без автора - Сон в Нефритовом павильоне
Селение Звездная Обитель находилось на юго-востоке от столицы: с севера оно примыкало к горе Красный Зонт, а с юга его омывала река Алмазная. Селение было небольшое — несколько десятков домов, — но славилось красотой окрестностей не меньше, чем горы Гуанлишань. Люди начали жить здесь давно: расчистили у подножья горы место, поставили дома и завели тихие, скромные обычаи, не помышляя о роскоши. В середине усадьбы стоял Лотосовый павильон, в одном из залов которого жила тысячелетняя черепаха, ползавшая среди лотосовых листьев, — этот павильон отвели госпоже Сюй. Во флигеле Мужнина Услада обосновалась госпожа Инь, во флигеле Мужнина Утеха — госпожа Хуан. Отдельный домик Весенний Блеск предназначен был для старого Яна, рядом с ним высился павильон Блаженный Покой, в котором стал жить сам князь. Всюду радовали взор многочисленные беседки и павильоны, высокий забор окружал двор от любопытных взоров.
Когда Ян с семейством прибыл в усадьбу, навстречу ему выбежали все жители селения, радостно приветствуя своего господина. Князь вышел из экипажа, определил родителей и жен на жительство, после чего подозвал наложниц:
— Сад в моем поместье тянется на несколько десятков ли: под горой Красный Зонт вы найдете терема Багряное Облако и Облако над Рекой, а на берегу Алмазной реки — павильоны Звезда Тай-и и Песчаный Берег, есть здесь и множество других — выбирайте каждая по вкусу: Журавлиное Гнездо, Рыбная Заводь, Соперник Луны, Роза Ветров, Прибежище Волн, Малый Камень, Райский Уголок, Волшебный Утес. Через несколько дней Ян призвал наложниц.
— Вы осмотрели все поместье, теперь каждая может выбрать себе место по сердцу.
Хун отвечала с улыбкой:
— Нет лучше, чем жить среди природы. В павильоне Песчаный Берег, что у самой реки, хорошо жить торговке или старой рыбачке. Павильон Волшебный Утес, что высоко на горе, предназначен для уединения даоса-отшельника. А вот терем Багряное Облако, он и от горы и от реки недалеко, и построен ни чересчур по-новому, ни чересчур по-старому! Могу ли я поселиться в нем?
Заговорила Лотос:
— Горам и рекам радуются люди, уже пожившие, а молодые любят ловить рыбу и собирать травы. Я, например, люблю заниматься разведением шелкопрядов, собирать тутовые листья, делать вино и варить рис. Позвольте мне жить в тереме Роза Ветров!
— А ты почему молчишь? — обратился Ян к Фее.
— Потому что у меня очень скромное желание: разрешите мне обосноваться в Райском Уголке, вдали от шума, чтобы насладиться тишиной и покоем.
Князь охотно позволил наложницам занять выбранные ими жилища.
Миновало несколько лун, и пришло время всем трем наложницам праздновать рождение сыновей. Князь явился на пир в терем Багряное Облако в сопровождении родителей и жен. Весна была в разгаре: повсюду пестрели цветы, склонялись к воде ивы, причудливых очертаний скалы, усыпанные брызгами, сверкали под лучами солнца на берегу реки. Слуга вел гостей к терему горной тропинкой. Старый Ян с радостью оглядывал окрестности: на юге высятся горы в шапках белых облаков, далеко вперед уходит, блестя, как шелк или зеркало, широкая река, к подножью Красного Зонта и соседней горы Небесное Око лепятся сотни домишек.
— Как же здесь хорошо! — не удержал восторга старик. — И какое счастье, что госпожа Хун первой празднует рождение сына!
Ян прошел во двор и не успел сделать нескольких шагов, как навстречу выступила Хун с ребенком на руках, сопровождаемая служанками. Хозяйка провела гостей в терем — на окнах изящные переплеты, стены крашены в белый, столбы в красный цвет, на дверях шелковые занавеси, в комнатах украшенные жемчугом ширмы. Богатый дом! Вокруг терема растут персиковые и сливовые деревья, зеленые травы, в которых порхают бабочки, — здесь приятно наслаждаться весной; с запада стоит Павильон Живой Природы, заросший кленами и громадными хризантемами, порхают птицы, бродят красавцы олени, на шесте сидит пара кривоклювых соколов — здесь чудесно по осени; с юга высится Павильон Легкого Ветерка, густая зелень поднялась под его крышу, возле каменной стены бежит ручеек с небольшим водопадом, у входа в павильон лотосовый пруд с резвящимися в нем рыбками и дружными селезнем и уточкой — летом нет уголка краше; с севера виден Павильон Белой Яшмы, поднялся среди зеленых сосен и бамбука; белые аисты и журавли бродят в густых зарослях, у горизонта неровная линия холмов, рассеченных долинами, — сказочно хорошо здесь зимой! Ян внимательно осмотрел все и направился к Багряному Облаку, где уже были накрыты пиршественные столы. Заиграла музыка, полилось вино, жители селения, приглашенные на праздник, завели песни и танцы — все были сыты, хмельны и довольны.
