Александр Медведев - Психотехники счастья
Я увидел, как Вероника оказалась в комнате, и через мгновение она бросилась на меня, целуя и шаря руками по моему телу.
Я остановил, вернее, замедлил время, так как полностью остановить его мне не удалось, как раз в тот момент, когда я оторвал девушку от себя и ударил ее. Теперь я точно знал, что я именно ударил ее, а не только оттолкнул.
- Что ты чувствуешь? - откуда-то издалека донесся до меня голос кореянки.
- Это ужасная женщина, - изменившимся до неузнаваемости голосом пробормотал я. - Она еще хуже и агрессивней, чем Таня. Она обманом заманила меня сюда, и она набросилась на меня, даже не интересуясь моими желаниями. Она отвратительна и опасна. Она хочет причинить мне вред. Я ненавижу ее и боюсь. Я ненавижу ее еще больше за тот страх и отвращение, которые она мне внушает. Я должен защищаться. Я должен выбраться отсюда любой ценой.
- Сдвинься чуть-чуть дальше по линии времени, - сказала Лин. - Что ты видишь и чувствуешь сейчас?
- Она лежит на кровати. Какой кошмар, похоже она без сознания. Неужели это я ее ударил? Я бы никогда не смог ударить женщину. Зачем она все это сделала? Мне страшно, противно и страшно. Противно от ее поведения и от себя самого. Я не хотел ее бить. Я всегда относился к женщинам с уважением. Она лишила меня этого уважения. Мне отвратителен сам факт, что женщина может быть такой.
- А теперь ты должен увидеть еще один кирпичик твоей модели мира, который мы назовем "первым кирпичиком Вероники". Какое убеждение и какое обобщение заключены в нем?
Я прислушался к своим ощущениям и снова почувствовал, как очередной кирпичик убеждений увеличивающимся в размерах шаром наливается тяжестью внутри меня. Все во мне протестовало, не желая принимать, не желая признавать его, отказываясь видеть то, что заключалось под его оболочкой.
- Войди в него, - мягко сказала Лин. - Пока это лишь темная часть тебя самого, и естественно, что тебе неприятно заглядывать в то, что ты не хотел бы признавать, но, поверь, когда мы закончим упражнения, все изменится. Ты сможешь смотреть на эту часть здания твоей модели мира без боли и отвращения.
Отвращение было, пожалуй, слишком мягким словом для того, чтобы описать мои ощущения, когда я вошел в "первый кирпичик Вероники". Она довершила дело, начатое Таней, разрушив с детства укоренившееся в моей душе прекрасное, пусть и чересчур идеализированное представление о женщине и возлюбленной.
Жизнь с моей матерью, и, особенно, сестрой, научила меня тому, что женщины могут быть сварливыми, капризными, нетерпимыми и скандальными, но в то же время все их отрицательные качества компенсировались в моем воображении добрым и щедрым сердцем, благородством души и глубоким чувством собственного достоинства. В том, чтобы заманить в дом совершенно незнакомого школьника и бросаться на него, раздевшись догола, было, по моему первому ощущению, нечто столь унизительное и отвратительное для всего женского рода, что меня чуть не стошнило от обиды, разочарования и отвращения.
- Мне противна Вероника, противна до тошноты, - сказал я. - Меня пугает до безумия сама ситуация, когда я оказался запертым в комнате с голой, находящейся в бессознательном состоянии девушкой.
- Какие выводы ты делаешь из этой ситуации?
- Женщины отвратительны и опасны. Я должен быть достаточно умен, чтобы больше не позволять им заманить меня в ловушку и обмануть меня. Я не позволю им пользоваться мной. Я никогда не буду пешкой в их игре.
- Хорошо, - сказала кореянка. - А теперь переместись в позицию стороннего наблюдателя.
Я помассировал онемевшую от напряжения шею. Тело казалось неуклюжим и одеревеневшим, как после долгого вынужденного сидения в неудобной позе. На смену эмоциональному напряжению пришло безразличие усталости.
- А это занятие прилично выматывает, - пожаловался я. - Не очень-то приятно сталкиваться лицом к лицу с правдой о своих убеждениях и скрытых мотивах своего поведения.
- Твои искаженные кирпичики модели мира - это еще цветочки, - ободряюще улыбнулась Лин. - Если бы ты знал, какие сюрпризы можно обнаружить в модели мира обычного среднего европейца, ты бы действительно ужаснулся. В негармоничных моделях мира, как и в болезни, мало привлекательности, но болезни можно лечить, а модели мира можно исправлять, так что к подобным вещам нужно относиться с мудростью и пониманием. Ложись на кровать, Я сделаю тебе массаж, и мы продолжим наши игры.
