Александр Медведев - Психотехники счастья
Каждый эмоционально значимый человеческий опыт закладывает в модель мира что-то новое, какие-то новые установки, новые убеждения, новые автоматические эмоциональные реакции. Подобные программы и структуры, возникающие на основе какого-то конкретного опыта, Спокойные называют "кирпичиками модели мира". В случае, когда на основе травмирующего или эмоционально значимого опыта в модель мира закладываются неадекватные или разрушительные программы, соответствующие им кирпичики называются деформированными или искаженными. Медитация глубинного перемещения внутри нити жизни имеет много приложений, и одно из них - восстановление искаженных кирпичиков модели мира.
Чтобы дать вам более полное представление об этом новом для нас понятии, я процитирую отрывок из книги "Обучение женщиной", посвященный этой теме.
"Где-то глубине души у меня остается странный неприятный осадок, ощущение, которое я не могу определить и не могу понять, - сказал я. - Мне нравятся эти женщины, мне хочется любить их, и в то же время что-то внутри меня противится этой привязанности. Время от времени я ощущаю нечто вроде внутреннего барьера, внутреннего отталкивания, которое иногда сменяется чувством вины, а иногда - иррациональным необоснованным страхом. Конечно, моей техники управления эмоциями хватает на то, чтобы подавлять эти неприятные ощущения и испытывать те чувства, которые я хочу, но все же этого недостаточно. Мне не нравится эта раздвоенность чувств.
- Так происходит со всеми, - ободряюще улыбнулась кореянка. - Меня бы удивило, если бы тебе удалось этого избежать. Это всего лишь означает, что кое-какие кирпичики твоей модели мира положены криво, и, чтобы добиться успеха со своей пирамидой, ты должен подправить некоторые из них.
- Мне, конечно, нравятся аллегории, - сказал я, - но не могла бы ты объясняться более конкретно?
- Почему бы и нет? - не стала спорить Лин. - Кирпичики, из которых складывается твоя модель мира - это твои убеждения и установки, возникавшие незаметно для твоего сознания в процессе всей твоей жизни. О некоторых своих убеждениях, прошедших цензуру сознания, ты осведомлен, и ты можешь их высказать, если тебя об этом попросить, но убеждения, прошедшие цензуру сознания, составляют лишь небольшую часть твоей модели мира, ее оштукатуренный и подкрашенный фасад, за которым скрывается шаткое и неустойчивое сооружение.
Обычный человек привык жить со своей моделью, он научился уравновешивать ее и избегать толчков, способных ее разрушить, но воин жизни сам разрушает свою модель, точнее, видоизменяет ее, восстанавливая сломанные кирпичи и укладывая их ровно и гармонично.
- Учитель обычно говорил о расширении модели мира, а не о ее разрушении, - сказал я. - И я, следуя его указаниям, старался именно расширять ее, чувствуя, как от этого она становится более устойчивой и адекватной.
- Одного расширения недостаточно, - покачала головой кореянка. - Мозг шизофреника или наркомана под действием безумных фантазий может безгранично расширять модель мира, но эта модель мира не будет устойчивой. Она способна рассыпаться в любой момент, похоронив под обломками своего носителя. На опыте твоего общения с женщинами пирамиды ты сумел убедиться, что расширение модели мира не решает все проблемы.
- А почему ты связываешь мои затруднения именно с убеждениями, с кирпичиками модели мира? - спросил я. - Может быть, все дело в другом? Для подпитывания чувств и эмоций необходимо наличие определенного количества энергии, и иногда мне кажется, что причина заключается именно в нехватке энергии. Я заметил, что когда я переутомлен, мое внутреннее отталкивание заметно усиливается, но как только я отдохну и восстановлю силы, оно исчезает, становясь почти незаметным.
- Просто когда ты чувствуешь себя энергичным и полным сил, у тебя хватает энергии на защиту целостности своей модели мира, и эта энергия, к сожалению, растрачивается впустую. Именно поэтому гораздо целесообразнее выправить модель раз и навсегда, чем защищать ее от самого себя всю оставшуюся жизнь.
- Говоря о кирпичиках модели мира, - сказала Лин, - Спокойные подразумевают нечто, в большей мере поддающееся осмыслению и осознанию на интуитивном уровне, познающееся через медитации, относящиеся к упражнениям нити жизни.
Однако, прежде чем переходить к интуитивному осознанию этого понятия, надо попытаться дать ему словесное описание, если и не совсем точное, то хотя бы достаточно приближенное.
