Алексей Сидоров - Творения древних отцов–подвижников
162
Это выражение (τό σκότος το αιώνιον), естественно, указывает на ад. Ср. у Оригена, который в «Гомилиях на Книгу пророка Иеремии», толкуя слова Господа в Ин. 9, 4, замечает, что «днем» Он называет век сей, а «мраком» и «ночью» — конечное истребление [грешников] через [вечные] наказания (τ^ν συντέλειαν δια τας κολάσεις). После окончания мира этот «мрак» или «угрюмость» (τό σχυ^ρωπόν) окутает грешников, и никто из них уже не сможет славить Бога (см.: PG. Т. 13. Col. 392).
163
Слово σχυ^ρωπότης имеет смысловые оттенки как «уныния, угрюмости, меланхолии», так и «печали, горя». Последнее значение, смыкающееся с понятием «сокрушение» и обретающее позитивный смысл, иногда встречается в церковной письменности. Например, патриарх св. Фотий в одном из своих посланий, обращенном к некоей инокине Евсевии, говорит, что она, с младенчества прилепившись к Богу, отказавшись от родителей, братьев и сродников и сочетавшись с нетленным и бессмертным Женихом — Христом, Ему Одному посвятила всю свою жизнь, не посрамляя сетованиями исповедание (μή χατυβριζε τοΓς όδυρμοΓς τ^ν ομολογίαν), сокрушением не помрачая горнюю благодать (μηδε τω πεν^ει τ^ν χάριν εχείνην αμαυρώσης), а здешней печалью (τ^ νυν σχυ^ρωποτητι) не заменяя радость Ангелов там. См.: Photii Patriarchae Constantinopolitani Epistulae et Amphilochia. Vol. II. Recensuerunt B. Laourdas et L. G. Westerink. Leipzig, 1984. S. 176.
164
Св. Аммон цитирует свободно. В «Житии» Евти–хия, патриарха Константинопольского (VI в.), повествуется о том, как он, будучи монахом, отличался чрезвычайным смирением и сделался «первым из всех», исполняя эту заповедь Господа (ср. Мк. 9, 35) (см.: Eustratii Presbyteri Vita Eutychii Patriarchae Constantinopolitani / Edidit Carl Laga // Corpus Christianorum. Series Graeca. Vol. 25. Turnhout; Leuven, 1992. P. 19). Преп. Симеон Новый Богослов, в одном из своих гимнов обращаясь к «боголюб–цам», призывает их внимать изречениям Господним: «Если вы не отложите славы, если не отвергните богатства, если совершенно не совлечетесь пустого самомнения (ματαίαν ο<ησ<ν), если не сделаетесь последними из всех в делах и в самих помыслах, лучше же в представлениях («мыслях» — ταΓς εννο<α<ς), считая самих себя последними из всех, то не стяжаете ни источников слез, ни очищения плоти» (Божественные гимны преподобного Симеона Нового Богослова / Перевод с греческого иеромонаха Пантелеимона (Успенского). С. 239–240. Греческий текст: Symeow /e NoMoeaM TAeo/ogiew. Hymnes. T. II / Ed. par J. Koder et L. Neyrand // Sources chretiennes. № 174. Paris, 1971. P. 406).
165
В данной фразе привлекает внимание термин μελέτη (Букв.; упражнение, занятие); в христианской письменности оно имело помимо прочих и значение «изучения Священного Писания». Подобное «изучение» являлось одновременно и «размышлением», но размышлением не на уровне рассудочного (дискурсивного) мышления, а на уровне духовном, то есть в процессе стяжания Святого Духа, а поэтому немыслимым без молитвы и доброделания (дальнейшее развитие мыслей св. Аммона хорошо показывает это). Такие смысловые нюансы слова намечаются уже в раннехристианской письменности. Так, в «Послании Варнавы» дается следующее толкование одной ветхозаветной заповеди (Лев. 11, 3: предписание есть «все, имеющее раздвоенные копыта и отрыгающее жвачку»). Эта заповедь Моисея означает, согласно автору «Послания», что следует «прилепляться к тем, которые боятся Господа, размышляют (των μελετώντων) в сердце своем о полученной ими заповеди, беседуют о повелениях Господних и соблюдают их, зная, что размышление есть дело радостное (ή μελέτη έστ<ν έργον ευφροσύνης)». (Epitre de Barnabe / Ed. par P. Prigent // Sources chretiennes. № 172. Paris, 1971. P. 156–158). Схожее толкование данной заповеди встречается и у св. Иринея Лионского, который говорит, что чистые животные, отрыгающие жвачку, означают людей, «днем и ночью помышляющих о словах Божиих, дабы украситься добрыми делами» (Лрмнем Лмонскмм, се. Пять книг против ересей. М., 1868. С. 596). Примечательно в этом плане также толкование Оригена на Иер. 4, 3 (поноемте себе поля, м не семте на тернмм); данную заповедь Ориген понимает двояко: как призыв Бога, обращенный к христианским учителям («катехе–там»), которые должны «вспахивать» целину душ оглашаемых, а затем «засевать» их «святыми семенами», то есть учением о Святой Троице, о воскресении, о [вечном] наказании и т. д.; однако заповедь может пониматься также и как призыв к каждому христианину, который должен стать «земледельцем самого себя» (γεωργός γενοΰσεαυτοΰ). Причем «тернии», растущие в душе человека, суть «житейские попечения и любострастие к богатству» (μερ<μνα< βίωτίχα< χα< πλούτου φίληδονία). Чтобы уничтожить их, христианину необходимо обрести «духовный плуг» (τό λογίχόν αροτρον — ср. Лк. 9, 62). Когда же он найдет его, то следует собрать из Писаний волов — «чистых работников» — и вспахать землю [души], соделав ее новой, то есть совлечь с себя ветхого человека и облечься в человека нового. После этого земля души станет «новой нивой» (τό νέωμα), и ее необходимо засадить, посредством памяти и размышления (δίά τ% μνήμης χαίτες μελέτης), семенами, взятыми от [христианских] учителей (άπό των δίδασχόντων), от Закона, от Пророков, от евангельских Писаний и от апостольских изречений (см.: PG. Т. 13. Col. 312–313).
