Роланд Бейнтон - На сем стою
Игра в жмурки уже началась. Фридрих Мудрый, используя инструкции Алеандра и поручение Мильтица, играл против Иоганна Экка. Мильтиц не получал никаких известий от папы и поэтому совершенно откровенно заявил, что Экк не имел права издавать буллу, пока не прерваны проходящие в дружеской атмосфере переговоры. Фридрих, исполненный решимости продолжать их, организовал еще одну встречу Лютера с Мильтицем. Архиепископ Трирский, конечно же, также присутствовал в роли арбитра. По этой причине Лютер оспорил истинность буллы. Он утверждал, что Рим не стал бы выставлять двух курфюрстов дураками, изъяв дело из их рук. "Поэтому я не поверю в подлинность этой буллы, пока не увижу своими глазами настоящие свинец и воск, шнур, подпись и печать".
Какое-то время Лютер учитывал возможность того, что булла может быть как подлинной, так и поддельной. Исходя из этого, он со всем жаром бросился в наступление. Совершенно очевидно, что его поддерживал Спалатин, которому Лютер писал:
"Трудно выступать против всех этих епископов и князей, но нет иного пути избегнуть ада и гнева Божьего. Если бы вы не побуждали меня, я предоставил бы все Богу и не делал бы ничего сверх того, что уже сделано. Я составил ответ на буллу на латыни и направляю вам один экземпляр. Текст на немецком сейчас в типографии. Когда еще от начала мира сатана столь яростно выступал против Бога? Меня подавляет размах ужасающего богохульства этой буллы. Многочисленные и весомые доводы почти убедили меня в том, что последний день вот-вот грядет. Началось крушение царства антихриста. Я вижу, как эта булла порождает непобедимое восстание, которого заслуживает римская курия".
Против омерзительной буллы антихриста
Упомянутый Лютером ответ назывался "Против омерзительной буллы антихриста". Лютер писал:
"Я слышал, что направленная против меня булла прошла через всю землю прежде, чем достигла меня, поскольку, будучи дочерью тьмы, страшилась она света лица моего. По этой причине, равно как и в силу того, что осуждает она безусловные христианские положения вероучения, у меня есть сомнения: действительно ли она исходит из Рима, не является ли сочинением человека, искусного во лжи, распространении раздоров, заблуждений и ереси, чудовища, именуемого Иоганном Экком? Подозрения мои усилились еще более, когда я услышал, что Экк был апостолом буллы. Воистину нет ничего странного, если там, где Экк почитается апостолом, обнаружится и царство антихристово. Однако пока я буду действовать как если бы считал Льва непричастным - не потому, что чту римское имя, но потому, что не считаю себя достойным столь высоких страданий ради истины Божьей. Ибо кто пред Богом был бы более счастлив, чем Лютер, коли осуждение его исходило из столь могущественного и высокого источника и за столь несомненную истину? Но дело истины требует более достойного мученика. Я, грешный, достоин другого. Но кто бы ни написал эту буллу, он есть антихрист. Я заявляю перед Богом, нашим Господом Иисусом, Его святыми ангелами и всем миром, что всем сердцем не согласен с выраженным в этой булле осуждением, что проклинаю ее как омерзительное осквернение и богохульство Христа, Сына Божьего и нашего Господа. Вот мое отречение, о булла, дочь булл.
Изложив свое свидетельство, я перехожу к булле. Петр сказал, что живущая в нас вера требует объяснения, но сия булла осуждает меня лишь собственными словами без каких бы то ни было подтверждений из Писания, в то время как свои доводы я черпаю из Библии. Я спрашиваю тебя, невежественный антихрист, неужели полагаешь ты, что одними лишь своими словами сможешь одолеть броню Писания? Этому ли ты научился в Кельне и Левене? Если достаточно лишь сказать: "Я отрицаю, я отвергаю", - то какого глупца, какого осла, какого крота, какую дубину нельзя было бы осудить? Неужели же лицемерная натура твоя не смущается того, что ты пытаешься закоптить сияющее Слово Божье? Отчего бы нам не поверить туркам? Почему бы нам не принять евреев? Отчего бы нам не славить еретиков, коли достаточно простого осуждения? Но Лютер, привыкший к bellum, не боится bullam1. Я способен отличить пустой клочок бумаги от всемогущего Слова Божьего.
Используя наречие "соответственно", они показывают свое невежество и нечистую совесть. Относительно положений моего вероучения сказано, что "некоторые из них еретические, некоторые ошибочны, а некоторые скандальны, соответственно". Это все равно, что сказать: "Мы не знаем, которая из них какая". О, педантичное невежество! Мне хотелось бы, чтобы они ответили мне не "соответственно", но ясно и определенно. Я требую, чтобы они доказали не "соответственно", но определенно, внятно и разборчиво, с полной безусловностью, ясно и очевидно, пункт за пунктом, а не относительно моих взглядов вообще, что же в них еретического. Пусть покажут, в чем я еретик, или спрячут свое жало. Они говорят, что некоторые положения еретические, некоторые ошибочны, некоторые скандальны, а некоторые оскорбительны. Можно подразумевать, что еретические не являются ошибочными, ошибочные - не скандальны, а скандальные не оскорбительны. Но что же в таком случае значит, когда нечто нельзя считать ни еретическим, ни скандальным, ни ложным, но тем не менее оно оскорбительно? Поэтому, нечестивый и бездушный папист, коли ты желаешь нечто написать, то пиши доказательно.
