Марта Финли - Материнство Элси
Дети взобрались на холм, толкнули ворота низкого ограждения и вошли. Они были очень тихими, потому что их юные души были покорены торжественной тишиной этого места. От мысли об умерших, чей прах лежит на этом кладбище, все были охвачены чувством благоговения.
Безмолвно усыпав цветами скромные могилы, дети приберегли самые красивые для той, о которой знали больше всего, — места покоя первой, родившейся под именем Элси Динсмор.
— Наша дорогая бабушка! — тихо прошептали Элси и Эдди.
— Меня не покидает чувство, что она была также и моей родственницей, — сказала Рози, — ведь она была одновременно мамой моей сестры и женой папы.
Ветерок донес эти слова до слуха дядюшки Джо, который работал на дальнем конце кладбища и до этого момента не знал о прибытии детей.
Он распрямился и, прихрамывая, подошел к ним, стягивая с головы шляпу и почтительно кланяясь.
— Это правда, мисс Рози, если вы любите Господа, как и она, наша дорогая молодая госпожа, которая лежит здесь. Разве апостол не сказал о том, что Господни дети — одно во Христе Иисусе? Все мы одно, мисс Рози, — наследники Божьи и сонаследники Христу.
— Да, дядюшка Джо, ты прав.
— Ах, она была милая и очень любила Господа, — продолжал дядюшка Джо, опираясь на свою палку и пристально всматриваясь в выбитое на камне имя. — Она не умерла, детки. Ее душа — с Господом, в краю света и славы, а ее тело лежит здесь только до воскрешения.
— И тогда она воскреснет намного более прекрасной, чем когда-либо прежде, — сказала маленькая Элси. — Мама рассказывала мне об этом. «Мертвые во Христе воскреснут прежде».
— «Потом мы, оставшиеся в живых, вместе с ними восхищены будем на облаках в сретение Господу на воздухе, и так всегда с Господом будем», — продолжила Рози.
— Да, мисс Рози. Благословенная надежда, — и дядюшка Джо поковылял назад, чтобы вернуться к своей работе.
— Вот, посмотрите! — сказала Мета, разгоряченная и запыхавшаяся от быстрого бега. — Разве они не прекрасны?
С этими словами она высыпала содержимое фартука на могилу, и затем резким движением выдернула из кармана носовой платок, чтобы вытереть с лица пот. На могильный камень что-то упало, издав звонкий металлический звук.
— Ключ! Ключ от двери! — воскликнул Герберт, наклоняясь, чтобы поднять его. — Эй, Мета, что это за ключ? И зачем он тебе нужен?
— Ничего особенного, — резко ответила Мета, выхватывая ключ у Герберта и вновь опуская его в карман, густо покраснев.
Дети обменялись удивленными взглядами, но ничего не сказали.
— Но от какой он двери? И почему он у тебя? — настаивал Герберт.
— И при этом все говорят о любопытстве женщин и девочек! — сказала насмешливо Мета. — Мужчины и мальчики любопытны не меньше, но удовлетворять их любопытство — не в моих правилах.
— Твоих правилах? — засмеялся Герберт. — Тебе ли, которая всегда сует нос не в свои дела, говорить о любопытстве других! Хороша, ничего не скажешь!
— Ты — невыносимый мальчишка! Я пожалуюсь на тебя маме, — парировала Мета, заплакав.
— Ха! Пожалуйста! Можешь пересказать ей мои замечания об этом ключе, и она быстро объяснит тебе, от какой он двери, и как попал к тебе в руки.
Не удостоив Герберта ответом, Мета закрыла глаза платком и побежала назад к дому.
— Видишь, она пошла, чтобы пожаловаться маме, — сказал Гарри.
— Нет, не пожалуется, — ответил Герберт, — и она сама это знает. Ее только упрекнут в том, что она ябедничает, и заставят рассказать все об этом ключе. Я не сомневаюсь, что она что-то уже натворила. Она всегда сует нос не в свое дело и лезет туда, куда ей запрещают. Мама говорит, что это — ее преобладающий грех.
— А что она говорит о твоем преобладающем грехе? — спросила Рози, глядя парню прямо в глаза.
Герберт покраснел и отвернулся. Его мама не раз говорила ему, что он чересчур склонен превозноситься над своим младшим братом и сестрами, а также упрекать их.
— Ну так и что же! — пробормотал он себе под нос. — Мой грех и близко не такой серьезный как у Меты. Я, безусловно, самый старший, и Гарри и девочкам следовало бы самим разрешить мне указывать им на их ошибки.
Ключ от двери шкафа в гардеробной мистера Лилбрена, казалось, прожигал Мете карман. Она испугалась того, что Герберт и другие дети увидели его.
— Они смотрели так, как будто знают, что здесь что-то не так, — сказала Мета сама себе. — Естественно, зачем мне нужен ключ от двери? Ну надо же! Почему я не была более осторожна? Но, как говорится, шила в мешке не утаишь, или как сказано в Библии: «и испытаете наказание за грех ваш, которое постигнет вас».
