Алексей Алнашев - Древо жизни. Том 1
– Да.
Как дитя принимает и отдает силы жизни– Теперь осталось узнать, как Матушка и Батюшка одаривают своими силами жизни дитя для того, чтобы оно могло создать плоть по своей мысли? Да чтобы оно смогло создать себе плоть в утробе Матушки?
Я задумываюсь да говорю:
– Тяжелый вопрос… Я даже не знаю, как на него ответить, – смущаюсь я, а, поразмыслив, осторожно отвечаю, – моя душа… находясь в папе… получает радость от него… и передает ее родному духу… который находится в маме… А эта радость отца при слиянии и есть информация о создании плоти в этом мире.
– Так. А в другой ситуации, когда Матушка и Батюшка делятся с дитя своим разочарованием, чем они одаривают дитя силой для создания плоти?
– Разочарование мамы и папы – это и есть информация о создании плоти дитя. Только в этом случае информация о создания плоти дитя в разрушительном мире плоти, а в ранешнем разборе была информация в Ладном мире плоти, – рассуждаю я.
– Так. А как дитя отдает силы Матушке и Батюшке?
– Не знаю, – с пренебрежением и нежеланием отвечать на этот вопрос говорю я тети Наиле.
– Вот смотри, ты находишься в утробе Матушки и Батюшки. Они в это время ругаются. Батюшка приходит домой выпивший, а Матушка говорит ему: «Ты чего пьянствуешь? И так дома денег нет! Я хожу, занимаю для того, чтобы как-то накормить и одеть детей, а ты, такой-сякой, там же занимаешь на бутылку. Мне там не дают, а ты пьяный ходишь. Для семьи бы так деньги искал – жили бы припеваючи…»
Что ты решаешь для себя, слыша эту ругань, находясь в утробе? – ведет меня по своей мысли тетя Наиля.
– Помочь родителям! – возмущенно восклицаю я.
– Как помочь? – передразнивает меня своим тоном тетя Наиля.
– Показать маме, что она не права. Что отец выпил не от хорошей жизни. Он этим хочет сказать, что так жить больше не может. Чтобы она посмотрела – что не так в их семье, в их укладе.
– Так. А что еще?
– Показать папе, что он не прав. Выпивая, он бежит от себя, а не от мамы и семьи. Что папа по своей природе – кормилец, добытчик. Что так поступают только отказавшиеся от жизни люди, то есть трупы. Вроде все…
– А как ты видишь, твой порыв показать Матушке и Батюшке, что они не правы – это что?
– Сила.
– А какая сила? Чья?
– Моя жизненная сила.
– И что ты с ней делаешь?
– Отдаю ее родителям.
– Именно так. Дитя отдает свои силы жизни Матушке и Батюшке только тогда, когда оно вмешивается в жизнь Матушки и Батюшки. Тогда, когда берет ответственность за их жизнь на себя. Это ясно? – дополняет мою мысль тетя Наиля.
– По этому вопросу – да. Но вот то, как родители отдают свои жизненные силы дитя, как-то еще расплывается…
– Увидь ситуацию: Матушка и Батюшка помогают друг другу по хозяйству, в семье каждый делает то, о чем меж собой договорились и им обоим необходимо. А ты, находясь в утробе и видя это, что решаешь сделать?
– Жить в этой семье, также помогать по хозяйству, за что-то отвечать. Ладно относиться друг к другу. Познать ремесла и ими править хозяйство, точно так же, как это делают мама с папой, и даже лучше.
– Так. И что ты при этом получаешь от Матушки и Батюшки, находясь в их утробах?
– Тепло, уют, видение мамы и папы о мире. И у меня от их Лада разгорается внутренний огонь, хочется жить и действовать, – говорю я, и мне уж не сидится на месте, хочется что-то делать по хозяйству.
– А то, что ты получил от мамы и папы, как можно назвать?
– Знания, как необходимо жить в Ладном мире плоти.
– Дак что Матушка и Батюшка дают дитя?
– Знания жизни.
– А знания жизни – это что такое? – нажимает на меня тетя Наиля.
– Жизненные силы, необходимые дитя для создания своей мысли плоти по развитию мысли родителей.
– Так. Есть еще что неясного?
Для чего дитя поддерживает связь с Царством детей– Для чего дитя поддерживает связь с Царством детей?
– Очень хороший вопрос. В народе говорят, что если ребенок в семье один, то это ущербный ребенок. Как ты мыслишь, почто так говорят?
– Не знаю.
– Увидь себя единственным ребенком в семье. Как ты чувствуешь себя при этом?
– Одиноко, тоскливо, чувствую себя «не два не полтора», чего-то не хватает.
– А почто ты чувствуешь себя так?
– Не с кем поиграть, пообщаться на своем языке, чтобы меня услышали, почувствовали, слушали, видели, не могу почувствовать плечо брата и сестры, поделиться с ними радостью и горем.
