Мартин Бубер - Хасидские предания
ным. Стали приставать они к дочери, чтобы та потребовала
развода, но она отказалась, и тогда тесть с тещей стали всячес-
ки затруднять Залману жизнь. Они не давали ему свечей, и он
вынужден был учиться при свете луны. В зимние ночи не
топили в его комнате печь, и он страдал от холода. Когда же
Залману исполнилось двадцать лет, он отправился к маггиду
в Межрич.
Когда равви Залман стал знаменитым, теща его раскаялась
в своих прегрешениях и стала упрекать себя за то, что притесняла
зятя на пару со своим мужем, к тому времени уже умершим. Она
попросила цадика, чтобы он вернулся к ней в дом, а уж она
обеспечит его всем необходимым, и не будет ни в чем недостатка
ни ему, ни его хасидим. Равви Залман отклонил это предложение,
но женщина продолжала его упрашивать. Тогда он сказал:
"Смотри, разве бывает кому-нибудь лучше, чем младенцу во
чреве матери? Нет у него забот о пище и питье. Горит над ним
светоч, и он постигает всю Тору. Но когда младенец выходит на
свет, появляется ангел и шлепает его по устам, и ребенок тотчас
забывает все, чему научился. Но если б мог человек вернуться
в утробу матери, то не захотел бы. Почему? Потому что вы-
рос".
РАЗРЕШЕНИЕ
Равви Залман договорился со своим братом ехать к святому
маггиду в Межрич. Он попросил жену отпустить его, и та со-
гласилась при условии, что через полтора года муж вернется. На
скопленные женой тридцать рублей Залман купил лошадь и по-
возку. Брат же поехал, не поговорив с женой. Когда доехали они
до города Орши, лошадь упала и сдохла. "Это потому, что ты
поехал без разрешения жены, - сказал равви Залман брату.
- А теперь тебе дан знак свыше, что ты не должен продолжать
свой путь без разрешения жены. Так что вернись домой, а я пойду
дальше, и всем, что получу от маггида, поделюсь с тобой". Так
они расстались, и равви Залман пошел в Межрич пешком.
ВЗГЛЯД НАСТАВНИКА
К покоям Великого Маггида примыкала комната, в которой
спали его ученики. Иногда ночью, взяв в руки светильник, он
приходил к ним и вглядывался в лица спящих. Однажды он
опустился над низкой кроватью, на которой под старым потер-
тым одеялом спал молодой Залман. Маггид долго смотрел на
него, а потом сказал самому себе: "Чудо из чудес, что величие
Божие обитает в столь малом создании!"
ВОСХОЖДЕНИЕ
Рассказывал равви Шнеур Залман: "До того, как я приехал
в Межрич, мое служение Господу основывалось на моих раз-
мышлениях, из которых проистекала моя любовь к Богу и страх
перед ним. В Межриче я поднялся на следующую ступень, где
само познание - это любовь и страх.
Когда я в первый раз услышал слова маггида: "Мера доброты
Бога - это наша любовь к Нему, а мера могущества Бога - это
наш страх перед Ним", я посчитал, что это обычное поучение. Но
потом я понял, что это и в самом деле так: доброта Бога - это
любовь к Нему, а могущество Бога - это страх перед Ним".
язык птиц
Когда во время второй поездки в Межрич молодой Залман
навестил равви Пинхаса из Кореца, тот предложил научить его
языку птиц и языку растений. Но Залман не захотел. "Человеку
следует понимать лишь то, что ему положено", - ответил он.
В старости ехал как-то равви Шнеур Залман с внуком через
поле. Всюду кричали и щебетали птицы. Равви выглянул нена-
долго из повозки, а потом сказал ребенку: "Как быстро они
лопочут! У них свой алфавит. Нужно хорошо слушать и быстро
схватывать, чтобы понять их язык".
О БОЛЬШОМ РВЕНИИ
После кончины маггида равви Шнеур Залман решил уехать из
Межрича. Он зашел попрощаться к сыну маггида Аврааму Ан-
гелу, учившему его тайной мудрости. Авраам сказал ему, что
проводит его. За воротами города равви Авраам сказал вознице:
"Стегай лошадей, и пусть они бегут так, чтобы забыли, что они
лошади". Шнеур Залман воспринял эти слова всем своим серд-
цем. "Покуда не научусь так же служить Богу, не поеду", - ска-
зал он и остался в Межриче еще на год.
НА ДАЛЬНЕМ КРАЮ
После кончины своего учителя. Великого Маггида, Шнеур
Залман поехал к равви Менахему из Витебска и стал его учени-
ком, хотя давно уже вышел из возраста ученичества. По суб-
ботам и праздничным дням все ученики собирались за столом
учителя. Шнеур Залман всегда садился на дальнем краю. Однаж-
ды, в канун Нового года, равви из Витебска увидел, что это место
пусто. Тогда он отправился в Дом Учения, где нашел Залмана
молящимся, незаметно послушал его и вернулся к себе домой.
