Роланд Бейнтон - На сем стою
В данный момент симпатии Лютера были на стороне меньшинства. Его тревожило, что перемены идут слишком медленно. Он отослал Спалатину рукописи своих трудов "О монашеских обетах", "Об упразднении приватных месс" и "Выступление против архиепископа Майнцского". Ни один из них не был напечатан. Лютер принял решение инкогнито вернуться в Виттенберг, чтобы выяснить причины этого.
Глава двенадцатая
ВОЗВРАЩЕНИЕ ИЗГНАННИКА
Заросший бородой, так что его не узнала бы даже родная мать, изгнанник из Вартбурга появился на улицах Виттенберга 4 декабря 1521 года. Ему весьма понравилось все, сделанное для продвижения реформ его сподвижниками в последнее время, но в то же время вызывало раздражение, что трактаты его не были опубликованы. Если Спалатин изъял их из типографии, так пусть знает, что на их месте появятся другие - и еще резче прежних. После этого Спалатин представил к изданию работы по обетам и приватным мессам, но продолжал удерживать у себя трактат "Выступление против архиепископа Майнцского", который так и не был напечатан. Лютер распространил в Виттенберге известие о том, что он подумывает выступить также и против Фридриха, если тот не ликвидирует свою коллекцию реликвий и не отдаст в пользу бедных все золото и серебро, в которое эти реликвии оправлены. В тот период Лютер совершенно определенно стремился максимально ускорить реформацию.
Но не при помощи насилия. За день до его прибытия в Виттенберг там произошел бунт. Спрятав под одеждой ножи, студенты и горожане захватили приходскую церковь, взяли с алтаря все молитвенники и вывели из церкви священников. В тех, кто возносил молитвы Деве Марии, швыряли камнями. На следующее утро, как раз в день прибытия Лютера, угрозы обрушились на францисканцев. Но это было еще не самое худшее. Возможно, что Лютер оправдал бы это выступление, объяснив его озорством студентов, но по дороге в Вартбург он явно ощутил, что в народе зреет дух восстания. Поэтому он поспешил предостеречь немцев, призывая их воздержаться от насилия. "Помните, - предостерегал он, - что, как сказал Даниил, антихрист будет повержен не человеческой рукой. Насилие лишь укрепит его. Проповедуйте, молитесь, но воздержитесь от войны. Я вовсе не хочу сказать, что следует исключить всяческий протест, но выражаться он должен через законные власти".
В Виттенберге тем временем законная власть склонялась к запретам. 19 декабря Фридрих издал указ, согласно которому обсуждение вопросов религии можно продолжать, но в порядке служения месс не может быть никаких изменений до достижения единодушия. Вследствие этого Карлштадт решил бросить вызов курфюрсту. Он заявил, что, когда настанет его очередь служить новогоднюю мессу, он причастит весь город "под обоими видами". Курфюрст пытался помешать этому, но Карлштадт обвел его вокруг пальца. Он поменялся со священником, который должей был служить мессу на Рождество, а публично пригласил всех желающих на свое служение лишь накануне вечером. В народе начались волнения, и канун Рождества ознаменовался бунтом. Толпа ворвалась в приходскую церковь, круша лампады, угрожая священникам и распевая на всю церковь: "Любушка моя потеряла туфельку". Затем на церковном дворе был устроен кошачий концерт, заглушавший пение хора. Наконец смутьяны направились к Замковой церкви и, когда священник произносил благословение, пожелали ему всяческого мора и адского огня.
Смута
На Рождество в Замковой церкви собрались две тысячи человек - "весь город", как выразился летописец этих событий. Карлштадт служил мессу без особого облачения - в простой черной рясе. В своей проповеди он поведал собравшимся, что для совершения таинства им нет нужды поститься или исповедаться. Если они считают, что прежде всего необходимо получить отпущение грехов, значит, эти люди недостаточно верят в само таинство. Нужна только вера - вера, сердечное стремление и глубокое раскаяние. "Вы ощутите, как Христос делает вас сопричастниками Своей благости, если уверуете. Увидите, как Своим обетованием Он очищает и благословляет вас. Более того, вы узрите Христа рядом с собою. Он избавляет вас от всяческих мучений и сомнений, дабы вы узнали, что вы благословлены Его Словом".
Затем Карлштадт прочел мессу на латыни в весьма сокращенном виде, опуская все места, в которых речь идет о жертве. Во время освящения и раздачи символов - и хлеба, и вина - он перешел с латыни на немецкий. Впервые в своей жизни две тысячи собравшихся услышали на родном языке слова: "Сия есть чаша Моей крови нового и вечного завета дух и тайна веры, проливаемая за вас во отпущение грехов". Один из причастников так дрожал, что уронил хлеб. Карлштадт велел этому человеку поднять хлеб; но тот, у кого хватило мужества выйти вперед и собственной рукой взять сакральный хлеб с блюда, увидев его оскверненным на полу, был до такой степени устрашен надругательством над телом Божьим, что так и не смог поднять хлеб с пола.
