Епископ Каллист (Уэр) - Православная церковь
Есть один тип личной молитвы, широко распространенный на Западе со времен Контрреформации, который никогда не был характерной чертой православной духовности: это формальная»медитация»согласно определенному»методу» — Игнатия, Сульпиция, Салезия или кого‑либо другого. Православные прилежно читают Библию и отцов церкви — читают медленно и вдумчиво; но такое упражнение, хотя оно и считается превосходным, никогда не рассматривалось как молитва, не подвергалось систематизации и не сводилось к некоему»методу». Каждый может читать так, как считает наиболее полезным для себя.
Хотя православные не практикуют рассудочную медитацию, у них есть другой тип личной молитвы, который в течение многих столетий играл исключительно важную роль в жизни православия. Это Иисусова молитва:«Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя, грешнаго». Порой говорят, что православные не уделяют должного внимания личности воплощенного Христа. В ответ достаточно указать на тот факт, что эта молитва — несомненно, наиболее классическая из всех православных молитв — по существу является христоцентричной молитвой: она адресована Господу Иисусу и сосредоточена на Нем. Кто воспитан в традиции Иисусовой молитвы, тот ни на мгновение не забывает о центральном значении воплощения.
В качестве вспомогательного средства при произнесении Иисусовой молитвы многие православные используют четки, или молитвенную связку, которая несколько отличается по структуре от западных четок. Православные четки обычно сделаны из шерсти или шнура и потому, в отличие от связки бусин, не производят шума.
Иисусова молитва удивительно гибка. Это молитва для начинающих, но она же ведет и к глубочайшим тайнам созерцательной жизни. Она может практиковаться любым человеком в любое время: когда он стоит в очереди, прогуливается, едет на автобусе или поезде, работает, во время бессонницы или в минуты сильного беспокойства, когда невозможно сосредоточиться на других видах молитвы. Однако, разумеется, одно дело — когда любой христианин произносит Иисусову молитву таким вот образом в какие‑то особые моменты, и другое дело — произносить ее более или менее постоянно, применяя связанные с нею физические упражнения. Православные духовные авторы настаивают на том, что практикующие Иисусову молитву систематически должны при возможности отдаться под водительство опытного наставника и ничего не предпринимать по собственной инициативе.
Для некоторых наступает время, когда Иисусова молитва»входит в сердце», так что произносится уже не в результате сознательного усилия, а сама собой. Она продолжается даже тогда, когда человек гуляет или пишет, присутствует в его снах и пробуждает его утром. Как говорит св. Исаак Сирин,
когда Дух поселяется в ком‑либо, он не перестает молиться, ибо Дух будет молиться в нем постоянно. Поэтому ни во время сна, ни во время бодрствования молитва не прервется в его душе; но когда он ест или пьет, лежит или работает, даже когда он погружен в сон, благовоние молитвы будет само веять в его сердце [93].
Православные верят, что сила Божья присутствует в имени Иисуса, так что призывание имени Божьего действует как эффективный знак божественного действия, наделенного сакраментальной благодатью.«Молитва проникает внутреннее существо человека, который в изумлении видит себя в Божественном свете… Свет Имени Иисусова, через сердце, озаряет и всю вселенную.» [94] Как для тех, кто читает Иисусову молитву постоянно, так и для тех, кто прибегает к ней лишь изредка, она является источником дерзновения и радости. Процитируем Странника:
Вот теперь так и хожу да беспрестанно творю Иисусову молитву, которая мне драгоценнее и слаще всего на свете. Иду иногда верст по семидесяти и более в день и не чувствую, что иду; а чувствую только, что творю молитву. Когда сильный холод прохватит меня, я начну напряженнее говорить молитву и скоро весь согреюсь. Если голод меня начнет одолевать, я стану чаще призывать имя Иисуса Христа и забуду, что хотелось есть. Когда сделаюсь болен, начнется ломота в спине и ногах, стану внимать молитве и боли не слышу. Кто когда оскорбит меня, я только вспомню, как насладительна Иисусова молитва; тут же оскорбление и сердитость пройдет, и все забуду… Слава Богу! теперь ясно понимаю, что значит изречение, слышанное мною в Апостоле:«Непрестанно молитесь»(1 Фес 5:17) [95].
