Эсхил - Античная драма

Это правильно:
Бранить того, кто жизнь спасает! Что же с тем
Ты станешь делать, кто наносит вред и зло?

Хремет ко мне наутро, громко сетует.
Узнал он о поступке возмутительном:
«Памфил в связи с той самой чужеземкою!»
Упорно возражаю. На своем стоит.
В конце концов пошло тут на разлад у нас.
Дочь выдать не согласен он.

Что ж, сына ты…

Бранить его и этой недостаточно
Причины.

Почему, скажи, пожалуйста?

«Отец! Ты сам же делу указал конец!
Чужою волей скоро мне придется жить.
Оставь меня покамест жить по-моему».

За что ж еще осталося бранить его?

Откажется жениться (так как он влюблен) —
Вот первый грех, достойный наказания.
Теперь я и стараюсь — ложной свадьбою
Найти к тому предлог: пускай откажется!
Тут Дав еще, разбойник; если что-нибудь
Задумал, так пускай теперь же делает,
Покуда не стряслося никакой беды.
Руками и ногами, знаю, всячески
Старается не столько сыну угодить,
Как мне напортить.

Вот еще! Зачем?

Зачем?
Ум злой и злое сердце… Чуть узнаю что…
К чему слова? Лишь вышло бы, чего хочу,
Чтоб за Памфилом остановки не было.
Хремета остается упросить, и все
Устроится, надеюсь. Твой же долг теперь
Умело делать вид, что свадьба слажена.
Пугни и Дава, за сынком присматривай,
Что делает, какие планы строит с ним.

Готов.

Теперь домой иди, а следом я.

Сомненья нет, жениться не желает сын.
Заметил я, как сильно испугался Дав,
Когда узнал про свадьбу. А! Да вот и он!

Да, диво, если так пройдет.
И кротости господской я
Всегда боялся, чем она
Окончится: узнал, что замуж за него не выдадут —
Слова не сказал об этом нам и не рассердился.

А теперь скажу, и вряд ли даром то пройдет тебе.

Хотел, чтоб зазевались мы, поддавшись ложной радости,
В надежде, что оставлен страх, и тут врасплох застигнуть нас!
И мне не будет времени обдумать, как расстроить брак. Хитро!

Что говорит, наглец!

Хозяин! Вот не видел я!

Дав!

Вот те раз!

Сюда!

Чего ему?

Ты что?

О чем ты?

Я?
Есть слух, мой сын влюблен?

Охоч народ до сплетен этаких!

Ты слышишь или нет?

Ну да.

Но это мне расследовать
Сейчас — так значило б отцом несправедливым сделаться.
Что раньше делал он, меня ничуть то не касается.
Года его на то влекли, я дал ему потешиться;
Но с этим днем другая жизнь, другие нравы связаны,
Поэтому я требую — прошу, если угодно, Дав,
Чтоб вновь на правильный он путь вернулся.
Речь к чему веду:
Для всех влюбленных тягостна женитьба.

Да, так говорят.

А если кто на это взял наставника бесчестного,
Тот до дурного доведет и вовсе дух свой немощный.

Не понимаю я.

Гм… нет?

Нет. Только Дав я, не Эдип.[273]

Желаешь, остальное я прямей скажу?

Само собой.

Коли узнаю, что ты с этой свадьбою
Пытаешься мутить, ее расстраивать,
На деле хочешь показать, как ты хитер, —
Велю тебя я выдрать, Дав, до смерти сдам на мельницу
Да с тем, что, если отпущу, сам буду за тебя молоть,
Что, понял? Или нет еще?

О, превосходно понял я,
Теперь понятно ты сказал, без всякого подхода все.

В чем хочешь надувай меня, а в этом не позволю я.

Полегче бы чуть-чуть, молю.

Смеешься? Нет, не проведешь!
Вот мой тебе указ.
Умней веди себя! Поберегись!
Не вздумай после говорить, что не был мной предупрежден.

Ну, Дав, уж больше места нет беспечности и лености!
Насколько понял я сейчас, старик решил со свадьбою.
Чуть зазевался — и вконец пропал хозяин или я!
Что выбрать? помогать ли мне Памфилу? старца ль слушаться?
Оставить — так за жизнь его страшусь, помочь — угроз боюсь.
Надуть его трудненько: он узнал уж про любовь его,
Мной недоволен и следит, чтоб не схитрил со свадьбой я.
Узнает — я пропал, а то захочет и предлог найдет —
Не прав я или прав — скорей швырнуть меня на мельницу.
А к этому еще беда: та самая
Андриянка (Памфилу будь жена ль она,
Любовница ль) беременна! Вишь, смелости
Набрались! Лить послушай их! Затея вся
Под стать для исступленных, не влюбленных, нет!
Дитя свое они решили вырастить
И вот какую басню тут придумали:
Гражданка, — мол, андриянка, из Аттики:
Жил-был когда-то здесь один старик купец;
У острова Андроса у него корабль
Разбился. Умирает он; малютка же
Была, сиротка, выброшена на берег,
Отец Хрисиды взял ее. Вот сказки-то!
По-моему, так это небывальщина,
А им пришлась по вкусу эта выдумка.
Но вот Мисида от нее выходит. Я
Пойду на площадь, разыщу Памфила там,
А то отец врасплох бы не застал его.

Слышала! давно слыхала! Звать велишь ты Лесбию,
Да ведь вздорная же это женщина и пьяная.
Роды первые доверить вовсе невозможно ей.
Все ж таки ее? Гляди, назойливость старушечья!
Та с ней вместе выпивает! Боги, дайте ей родить
Счастливо, а та ошибки на других пусть делает.
А вот Памфил. Но что же с ним, боюсь, такое?
Вне себя! Беды ли не несет еще какой его смущение?

Так делать человечно ли?
Неужто в этом долг отца?

Что с ним?