1 Игра латинских слов. Буквально: привыкший к войне (bellum) не боится булл (bullam). - Прим. переводчика.
Написана ли эта булла Экком или папой, она есть средоточие всяческого нечестия, богохульства, невежества, наглости, лицемерия, лжи - одним словом, она есть сатана и его антихрист.
А о чем помышляете вы, светлейший император Карл, короли и христианские князья? Вы крещены были во имя Христово и соглашаетесь терпеть эти безбожные вопли антихриста? О чем помышляете вы, епископы? А вы доктора? О чем вы думаете, все исповедующие Христа? Горе живущим в эти времена. Гнев Божий грядет на папистов, врагов креста Христова, и всем должно противодействовать им. И тогда. Лев X, кардиналы и все вы там, в Риме, я брошу вам прямо в лицо: "Если сия булла исходила от вашего имени, то я использую власть, каковая дана мне крещением и каковою я стал сыном Божьим и сонаследником Христа, утвердившись на скале, против которой бессильны врата ада. Я призываю вас отречься от дьявольского богохульства и высокомерного нечестия, а если вы не пожелаете сделать это, то мы низвергаем вас как одержимых сатаною и угнетаемых им, как проклятое семя антихристово во имя Иисуса Христа, которого вы гнали". Но я, однако, излишне увлекся. Я не имею пока положительных доказательств того, что булла эта написана папою, но не апостолом нечестия, Иоганном Экком".
Далее следует обсуждение положений вероучения. Трактат завершается так:
"Если же кто презирает мое братское предостережение, того я извещаю, что нет на мне его крови в последнем суде. Я скорее готов тысячу раз умереть, нежели изъять хотя бы один слог из подвергшихся осуждениям положений. И равно, как они отлучают меня за святотатство ереси, так и я отлучаю их во имя святой истины Божьей. Христу судить, какому из этих отлучении должно исполниться. Аминь".
"О свободе христианина"
Спустя две недели после написания этого трактата появился другой, столь отличный от него, что возникало сомнение - написан ли он тем же человеком, а если автор все же один, то как может он претендовать хотя бы на какое-то подобие искренности. Эта работа называлась "О свободе христианина" и открывалась раболепным обращением к Льву X. Небольшой этот труд явился результатом беседы Лютера с Мильтицем, который, будучи верным своему принципу посредничества, попросил Лютера обратиться к папе, чтобы исповедать свою веру и разъяснить ложность мнимых призывов к мятежу, в которых его обвиняют. Лютер мог отвечать со всей искренностью. Он боролся не против человека, но против системы. В течение каких-то двух недель Лютер мог обличить папство как антихриста и в то же время обращаться к папе лично со всей почтительностью.
"Благословеннейший отец! Во всех противоборствах последних трех лет я помнил о вас, и хотя окружающие вас льстецы побудили меня обратиться к собору, оспаривая несостоятельные указы ваших предшественников, Пия и Юлия, их глупая тирания никогда не побуждала меня выказывать непочтение к Вашему Святейшеству. Да, я резко отзывался о нечестивом вероучении, но разве Христос не называл Своих противников порождениями ехидны, слепыми поводырями и лицемерами? А разве Павел не именовал своих противников псами, злыми деятелями и сыновьями сатаны? Кто мог сравниться в язвительности с пророками? Борьба моя направлена не против чьей-то жизни, но затрагивает исключительно Слово Истины. Ты, Лев, подобен для меня Даниилу во львином рву в Вавилоне. Среди твоих кардиналов есть, возможно, три или четыре человека ученых и безупречных, но что могут они среди такого множества? Римская курия достойна не вас, но самого сатаны. Можно ли найти под небесами что-либо более вредоносное, ненавистное и испорченное? В нечестии своем она превосходит турок. Но не думайте, брат Лев, что, обличая этот злостный вертеп, я поношу вас лично. Вспомните о сиренах, которые могли сделать человека наполовину золотым. Вы слуга слуг. Не слушайте тех, кто утверждает, будто невозможно стать христианином без вашего одобрения, и превозносит вас как господина над небесами, адом и чистилищем. Заблуждаются те, которые ставят вас над собором и вселенской Церковью. Заблуждаются полагающие, что лишь вам одному дано право истолковывать Писание. Направляю вам сей трактат как предзнаменование мира, дабы вы имели возможность увидеть, какого рода занятиям я мог бы с большей пользою себя посвятить, если окружающие вас льстецы оставят меня в покое".
