Юэ считает этих птиц своими почитаемыми предками.
12.311За пределами «Южного моря» обитают люди-акулы. В воде они живут как рыбы, но не оставляют прядения и ткачества. Глаза их, когда они плачут, могут источать жемчуг.
12.312Некогда в округе Луцзян, в границах уездов Даньсянь и Цзунъян, обитали Большие чернухи и Малые чернухи. На горных лугах время от времени слышался плач каких-то людей. Часто насчитывали несколько десятков голосов — мужских и женских, взрослых и детских, — как будто бы они приступали к похоронному обряду. Жившие неподалеку тревожились и бежали туда стремглав, но так ни разу никого не обнаружили. И все-таки там, где был слышен плач, явно совершали обряд по умершему. Если согласно звучавших голосов было много, полагали, что это плач большой семьи, если же мало, то считали, что семья маленькая.