ПРАВОСЛАВНАЯ ЦЕРКОВЬ И ОБЪЕДИНЕНИЕ ХРИСТИАН.
Статья цитируется по изданию Православная Церковь. Епископ Диоклийский Каллист (Уэр). Библейско–Богословский институт св. Апостола Андрея. М., 2001. Стр. 318–339.
Разве высотой своей духовной
жизни святые не преодолели стены,
разделяющие нас, — стены,
которые, по замечательному выражению
митрополита Киевского Платона,
не доходят до неба?
Митр. Евлогий
Единство есть нечто данное
и нечто, чего мы должны достигнуть.
Прот. Сергий Булгаков
Высочайшая и самая многообещающая
«экуменическая добродетель» -
это терпение.
Прот. Георгий Флоровский
«Единая святая кафолическая Церковь»:
что это значит?
Православная церковь при всем своем смирении верит, что она есть»единая, святая, кафолическая и апостольская Церковь», о которой гласит символ веры: таково основополагающее убеждение, которое руководит православными в их отношениях с другими христианами. Между христианами есть разделения, но сама церковь не разделена и не может разделиться.
Может показаться, что такое исключительное притязание православных препятствует какому бы то ни было серьезному»экуменическому диалогу»между православными и другими христианами и каким‑либо конструктивным усилиям со стороны православных по объединению христиан. И тем не менее было бы ошибкой сделать такой вывод, ибо парадоксальным образом за последние семьдесят лет было много вдохновляющих и плодотворных контактов. Хотя все еще остаются огромные трудности, тем не менее есть и реальное продвижение к примирению.
Если православные считают себя единственной истинной церковью, каков тогда в их глазах статус тех христиан, которые не принадлежат к их общине? Разные группы православных ответили бы по–разному, ибо хотя почти все православные согласны в основополагающем учении о церкви, они не вполне согласны между собой в отношении практических выводов, следующих из этого учения. Прежде всего, существует умеренная группа, включающая большую часть тех православных, которые имеют тесные личные контакты с другими христианами. Эта группа полагает, что хотя православие действительно является церковью, это не означает, что неправославные не могут тоже принадлежать к церкви. Многие люди могут быть членами церкви, хотя по видимости не являются таковыми; могут существовать невидимые узы, несмотря на внешнее разделение. Дух Божий веет, где хочет, а, как сказал Ириней, где Дух, там и церковь. Мы знаем, где есть церковь, но не можем знать наверняка, где ее нет. Это означает, как настаивает Хомяков, что мы не можем выносить суждение относительно неправославных христиан:
Так как Церковь земная и видимая не есть еще полнота и совершение всей Церкви, которым Господь назначил явиться при конечном суде всего творения, то она творит и ведает только в своих пределах, не судя остальному человечеству и только признавая отлученными, т. е. не принадлежащими ей, тех, которые от нее сами отлучаются. Остальное же человечество, или чуждое Церкви, или связанное с нею узами, которые Бог не изволил ей открыть, предоставляет она суду великого дня [96].
Есть только одна церковь, но есть много разных способов быть соединенным с нею или отделенным от нее. Некоторые неправославные в действительности очень близки к православию, другие менее близки; некоторые относятся к Православной церкви благожелательно, другие безразлично или враждебно. По благодати Божьей Православная церковь обладает полнотой истины (так должны думать ее члены), но есть и другие христианские общины, обладающие большей или меньшей мерой православия. Все эти факты следует принимать во внимание: нельзя просто говорить, что все неправославные пребывают вне церкви, и на этом успокоиться; нельзя относиться к другим христианам так, как если бы они не отличались от неверующих.
Такова точка зрения умеренной партии. Но в Православной церкви есть и более строгая группа, которая считает, что, коль скоро православие и есть церковь, все находящиеся вне православия не могут быть членами церкви. Так, митрополит Антоний (Храповицкий), первый глава Русской православной церкви за рубежом и один из самых выдающихся современных русских богословов, пишет в своем Катехизисе:
