Корнелий Непот. - О знаменитых иноземных полководцах
XIX. Фокион
1. Афинянин Фокион неоднократно командовал войсками и занимал высшие должности[204], однако знаменит он скорее добродетельной жизнью, чем воинскими трудами. Последние не оставили по себе памяти, тогда как добродетель его широко известна и по ней получил он прозвище Честного. В самом деле, он всегда оставался человеком бедным, хотя мог изрядно разбогатеть на высоких постах и должностях, часто достававшихся ему от народа. Однажды он отверг большой денежный подарок, присланный царем Филиппом, а когда послы стали уговаривать его принять деньги, ссылаясь при этом на то, что если сам он может легко обойтись без них, то стоит подумать о детях, которым трудно будет в крайней бедности поддержать громкую отцовскую славу, тогда Фокион сказал: «Если они будут похожи на меня, то их вскормит та же землица, которая вывела меня в большие люди, а если не похожи — не стану в ущерб себе питать и раздувать в них страсть к роскоши»[205].
2. Дожив в полном благополучии почти до 80-ти лет, на закате дней он навлек на себя горячую ненависть сограждан. Сначала это случилось из-за того, что он поддерживал Демада, намеревавшегося сдать город Антипатру, и по его совету народ проголосовал за изгнание Демосфена и других граждан, известных своими заслугами перед государством[206]. Возмущались не только тем, что Фокион действовал во вред отечеству, но и тем, что он не сохранил верности в дружбе. Ведь своим высоким положением он был обязан поддержке и помощи Демосфена, которого он натравил на Харета; и благодаря защите того же Демосфена не раз выходил он оправданным из уголовного суда; сам же не только не защитил Демосфена в беде, но и предал его. Однако главная вина Фокиона, повлекшая за собой его падение, заключалась в следующем: когда он стоял во главе правления, Деркил убеждал его, что Никанор, военачальник Кассандра, покушается на афинский Пирей, и просил позаботиться, чтобы город не лишился снабжения. Перед лицом народа Фокион ответил ему, что никакой опасности нет и обещал быть в том поручителем. Вскоре после этого Никанор овладел Пиреем. Когда же вооруженные граждане бросились отвоевывать потерю, Фокион не только не призвал никого к оружию, но отказался даже возглавить тех, кто за него взялся[207]. А между тем без Пирея Афины существовать не могли.
3. В то время в Афинах были две партии, одна отстаивала дело народа, другая — интересы лучших граждан. К последней принадлежали Фокион и Деметрий Фалерский[208]. Обе партии пользовались покровительством Македонии, поскольку сторонники народа благоволили Полиперхонту, а «лучшие» — сочувствовали Кассандру. Тем временем Полиперхонт вытеснил Кассандра из Македонии[209]. Одержав при таком обороте дел победу, народ тотчас осудил и выдворил из отечества вождей противной партии, среди которых были Фокион и Деметрий Фалерский, и направил по этому поводу послов к Полиперхонту с просьбой утвердить, принятые постановления. Туда отправился и Фокион. По приезде ему приказали защищаться, с виду — перед царем Филиппом[210], на деле — перед Полиперхонтом, который верховодил тогда царскими делами. После того, как Гагнон предъявил ему обвинение в сдаче Пирея Никанору, решением царского совета он был отдан под стражу и доставлен в Афины для предания там законному суду.
4. Когда Фокиона, не владеющего по дряхлости ногами, привезли в город на повозке, сбежалось много народу. Некоторые сострадали его старости, поминая прошлую его славу, большинство же исходило злобой, подозревая, что он сдал Пирей, но прежде всего из-за того, что на склоне лет он выступил против народных интересов. Так что в суде его лишили даже последнего слова, не дав ему возможности защищаться. После соблюдения некоторых формальностей он был осужден и передан коллегии 11-ти — той самой, которой, по афинским обычаям, осужденные вручались для исполнения приговора. Когда Фокиона вели на казнь, навстречу ему попался бывший приятель его Эвфилит. «Фокион, как несправедливо ты страдаешь!» — воскликнул он со слезами. А тот ответил: «Несправедливо, да не странно, ведь такой конец имели многие славные афиняне». И так велика была ненависть толпы к этому человеку, что никто из свободных граждан не осмелился его похоронить, и он был погребен рабами[211].