Итак, каждый кирпичик, заложенный в здание твоей модели мира - это конгломерат, состоящий из установок, убеждений, вынесенных на основе какого-то прошлого опыта, и условных рефлексов, вызывающих к жизни специфические впечатления и чувства, в ситуациях, чем-то напоминающих опыт, на основе которого сформировался данный кирпичик, В него же входят записанные и закрепленные в подсознании чувства, ощущения, воспоминания, личная подсознательная интерпретация заложенного в его основание опыта, произведенная на базе ранее сформированных кирпичиков модели мира, и многое другое.
Кирпичик модели мира можно сравнить с детским конструктором из разноцветных одинаковой формы пластмассовых частей, которые соединяются друг с другом, и из которых можно создавать всевозможные формы. В руках одного ребенка эта игрушка превращается в красивую гармоничную конструкцию с удачно сочетающимися цветами ее деталей, а творение другого ребенка вполне может выглядеть монстром формы и цвета.
Подсознание человека закладывает кирпичики в основание его модели мира с самого его рождения, и чем удачнее получаются первые кирпичики, тем больше шансов, что и последующие, формирующиеся не только на конкретном опыте, но и на всем предыдущем знании, тоже окажутся достаточно гармоничными и устойчивыми.
Кирпичик каждого опыта создается в первую очередь концентрацией внимания на каких-то частях этого опыта, а концентрация внимания достигается за счет обостренности чувств и впечатлений.
Вспомни о своем опыте с Таней. Сосредоточься на нем. В твоих воспоминаниях наиболее ярким будет именно то, что в наибольшей степени привлекло твое внимание. Расскажи мне о своих чувствах и вообще обо всем, что ты вспомнишь.
После кошмаров предыдущей ночи вернуться к воспоминаниям о Тане оказалось слишком легко. Я прикрыл глаза и погрузился в медитацию воспоминаний. Прошлое вновь захлестнуло меня.
Я ощущал прикосновения ее тела, словно она вновь обнимала меня, свои собственные смущение и неловкость от отсутствия опыта в подобных ситуациях и своей неподобающей мужчине нерешительности. Мое тело вновь откликалось на присутствие женщины первыми яркими и сильными, но слишком непривычными реакциями, и к радости и возбуждению от общения примешивался страх совершить ошибку, сделать что-то не так.
Я видел смутные обрывки проплывающих перед глазами картин - смеющееся Танино лицо, когда она целует меня, забавляясь над моим смущением, слышал ее смех и какие-то забавные фразы, которыми она поддразнивала меня, подшучивая над моей неопытностью, столь неподходящей парню моего роста и сложения.
С каждой новой встречей моя уверенность в себе росла, и вместе с ней росла моя привязанность к Тане. Я уже успел изучить реакции своего тела, больше не удивлялся им и перестал чувствовать смущение. Избавившись от поглощенности собственными ощущениями, я уже мог обращать больше внимания на Таню, изучая ее, привыкая к ней, начиная ее понимать и доверять ей. Рядом с ней я взрослел на глазах, уже почти без страха готовясь к тому, чтобы впервые познать любимую женщину и из мальчишки превратиться в мужчину.
Потом я вспомнил, как ждал ее у сарая, постепенно приходя к выводу, что она не придет. Уверенный в ней, я решил тогда, что что-то случилось, что-то, что помешало нашему свиданию. Дни шли, а Таня не объявлялась. Я уже понял, что она больше не позвонит, и боль разочарования была почти нестерпимой. Моя первая женщина меня обманула, и я не понимал, зачем ей это было нужно.
- Почувствуй кирпичик, построенный на этом опыте, - услышал я голос Лин. - Он - некоторое целостное образование, хранящееся в твоей душе, но о существовании которого ты никогда раньше не отдавал себе отчета. Сейчас ты должен осознать его в медитации и понять, из чего соткана его структура.
Я сосредоточился, переводя медитацию воспоминаний в медитацию осознания. Таня отступила на задний план, и где-то внутри меня начал формироваться тяжелый, увеличивающийся в размерах шар. Этот шар казался живым и независимым от моего сознания. Он существовал сам по себе, и под его замкнутой оболочкой угадывалась какая-то напряженная жизнь, напряженное движение. В нем были заключены чувства и мысли, видения и звуки.
Шар словно хотел передать мне что-то, сообщить нечто очень важное, и мне казалось, что в нем заключено некое откровение, близкое к озарению, которое вот-вот откроет мне великую истину, и в то же время что-то во мне сопротивлялось, не желая знать того, что мог сообщить мне шар. Я погрузился во внутреннюю борьбу, и, видимо, это отразилось на моем лице.