Я обнял возлюбленную, притягивая ее к себе, и мы оба опрокинулись на кровать. Ощущение ее сильного, горячего тела немедленно пробудило во мне вихрь оргазмических ощущений, оживляющих меня и наполняющих новой силой и энергией. Юношеские травмы ушли куда-то далеко, и сейчас мне казалось невероятным, что я был способен испытывать к женщинам такой впечатляющий спектр негативных чувств.
- Когда ты рядом, все женщины мира кажутся мне прекрасными, - сказал я.
- Ты опять обобщаешь, - рассмеялась кореянка. - Похоже, ты жить не можешь без этого.
После непродолжительного, но окончательно взбодрившего меня массажа, мы вновь приступили к занятиям.
- Мы на время отложим исследование новых искаженных кирпичиков твоей модели мира и попробуем привести в состояние, приближающееся к норме, уже известные нам, - сказала Лин. - Начнем с "первого кирпичика Тани".
- Что ты имеешь в виду под приведением в норму? - спросил я. - Разве для кирпичиков модели мира существует какая-то универсальная норма?
- В данном случае это такая же норма, как и норма в состоянии здоровья. Если каждый орган, каждая клеточка функционируют исправно, не нарушая общую картину здоровья человеческого организма, то говорят, что сами органы и организм в целом находятся в норме, то есть здоровы.
Кирпичики модели мира - это своеобразные клеточки психического организма человека. Если каждая такая клеточка функционирует нормально, то психический организм человека способен хорошо адаптироваться к внешним условиям и возникающим ситуациям, и человек может действовать адекватно обстоятельствам, выбирая наиболее оптимальные варианты поведения. Но если убеждения и программы, записанные в кирпичиках модели мира, мешают человеку адекватно реагировать на ситуацию, приспосабливаться к ней и действовать наилучшим образом, это значит, что эти кирпичики отклоняются от нормы, и для их восстановления необходимо соответствующее "лечение".
- В чем оно заключается? - спросил я.
- Самая трудная вещь - это отыскивать искаженные кирпичики и формирующие их убеждения. Обычно возникновение таких кирпичиков связано с травмирующими ситуациями, которые за счет защитной реакции психики вытесняются в подсознание, и человек оказывается просто неспособен их осознать и принять, как часть самого себя.
Если искаженных кирпичиков мало, то человек может казаться вполне благополучным, уравновешенным и гармоничным. В случае же, когда значительная часть здания модели мира подвержена искажениям, личность человека как бы разделяется на "светлую" - принимаемую и осознаваемую сторону и "темную" сторону, проявления которой человек не может не замечать, но наличие которой как части своей личности он категорически отвергает. В подобном случае он может произносить фразы типа: "что-то заставило меня сделать это" или "что-то заставляет меня испытывать отчаяние" или "я хочу радоваться жизни, но какая-то тяжесть в моей душе не позволяет мне испытывать радость". О наличии "темной" стороны всегда свидетельствуют высказывания о чем-то в самом человеке, но не являющимся этим человеком.
Встречаются ситуации, когда человек пытается отрицать даже не часть своей личности, а какие-то части или функции своего организма, как бы отделяя их от себя самого. Например, девушка впервые приходит в ресторан с понравившимся ей молодым человеком, они мило беседуют, и тут ей нестерпимо хочется пойти в туалет, но она по каким-то причинам стесняется сделать это. Вполне возможно, что она подумает что-то вроде: "ну почему этот проклятый мочевой пузырь подводит меня в самый неподходящий момент, хотя обычно он ведет себя вполне нормально? Я хочу быть с моим другом и выглядеть в лучшем свете. Почему это должно было случиться со мной?"
В подобном внутреннем монологе девушка отделяет свой мочевой пузырь от себя самой, воспринимая его, как самостоятельный и чуть ли не враждебно настроенный орган, который собирается испортить ей свидание. Если бы в соответствующих кирпичиках ее модели мира все было в порядке, она бы спокойно и с пониманием отнеслась к потребностям собственного организма, считая вполне естественным, что если бы ее спутнику понадобилось облегчиться, он бы сделал это, не опасаясь произвести на нее плохое впечатление.
В случае, если наша воображаемая девушка все-таки пойдет в туалет, и молодой человек отреагирует насмешкой или ей покажется, что он так реагирует, стереотип отделения себя от вредного мочевого пузыря может закрепиться, и один из кирпичиков ее модели мира способен настолько исказиться, что у нее возникнет невроз, при котором в присутствии симпатичных ей молодых людей у нее будет регулярно возникать желание пойти в туалет.