"Не тревожьте его, - сказал он ученикам. - Он радуется о Боге,
и Бог радуется о нем".
БОГУ
Однажды Залман прервал свою молитву и сказал: "Я не хочу
Твоего рая. Я не хочу Твоего грядущего мира. Я хочу Тебя
и только Тебя".
ВНЕ ВРЕМЕНИ
Равви Шнеур Залман рассказывал своим хасидим: "Шел
я как-то вечером по улице и увидел нечто непотребное. Я опеча-
лился, что не уберег своих глаз. Повернулся я лицом к стене
и горько заплакал, а когда отвернулся от стены, то увидел, что
давно стемнело, и я пропустил время вечерней молитвы. Но
я нашел выход: я вышел из Времени и совершил вечернюю
молитву".
БОЯЗНЬ
Когда к равви Залману первый раз приехали хасидим, он,
взглянув на них в окно, увидел толпу людей, испугался и сказал:
"Чего они хотят от меня? Зачем пришли ко мне? Что нашли во
мне?"
Жена ответила: "Успокойся. Им нужен не ты; просто они
хотят послушать твои рассказы о святом маггиде, под сенью
которого ты пребывал".
"Если так, хорошо, - сказал равви успокоившись. - Я рас-
скажу им, непременно расскажу". Но как только он начал гово-
рить, то не мог удержаться и от собственных поучений.
ГДЕ ты?
Равви Шнеур Залман, рав Северной Белоруссии, сидел в петер-
бургской тюрьме, ожидая суда, ибо митнагдим донесли прави-
тельству о его принципах и образе жизни. Однажды к нему
в камеру вошел шеф жандармов. Величественный и спокойный
вид рава, погруженного в свои мысли настолько, что он даже не
заметил вошедшего, показал шефу жандармов, человеку умному
и наблюдательному, что за человек перед ним. Завязалась беседа,
и шеф жандармов задал заключенному несколько вопросов, воз-
никших у него при чтении Писания. В конце он спросил: "Как
следует понимать, что всеведующий Бог говорит Адаму: "Где
ты?" - "Верите ли Вы, что Писание вечно и истинно для любой
эпохи, любого поколения и любого человека?" - произнес в от-
вет рав. "Да, верю", - сказал шеф жандармов. "Если так,
- продолжил равви, - то в любой момент Бог взывает к челове-
ку: "Где ты в этом мире? Много лет и дней, отмеренных тебе, уже
прошли, а как далеко ты продвинулся?" Бог и тебе говорит нечто
вроде: "Ты прожил сорок шесть лет. Где же ты?"
Когда шеф жандармов услышал, что рав назвал точное число
прожитых им лет, он, сдерживая сомнение, положил своему
собеседнику руку на плечо и воскликнул: "Браво!" Но сердце его
трепетало.
ВОПРОС и ОТВЕТ
Спросил рав ученика, только что поступившего к нему:
"Моше, что имеется в виду, когда мы говорим: "Бог"?".
Ученик молчал.
Учитель спросил во второй и третий раз. Потом, не выдер-
жав, сказал: "Почему ты молчишь?" - "Потому что не знаю",
- отвечал ученик. - "Думаешь, я знаю? - сказал равви. - Но
я должен говорить - ибо это и в самом деле так, - я должен
говорить: Он сущий и бесконечный, и, кроме Него, ничто не суще
и не бесконечно - вот что такое Он".
ОСНОВАНИЕ МОЛИТВЫ
Рав однажды спросил своего сына: "На чем основана твоя
молитва?" Сын понял смысл вопроса и ответил: "На словах:
"Всякое создание поклонится Тебе". Затем спросил отца: "А что
служит основанием твоей молитвы?" Рав сказал: "Пол и скамья".
ИЗ ОДНОГО СОСУДА
Среди учеников маггида из Межрича был один, имя которого
забыто. Никто не помнит этого человека, но в Доме Учения
маггида его считали лучшим из учеников, и каждый, кто хотел
вспомнить точные слова учителя и понять их смысл, обращался
к нему. Но вскоре ученики стали говорить, что с этим человеком
творится что-то неладное. Потом он исчез. Поползли слухи, что
он запил. С мешком и посохом бродил он повсюду, заходил
в трактиры и тихонько напивался; и в пьяном виде с его уст
сходили мудрые слова поучения. Годы спустя пришел он в город
Лежны, где тогда жил равви Шнеур Залман, и вошел в Дом
Учения в тот самый час, когда там учил рав. Никто не заметил
его в толпе, и он какое-то время стоял и слушал. Затем произнес:
"Мы вкушали из одного сосуда, а теперь ты забрал всю пищу