По инициативе Карлштадта городской совет Виттенберга издал первое постановление, связанное с реформацией. Месса должна служиться примерно так, как ее отслужил Карлштадт. Были претворены в жизнь идеи Лютера, связанные с социальными реформами. Нищенствовать запрещалось. Действительно бедные обеспечивались помощью из общественного фонда. Проституция должна быть запрещена. Далее следовал совершенно новый пункт: иконы должны быть удалены из церквей.
В предшествующие недели было много волнений вокруг вопроса об иконах, изображениях и статуях святых и Девы Марии, а также распятиях. Цвиллинг возглавил бунт против икон, во время которого переворачивались алтари, разбивались образа и иконы с изображениями святых. Сама идея принадлежала Карлштадту. Он твердо основывал свою позицию на Писании: "Не делай себе кумира и никакого изображения того, что на небе вверху, и что на земле внизу, и что в воде ниже земли". Свидетельство Писания Карлштадт подкреплял собственным опытом. В свое время его приверженность к образам была столь велика, что это уводило его от истинного богопоклонения. "Бог есть дух", и поклоняться Ему надобно лишь в духе. Христос есть дух, но образы Христа есть дерево, серебро или золото. Размышляющий над распятьем получает напоминание лишь о физических страданиях Христа, забывая о Его душевных муках.
Одновременно с этим наступлением на религиозное искусство развернулась также и борьба против музыки в храме. "Отдайте органы, трубы и флейты в театр", - сказал Карлштадт.
"Лучше одна идущая от сердца молитва, нежели тысячи исполняемых хором кантат. Сладострастные звуки органа пробуждают мирские мысли. В то время, когда надобно размышлять о страданиях Христовых, нам напоминают о Пираме и Тисбе. Но если уж без пения обойтись нельзя, пусть это будет соло".
В Виттенберге, сотрясаемом борьбой с иконами, появились трое мирян, пришедших из Цвиккау, что близ границы с Богемией. Они объявили себя пророками Господними, которые близко общались с Всемогущим. Библия им не нужна, поскольку откровение они получают от Духа. Будь Библия настолько необходима. Бог непосредственно дал бы ее человеку с небес. Они не признавали крещения во младенчестве и возвещали о скором наступлении царства народа Божьего - оно установится после избиения безбожников, которые погибнут либо от рук турок, либо от руки народа Божьего. Меланхтон выслушал их с изумлением. Он написал курфюрсту:
"Не могу выразить, сколь глубоко я был потрясен. Но кто способен судить их, кроме Мартина, я не знаю. Поскольку речь идет о Евангелии, необходимо организовать встречу этих людей с ним. Они этого желают. Я не писал бы вам, не будь это дело столь огромной важности. Необходимо проявить осторожность, чтобы не выступить нам против Духа Божьего, но однако же и не оказаться одержимыми дьяволом".
Но подобного рода беседа с Мартином показалась курфюрсту опасной. Это грозило новыми беспорядками для Виттенберга. Городу уже досталось достаточно - таково было мнение Спалатина.
Лютер в своих письмах отвергал этих пророков, исходя из религиозных оснований, поскольку очень уж бойко они говорили.
"Те, кто знает о вещах духовных, прошли долиной теней. Когда эти люди говорят о сладости и о перенесении на третьи небеса, не верьте им. Всемогущий не говорит с людьми непосредственно. Бог есть всепоглощающее пламя, посему ужасны сны и видения святых... Проверьте духов; а если вы не можете этого сделать, то последуйте совету Гамалиила и ждите".
В другом письме он добавлял:
"Уверен, что мы можем справиться с этими подстрекателями, не прибегая к мечу. Надеюсь, что князь не запятнает руки свои их кровью. Не вижу никаких оснований из-за них возвращаться домой".
На Фридриха обрушивалось одно потрясение за другим. Следующим последовал удар справа. Отзвуки шумных событий в Виттенберге достигли слуха герцога Георга за границей, и конфессиональный раскол присоединился к старому соперничеству между двумя домами Саксонии. Вскоре Лютер мог назвать всю противостоящую ему троицу - это были папа, герцог leopr и дьявол. В данное время герцог был наиболее активным из троих. Он присутствовал на Нюрнбергском сейме и убедил его участников направить Фридриху Мудрому и епископу Мейссенскому, который осуществлял церковное руководство округом Виттенберга, следующее послание:
