Йэн Дуглас - Звездные Морпехи
– Я тоже не понимаю, зачем нам преть в этих бронированных шкурах, – произнес сержант Родерик Фрэнке. – Провоняешь так, что потом не отмоешься.
– Не бери в голову, Роди, – подала голос Кроум. – Тебе все равно на свидание в нем не ходить.
– Кто бы говорил. Можно подумать, мы не знаем, что начальство просто шпыняет нас, как ему вздумается.
– Эй, прекратить разговорчики! – рявкнул на них Гарроуэй. – Похоже, нас ждет настоящая боевая операция. Так что придется попотеть в бронекостюмах, пока командир не даст отбой. Ну, ура?
– Ура! – откликнулись пехотинцы, правда, не все и без особого энтузиазма. По части боевого духа явно не все было в порядке.
Лейтенант Уилки спустил вниз только что полученное распоряжение. Штурмовому десанту приказано оставаться в бронекостюмах и не покидать борт модуля, который вот уже несколько часов томился ожиданием в брюхе космического транспорта ‹Пребл›. И вот теперь морпехов в срочном порядке отправляют на выполнение боевого задания. Два с половиной g – максимум для транспорта типа ‹Патриот›.
Из чего Гарроуэй сделал вывод, что его морпехи должны быть готовы к бою по первому зову. Правда, никто пока не удосужился сказать хотя бы одному из них, что, собственно, происходит.
Но если все изменится? Уилки передал, что через пять минут состоится брифинг. Давно пора, с раздражением подумал Гарроуэй. Морпехи не тот народ, они не привыкли действовать вслепую, по крайней мере в той темноте, причиной которой была командная неразбериха. Здесь бессильны даже самые лучшие приборы ночного видения.
Время тянулось медленно. Затем замигала лампочка канала связи. Гарроуэй вернулся на место.
В его сознании тотчас открылось окно, в котором возник виртуальный портрет лейтенанта Уилки. Сходство было поразительным – точь-в-точь настоящий Уилки, подумал Гарроуэй. Правда, лейтенанта немного ‹состарили›, не иначе как для придания его персоне опыта и важности. Лично Гарроуэй был не любитель играть в такие игры, хотя и знал немало тех, кто обожал их. Даже офицеров.
– Послушайте, парни, – начал Уилки. – Поступили новые распоряжения. Часа четыре назад в Солнечную систему вошел вражеский корабль и уничтожил несколько наших судов, в том числе патрульный крейсер класса ‹Титан›. После этого пришельцы разогнали до космических скоростей с десяток небольших астероидов, судя по всему, чтобы подвергнуть бомбардировке Землю.
Несколько минут назад пришельцы оставили свои позиции и теперь находятся менее чем в восьмистах тысячах километров от ‹Пребла›. Однако их тотчас накрыл лазерной пушкой корабль сил космической обороны, и, похоже, агрессора удалось временно вывести из строя. Нам приказано взять их судно на абордаж и окончательно обезвредить.
Гарроуэй слушал, не торопясь делать выводы, ожидая, когда упадет, как говорится в поговорке, второй башмак.
Уилки явно не договаривал… То ли потому, что не хотел делиться имевшейся у него информацией с рядовыми бойцами, то ли потому, что никто не удосужился рассказать ему всю историю целиком. Кто знает…
Самый главный вопрос: что могут сделать тридцать два морских пехотинца против вражеского корабля, способного обстрелять астероидами Землю? Ведь, судя по всему, космический агрессор – это пресловутые Охотники Рассвета. Их корабль – что-то вроде ‹Певца›, имевшего два километра в поперечнике, который три века назад был обнаружен на Европе, или того корабля, что прошел во врата у Сириуса… В общем, эти твари были гигантских размеров:
Горстка морпехов могла побороть такого исполина лишь одним способом, а именно…
– С тем чтобы добиться уничтожения цели, – продолжало тем временем вещать изображение Уилки, – штурмовой десант получит в свое распоряжение все имеющиеся на ‹Пребле› ядерные заряды типа К-94. Мне нужны пять человек, которые лично доставят их на вражеский корабль.
Ага, дождался. Вот он, второй башмак.
Пятерых пехотинцев просили совершить самоубийство.
Впрочем, все остальные, по всей видимости, умрут вместе с ними.
Глава 5
12 февраля 2314 года, Штурмовое подразделение ‹Альфа›, Борт космического транспорта ‹Коммодор Эдвард Пребл›, следующего курсом от Марса, 14:12 по местному времени
– Я вызываюсь добровольцем, сэр.
Иконка с изображением лейтенанта Уилки не изменила своего выражения.
– В просьбе отказано.
– Это почему же, черт возьми? Вы же сами сказали, что вам нужны добровольцы. Вот я и вызываюсь первым.
– Комендор-сержант Гарроуэй, по-моему, вы чего-то недопонимаете. Я не могу отправить вас туда.
Гарроуэй никак не ожидал отказа.
– Что? Что вы хотите этим сказать? Сэр, мы ведь все участвуем в этой операции.
– Все, кроме вас. Я хочу, чтобы вы остались на борту ‹Пребла›.