166
Для понимания этой фразы (ώς άδίαλεί'πτως σύναξίν ποίων) необходимо напомнить, что египетские иноки, которых окормлял св. Аммон, жили обычно в монастырях полуотшельнического типа, только по воскресениям и праздничным дням собираясь для совместного богослужения. Св. Аммон увещает иноков постоянно устремляться к тому идеалу христианской жизни, который хорошо выразил архимандрит Ки–приан: «Наше мировоззрение должно быть евхари–стично и жить надо в евхаристической настроенности» (Хмирмян (Херн), аргмжяндрмт. Евхаристия. Париж, 1947. С. 28).
167
Глагол αγοράζω («покупать», «выкупать») указывает на догмат об искупительной жертве Господа. В основе его лежит «идея воздаяния закону Божественной правды, права которого попраны грехом человека, мысль о необходимости уплаты долга Богу со стороны человека и уплаты этого долга Христом вместо человечества — эта идея в самом начале древней Церкви была ее неотъемлемым достоянием и нашла себе ясное выражение уже у первых христианских писателей». Следствием данной идеи была мысль о том, «что страдания и смерть Иисуса Христа суть умилостивительная жертва Богу Отцу, которою род человеческий избавлен от греха, проклятия и смерти и примирен с Богом. Эта мысль собственно и есть сущность церковного учения об искупительной жертве Христовой, и есть до2жяж» (Орфянмжскмм И. Историческое изложение догмата об искупительной жертве Господа нашего Иисуса Христа. М., 1904. С. 147–150).
168
Эта фраза (τη δε συνε<δήσε< άπο^ανών), вероятно, предполагает широко распространенное в святоотеческой письменности представление о совести как внутреннем судье и обвинителе человека. Обычно отцы Церкви называют совесть «внутренним, собственным судилищем», в котором происходит суд (χρ<σ<ς) и составляются приговоры (ψή^ο<). Иногда совесть именуют «судией непрестанно бодрствующим, неусыпным, необманчивым и неподкупным»; обвинителем, выступающим до, во время и после совершения греха, увещевателем, убеждающим отстать от греха, порицателем и карателем. «Вообще совесть является противником (άντ<δ<χος) нашим, когда мы желаем сотворить волю плоти нашей, по выражению аввы Исаии» (Лоиое Д. Блаженного Диадоха (V века), епископа Фотики Древнего Эпира, учение о рассудке, совести и помыслах // Труды Киевской Духовной Академии. 1898. № 7. С. 458–460). Поэтому христианин, согласно св. Аммону, ежедневно должен предстоять пред своей совестью, как умерший пред Богом — Судией всех.
169
Ср. у преп. Петра Дамаскина: «делатель Божественных заповедей Христовых» (о εργάτης τών ^εί'ων εντολών τού Χριστού) верует, что для Господа все возможно, что всякая воля Его является благом и без Него не может быть ничего благого. Поэтому такой «делатель» не желает ничего творить помимо воли Божией, «даже если это есть жизнь» (παν ζωή εστι), но взыскует лишь одну волю Божию, ибо она «есть жизнь вечная». См.: ΦΙΛΟΚΑΛΙΑ. ΤΟΜΟΣ Γ'. Σ. 116.
170
Многомысленное понятие γνώμη («мысль, разум, дух, воля, решение» и т. д.) употребляется здесь, скорее всего, в подобном значении. Данное значение встречается и в одном из посланий св. Игнатия Богоносца, который увещевает христиан жить в согласии (Букв.; сходиться) с волей (или «мыслью») Бога (συντρεχητε τή γνώμη τού Θεού). См.: Т^пасе ^ИийосАе. Ро/уса^ре ^е ^жугпе. Lettres. P. 60.
171
Или «исповедовать [Его]» (δίδως εξομολόγησή); однако значение благодарения для термина εξομολόγησις применительно к данной фразе св. Аммона дается в словаре Лампе (см.: ^яжре С. W. R. Op. cit. P. 500). Впрочем, «исповедание» и «благодарение» относительно Бога являются практически синонимами. Так, Дидим Слепец, толкуя Пс. 42, 4, прямо говорит: «Исповедание означает благодарение» (ή εξομολόγησις εύχαριστίαν σημαίνει) (ΔΙΔΙΜΟΣ Ο ΑΛΕΞΑΝΔΡΕΥΣ. ΜΕΡΟΣ Δ // ΒΙΒΛΙΟΘΗΚΗ ΕΛΛΗΝΩΝ ΠΑΤΕΡΩΝ. Τ. 46. ΑΘΗΝΑΙ, 1973. Σ. 322).