– Так, а теперь ты – в большой семье. Как ты чувствуешь себя здесь?
– Никак.
– Это как же?
– Я и сейчас живу в семье, где шестеро детей. Четыре девки и двое парней. Я пятый в семье. И что? Я все равно одинок.
– Ты играешь со своими сестрами?
– Редко. Когда мы играли, то дело обязательно доходило до драки между нами, или они со мной играли только тогда, когда кто-то что-то натворил, и им необходимо было это на кого-то свалить. Чаще я играл с младшей сестрой, я люблю ее. А вообще-то, мне жить с сестрами не хотелось. Я всю свою жизнь мечтал о другом.
– Ну, а ты с младшей своей сестрой разговаривал?
– Да. И еще как!
– Так. А с ней во что играл?
– Во всякие игры, в ее куклы. Мечтали, какую мы будем строить семью. Из дерева делали кукол, машинки, из самодельных кубиков строили дома, рисовали, лепили из глины. Вместе шалили. Вместе мыли полы, посуду, хоть нам родители и запрещали делать это. А раз запрещали и воды не давали, то когда никого не было дома зимой мыли полы водой, собранной с подоконников в бутылки. Бывало до того шалили, что родители приглашали к нам сторожем бабу Коку. А когда мы играли с уличными ребятами – я защищал сестру. Дома, когда ее в чем-нибудь обвиняли сестры, я один отстаивал, чтобы ее не наказывали. Любил ей делать подарки. Делился с ней всем, что у меня было.
– Дак, вы строили в играх, какую хотите иметь семью?
– Да. Мы играли в куклы, в дочки-матери, в подружки и друзья. Я мечтал, какая у меня будет жена. Сестра – какой у нее будет муж. Сколько у кого будет детей. Сколько мальчиков, сколько девочек.
– Вы этим показывали свою охоту миру?
– Да. Мы играли открыто. Когда мне было пять лет, мы играли в семью и размышляли, у кого какая она будет. Я тогда говорил, что у меня будет несколько жен: первая – удмуртка, вторая – русская, а дальше расплывчато, как в тумане, не помню. А еще, что будет четверо или пятеро детей. Потом родители мне очень часто напоминали об этом… – вспоминаю я вслух.
– Играя в свои игры, вы рассматривали, что вам необходимо получить от жизни?
– Да. Когда мы строили свой город, мечтали, какой у нас будет дом, машина, еще что-то.
– Хорошо. А для чего ты тогда поддерживал связь с царством детей?
– Я созывал детей в семью, чтобы мне не быть одиноким. Показывал им путь, как прийти в эту семью, давал знание о маме и папе, рассказывал и показывал этот мир. А в царстве детей я постоянно черпал знания о том, как необходимо жить свою жизнь. Вот только почему-то мне никак ни удавалось жить так. А в тяжелые промежутки времени я получал оттуда силы. Да еще – напоминания о моей первичной задаче, которую мне необходимо выполнить здесь на Земле, чтобы пойти дальше в своем развитии.
– Так, а как ты поддерживал связь с Царством детей?
– Не знаю, оно как-то само собой происходило.
– Ясно. А что, кроме силы, ты получал из Царства детей?
– Был внутренний подъем, тепло, радость, чувства близости и родства.
– Здорово…! Вот и ответ на твой вопрос! Еще что-нибудь осталось не ясным из сказанного?
– Нет… Все ясно, – говорю я, рассчитывая на то, что наш разговор закончен.
Задача ведет дитя в мире плотиНо тетя Наиля говорит мне в ответ:
– Есть еще одно нераскрытое в этой теме… Это то, ЧТО нас направляет в зачатии пустить корни в Матушку и Батюшку? Как ты видишь это, сынок?
Я опять теряюсь от такого неожиданного поворота, мысли куда-то разбегаются, в теле мгновенно появляется тяжесть, и я говорю:
– Не знаю… Ничего не идет… Все в тумане…
– Твоя задача, сынок… с которой ты пришел сюда, на этот Белый Свет. И та задача, на которую тебе подменила в тебе же самом тьма. Это ясно.
– Не-е-ет, – в смятении проговариваю я.
– Как ты видишь, куда может направить задача, с которой ты пришел на этот Белый Свет? – помогает мне тетя Наиля.
– На жизнь, – не задумываясь, отвечаю я.
– А куда направляет задача, которую тебе подсунула тьма?
– Ясно куда – на разрушение. Вот только не ясно, где произошла подмена моей задачи на задачу тьмы, и как задача направляет меня на то, чтобы пустить корни в маму и папу? – с раздражением проговариваю я.
– Где произошла подмена задачи увидеть можно. Скажи, что с тобой произошло, когда ты пришел на этот Белый Свет и увидел брань Матушки и Батюшки?
– Я бросился править маму и папу.
– А ты этим действием пошел по пути выполнения своей задачи?
– Нет. Я пошел в сторону… Я стал решать проблемы мамы и папы, но никак не свои.