XX. Тимолеонт
1. Тимолеонт, коринфянин. По общему признанию это был человек, несомненно, выдающийся. Не знаю, кому еще удавалось сделать то, что выпало на долю ему одному, ибо он сначала освободил порабощенное тираном отечество, в котором родился, а затем, посланный на помощь сиракузянам, сокрушил их продолжительное рабство и приходом своим возвратил в первоначальное состояние всю Сицилию, истерзанную многолетней войной и угнетенную варварами. При этом он претерпел разные повороты судьбы, проявив в счастье, которое считается испытанием труднейшим, больше благоразумия, чем в несчастье. Так, когда брат его Тимофан, избранный коринфянами полководцем, с помощью наемников установил тиранию[212], Тимолеонт, имея возможность разделить с ним власть, уклонился от соучастия в преступлении, предпочтя интересам брата свободу граждан, и счел за благо подчиняться законам родины, а не повелевать ею. Рассуждая таким образом, он подготовил убийство брата-тирана с помощью жреца-гадателя и одного своего и братнина родственника, за которым была замужем их родная по отцу и матери сестра. Сам же он не только не поднял на брата руку, но не пожелал даже видеть его крови, ибо когда происходило убийство, он стоял в стороне и караулил, чтобы какой-нибудь телохранитель не подоспел на помощь. По-разному отнеслись люди к этому славнейшему деянию Тимолеонта. Некоторые считали, что он осквернил родственные узы, завистливо умаляя его доблестную заслугу. А мать его после этого дела не впустила сына в дом и не захотела его видеть, с презрением понося его как братоубийцу и нечестивца. Все это довело его до такого состояния, что иногда у него возникало желание покончить с собой, дабы смерть избавила его от лицезрения неблагодарных людей[213].
2. Между тем в Сиракузах был убит Дион, и городом снова овладел Дионисий[214]. Противники его попросили у коринфян помощи и затребовали полководца для ведения войны. Посланный туда Тимолеонт с удивительным успехом изгнал Дионисия из всех областей Сицилии. Он мог бы лишить тирана жизни, но не пожелал этого, предоставив ему возможность благополучно удалиться в Коринф, поскольку коринфяне часто пользовались помощью обоих Дионисиев[215]. Он хотел, чтобы сохранилась память об этом благодеянии, считая, что особенно славна та победа, в которой проявилось больше милосердия, чем жестокости; к тому же ему хотелось, чтобы граждане не только слышали, но и видели собственными глазами, как низвел он могущественного мужа с великого престола к жалкой доле. После отъезда Дионисия он сражался с Гикетом, бывшим противником тирана, который отложился не из ненависти к тирании, но потому, что желал ее сам; это видно из того, что по изгнании Дионисия он не захотел отказаться от верховной власти. Одолев его, Тимолеонт разбил у р. Кримиса большое карфагенское войско, и карфагенянам, которые обладали Сицилией в течение многих лет, пришлось довольствоваться возможностью сохранить за собой Африку. И еще он захватил в плен италийского полководца Мамерка, могущественного и воинственного мужа, прибывшего в Сицилию на помощь тиранам[216].
3. Покончив со всем этим, он заметил, что длительная война привела к запустению не только сельские области, но и города. И вот сначала он собрал, сколько мог, сицилийцев, а затем пригласил поселенцев из Коринфа, поскольку вначале Сиракузы были основаны коринфянами. Старым гражданам он возвратил их имущество, новым роздал опустошенные войной владения, восстановил разрушенные стены городов и заброшенные святилища, вернул городам свободу и законы[217]. После ожесточенной войны он установил на всем острове столь глубокий мир, что на него смотрели как на основателя сицилийских городов, забывая о тех людях, которые вывели их в самом начале. Сиракузскую же крепость, возведенную Дионисием ради господства над городом, он снес до основания. Разрушил он также и прочие укрепления тиранов, постаравшись, чтобы как можно меньше сохранилось следов рабства. И так велико было могущество Тимолеонта, что он мог бы повелевать сицилийцами даже против их воли, они же все питали к нему такое пристрастие, что никто не возразил бы, если бы он присвоил себе царский сан. А он хотел, чтобы его любили, а не боялись, и поэтому сложил свои полномочия при первой же возможности и до самой смерти прожил в Сиракузах как простой гражданин. Поступил он так не без расчета, ибо то, чего другие цари добивались с помощью власти, он получил благодаря своей популярности. Все должности были ему доступны, и все общественные дела в Сиракузах вершились только по тем постановлениям, которые одобрялись Тимолеонтом. Ничей совет никогда не мог одолеть его мнения или даже сравниться с ним, и объясняется это не только благоволением граждан, но и мудростью Тимолеонта.