Она боялась встречаться с мамой, имея в кармане ключ, и потому сделала большой крюк и шла домой так долго, что другие дети оказались там раньше ее.
Мама Меты была на веранде, высматривая дочь.
— Ты сильно задержалась, Мета, — сказала она. — Быстро беги в свою комнату, причешись и переоденься, потому что скоро позвонят к чаю.
— Да, мэм, — и Мета пулей влетела в дом и поднялась в свою комнату, безмерно радуясь тому, что ее не остановили и не начали ни о чем расспрашивать.
Она успела к чаю как раз вовремя, чтобы занять свое место с другими детьми. Изучив украдкой лица своей мамы, бабушки и тети Элси, Мета со вздохом облегчения поняла, что они, очевидно, о ее проступке ничего не знают.
После чая она начала наблюдать за передвижениями мистера Лилберна и обрадовалась, увидев, что он пошел в библиотеку, сел перед камином и взял в руки книгу.
— Учитывая то, как мистер Лилберн любит читать, он, наверняка, пробудет в библиотеке какое-то время, — подумала она, и бросилась наверх в свою комнату за ключом, который спрятала под подушкой.
Взяв ключ, Мета осторожно прокралась к двери гардеробной Лилберна, которая оказалась слегка приоткрытой. Открыв дверь чуть шире, девочка проскользнула в комнату, подбежала к двери шкафа и едва вставила ключ в замок, как вдруг из шкафа раздался тяжелый стон, который так испугал Мету, что она тихо вскрикнула. Затем глухой голос произнес: «Если ты еще когда-нибудь прикоснешься к нему, то я…».
Но Мета, не дожидаясь окончания фразы, в паническом страхе выскочила из комнаты.
— Ага! Гм! Ага! Несомненно, ты что-то натворила, моя милочка. Как сказано в доброй Книге: «Нечестивый бежит, когда никто не гонится за ним», — сказал обитатель комнаты, выходя из-за штор.
Едва присев с книгой, он почти сразу отложил ее в сторону, вспомнив, что должен написать несколько писем, и поднялся в свою комнату за одним из тех, на которое хотел ответить.
290
Было уже темно, не считая света молодой луны, но по недосмотру слуг лампы в этой части дома еще не были зажжены. Мистер Лилберн собрался было поискать спички, как вдруг услышал приближающиеся шаги и спрятался за шторой, чтобы посмотреть, кто был этим незваным гостем.
Он узнал Мету по фигуре и походке и, будучи уверен, что она оказалась здесь в такое время отнюдь не с добрыми намерениями, решил ее напугать.
В страхе выскочив в холл, Мета внезапно столкнулась с мамой, которая в тот момент, когда Мета выбежала из гардеробной мистера Лилберна, как раз ступила на лестницу, чтобы подняться к себе в комнату.
— Ох, я так испугалась, так испугалась, мама! — воскликнула девочка, бросаясь в мамины объятия.
— Чего ты вполне заслуживаешь, — сказала миссис Каррингтон и, взяв дочь за руку, повела ее в свою гардеробную. — Что ты делала в комнате мистера Лилберна?
Мета молчала, повесив голову
— Отвечай, Мета. Я требую ответа, — сурово сказала ей мама.
— Я не сделала ничего плохого — только взяла кое-что из той комнаты.
— Что?
— Ключ.
— Опять суешь нос куда не следует! Ты вмешиваешься даже в дела джентльмена! — простонала мама. — Мета, что мне с тобой делать? Мне ужасно стыдно перед другими за этот твой порок. Наверное, я немедленно увезу тебя в Ашлэнд и никогда больше не разрешу выезжать из дома, иначе ты опозоришь на всю жизнь и себя и меня.
— Мама, я не совала нос в дела мистера Лилберна, — сказала Мета, разражаясь слезами.
— Что же ты там делала? Рассказывай все как было.
Зная, что ее мама была решительной женщиной, и видя, что избежать полного исповедания не удастся, Мета все рассказала.
Миссис Каррингтон была крайне огорчена.
— Мета, ты обворовала твою тетю Элси, которая всегда была такой доброй к тебе и ко мне. И я никогда не смогу восполнить ее потерю, никогда не смогу заменить ту тарелку.
— Но одна маленькая тарелка не может так много стоить, — пробормотала проказница.
— Сама по себе она, возможно, и недорогая, — ответила миссис Каррингтон, — но для моей дорогой подруги она значила очень много как память о ее маме. Мета, завтра ты с нами не поедешь, но проведешь весь день под замком в своей комнате.
На следующий день была запланирована экскурсия, в которой должны были принять участие как взрослые, так и дети. Выезд был намечен на ранний утренний час, чтобы проплыть несколько миль на лодке и затем провести день на пикнике, организованном на одной заброшенной плантации. Мета еще не видела этого места, но слышала, что там очень красиво.