– К черту! Вы хотите сказать, что я останусь смотреть с безопасного расстояния, как мои ребята прямо на глазах превращаются в пар? Даже не рассчитывайте! Сэр!..
– Комендор-сержант Гарроуэй, на борту корабля ваш дядя.
Гарроуэй на мгновение лишился дара речи.
– Мой… дядя?
– Генерал Клинтон Гарроуэй. Он взошел на борт на Фобосе, когда оттуда эвакуировали высокопоставленное начальство.
Гарроуэй мысленно пожал плечами – подумаешь!
– Это ничего не меняет, лейтенант. Я буду участвовать в высадке наравне со всеми.
Было видно, что Уилки взвешивает все за и против.
– Ну, если тебе так хочется…
– Да ладно, лейтенант. Дядя Клинт наверняка не поручал вам снять меня с этой операции. Верно я говорю?
Сама идея представлялась смехотворной.
Оба Гарроуэя были морпехами. Оба знали, что это значит.
– Хотите сказать, что обсудили с ним это решение, и он отказал?
– Разумеется, нет. Однако правила…
– Насколько я знаю генерала, – не дал договорить ему Гарроуэй, – он бы сам начал искать повод, чтобы отправиться вместе с нами. Если хочется процитировать кому-то устав, поговорите с ним. Это ведь ваша операция, а не его!
– Понял. – Гарроуэй мог поклясться, что услышал, как Уилки вздохнул. – Уговорил. Забудь, что я сказал. Ты тоже принимаешь участие в операции.
– Слушаюсь, сэр. Но я лишь хотел сказать… Требую, чтобы мне тоже выдали взрывпакет.
– В просьбе отказано.
– Сэр, но это мое право…
– А мое право – отказать. Мы не станем оставлять вас на вражеском корабле.
– Черт побери, лейтенант, как я могу отпустить пятерых моих ребят, чтобы они вместе с собой разнесли агрессора к чертовой матери, если я сам лишен такого права? Мой дядя точно бы прихватил с собой заряд.
– Неправда. Твой дядя прекрасно понимает, сколько денег и сил ушло, чтобы сделать из него генерала. Дни, когда офицер бежал впереди с криком ‹За мной вон туда!›, давно прошли.
– Но…
– Более того, дружище, взвод нуждается в тебе. Я нуждаюсь в тебе. Ты знаешь это не хуже, чем я. Может, даже лучше. Успех операции зависит от опыта старших – сержантов, офицеров. Я не имею права тебя потерять.
Гарроуэй работал с Уилки не один год и потому знал: спорить с лейтенантом бесполезно, он не уступит никаким доводам. И пусть его непосредственный начальник недавно окончил академию в Аннаполисе, однако и ему самому упрямства было не занимать. Как известно, сержанты – народ упертый.
– Вот почему, – продолжал тем временем Уилки, – если ты настаиваешь на участии в боевой операции, то пойдешь как командир взвода, чтобы повести за собой остальных бойцов и поддержать меня как командующего офицера. Ты меня понял?
– Да, сэр.
– Отлично. Ну как, твои пехотинцы готовы?
– Готовы, сэр.
– Отделяемые модули проверены?
– Так точно, сэр. – Гарроуэй подавил в себе соблазн добавить ‹разумеется›. – Мы берем лишь самое необходимое плюс на всякий случай четыре ‹свиньи›.
– И взрывные устройства.
– Да, сэр.
– Отлично. Тогда передайте мое распоряжение. До старта осталось пятнадцать минут.
– Слушаюсь, сэр.
– Вольно, комендор-сержант Гарроуэй.
Гарроуэй отключил связь и вновь огляделся. В отличие он него лейтенант пребывал в относительном комфорте верхней палубы.
А не позвонить ли дядюшке, подумал он, но отказался от этой мысли, прежде чем она сформировалась окончательно. К чему нарываться на лишние неприятности? Приказ есть приказ. К тому же стоит только пойти вверх по цепочке субординации, как дисциплина и порядок тотчас дают трещину. Все-таки в субординации имелся свой смысл, и Гарроуэй стоял за то, чтобы ее соблюдать.
Да и знает ли дядя, что племянник служит в подразделении ‹Альфа›? Генералы, как правило, не обращают внимания на индивидуальные жалобы, а МЗЭП-1 ими просто не занимался. Гарроуэй понятия не имел, как дядя оказался на Фобосе. Единственное, в чем он был на сто процентов уверен – к нему, как к племяннику, это не имеет ровным счетом никакого отношения.
Трэвис Гарроэуй был Гарроуэем по материнской линии, однако, как и многие другие представители этого семейства за последние двести лет, он решил выбрать на Дне имени девичью фамилию матери. Его отца, специалиста по психотехнике, работавшего в компании ‹Даинейт Системс› в Атланте, звали Трэвис Крейг. Разумеется, он был огорчен, однако в конце концов понял выбор сына. Отец никогда не служил в армии, а просто женился на девушке по фамилии Гарроуэй. Только тогда он узнал, что такое армия и что значит носить это славное имя.