На другой день князь с родными отправился в павильон Райский Уголок. Они шли по извилистой горной тропе, на душе у всех было светло, свежий ветерок шелестел в ветвях сосен, нежно журчал ручей, заставляя забыть мирские тревоги. Из просеки в зарослях кустарника появились две служанки и повели гостей к павильону — из решетчатого окна им улыбается красавица Фея, радостная и оживленная. Она выбежала навстречу и провела гостей в павильон, приказав служанкам подавать чай. Легкие, нежные ароматы витали в воздухе, и дышалось всем так легко и свободно, словно земные заботы, все до единой, остались за спиной, в другом, нежели этот, мире. Пришедшие огляделись: белоснежные стены радуют глаз чистотой, комнаты украшают каменные кувшины и курильницы, на столике лежит цитра, из узкогорлой вазы торчит мухобойка. Из окна, что на север, видны каменные ступени и перила павильона, а дальше поле, поросшее удивительными цветами и диковинными травами, в зарослях бамбука дремлют белые журавли. Куда ни глянь, все радует и ласкает душу! Вдруг порыв ветра донес до слуха гостей звон колокола. Старый Ян поднял голову, прислушался.
— Где это звонят?
— На восточном склоне горы, там стоит небольшой домик, — ответила Фея.
Она повела гостей туда: с узкой, усыпанной камнями лесной тропинки их глазам открылся крохотный чистый домик. Над его крышей висят белые облака, за невысокой изгородью видны зеленые холмы, тишь да благодать кругом! Открыли дверь, вошли — на столике книга, на стене яшмовый футляр для кистей. Больше похоже жилище на приют даоса, чем на обиталище обычного смертного!
А в павильоне всех уже поджидали накрытые столики, — гостям предложили вареный ячмень с бобовым супом, лесные и полевые овощи. Долго продолжался пир в честь рождения сына у Феи. Вот и солнце скрылось за холмами на западе, с востока взошла луна, прохладный ветер поиграл ветвями сосен и ворвался в комнаты, неся с собой горные запахи. Хун взяла со стола цитру и начала играть. Фея на яшмовой флейте поддержала ее: чистые нежные звуки поплыли в серебристом свете луны. Подняли головы журавли, протяжно закричали, подлетели к окну и начали вытанцовывать на лужайке. Старый Ян не может отвести от них умиротворенного взгляда, рада его душа! Он поворачивается к сыну и невесткам.
— Циньский Ши-хуан и ханьский У-ди искали небожителей Сянь Мэня и Ань Ци-шэн на берегу моря, но если бы они побывали этой ночью здесь, они поняли бы, что не стоило ехать в такую даль!
Настал новый день, и все отправились в павильон Роза Ветров. Дорога утопала в цветах, над нею склонялись ветви ив и софор, зеленых сосен и бамбука. Ближе к павильону огородные гряды и стук крупорушек напоминали о вольной сельской жизни. У обочины девушки рвали тутовые ягоды, молодые парни рубили на холме хворост, откуда-то доносились звуки свирели, — сразу видно, что люди живут здесь мирно и в достатке. Навстречу желанным гостям выходит Лотос, нарумяненная и напудренная, веселая и довольная, на руках у нее сын. Мать отдает его служанке, а сама показывает путь женам и наложницам князя. Она распахивает окна, поднимает занавеси, чтобы можно было полюбоваться окрестностями, затем ведет в комнаты: у окна стоит ткацкий стан, точь-в-точь как у матери Мэн-цзы, и сразу ясно, что хозяйка — женщина трудолюбивая. Столы уже накрыты для пира, громоздятся яства одно другого вкуснее, и каждое приготовлено по наставлениям госпожи Ван, супруги сунского поэта Су Ши,[392] а блюда расставлены по образцам Ши Гань-ши, — хоть государя сажай за стол, не стыдно! Гости знали, что домашними делами заправляла одна Лотос, а слуги только помогали ей, и потому не переставали воздавать ей и как умелой хозяйке, и как красавице матери.
Заговорила Хун:
— Я слышала, что Лотос по примеру чэньской Ло-фу[393] разводит тутового шелкопряда и собирает тутовые ягоды, нельзя ли посмотреть на это хозяйство?
Князь повел жен и наложниц к небольшому строению, где на полках ровными рядами лежали коробки с шелкопрядами: одни еще прячутся в листьях шелковицы, другие ползают среди белоснежных коконов. Госпожа Хуан со вздохом сказала:
— Я тоже женщина, но меня научили только наряжаться, а к настоящему делу, увы, так и не приспособили!
