Михаил Белов - Христианин в светской школе
Однажды, придя от близких людей, я почувствовал, что раскрыт настолько, что нужно время, чтобы, что называется, прийти в себя. Утром следующего дня вдруг Кира почувствовала себя неважно. Она не хотела идти на тренировку от этого. Я, сев в своей комнате, стал анализиро
вать свой вчерашний поход и обнаружил, что не оценил одну фразу человека о его покупке нам в свое время холодильника. Я думал, что он говорит это просто, вспоминая прошлое, не понимая, что это говорится, чтобы расположить меня к себе. Сразу все переосмыслив, я почувствовал, что сердце мое очищается, а духовные структуры становятся на свои места. У Киры стали появляться силы, чтобы начать собираться. В памяти возникли похожие ситуации, когда ребенок начинает капризничать, а его начинают подавлять или заставлять.
Согласитесь, странная логика: из-за того, что один наш родственник недовыполнил свою обязанность много лет назад, сейчас я должен был учитывать ту, оказанную нам помощь. Напомнить просто так о своей заслуге - верный способ испортить хорошее отношение.
С другой стороны, если бы этому человеку дать возможность взглянуть на себя моими глазами, он бы забыл про ту, оказанную нам услугу. Как меня после каждого похода к ним в гости или встречи в гостях на протяжении нескольких лет раздирало от боли, потому что каждое провожание меня становилось выпроваживанием с хохотом надо мной, когда после в течении нескольких дней, часто в бешенстве - не будешь же с женщинами, которые не знают что делают, выяснять отношения физически - я усиленными тренировками или уходом от обычного общения с людьми восстанавливал свою энергетику. Морально отношения с ними я выяснял. Хохот поубавился, но отношение не менялось.
Через день я обнаружил, что взятый практически сразу после этого общения заказ, я не выполняю в срок, потому что глазомер во время оценки объема работы был нарушен. И не только глазомер, но и эмоции, точнее сказать, амбиции. Потраченная на этих людей энергия полностью оголила мой контакт с этим пятном на правом полушарии, и мне захотелось повыступать перед девушкой, показав скорость набора текста.
А представьте, что у вас прерывается работа, когда есть силы и время. Вас вытягивает на кухню, но там никто не делает ничего предосудительного с позиции Библии. После небольшого разговора с родственниками вы опять возвращаетесь за рабочий стол, но способность работать опять исчезает, так как в теле силы остались прежними. В таком случае вам нужно обратить внимание на самых младших роственников. Чем занимаются они. При этом они могут запереться в туалете и рассматривать себя в зеркало. От такого рассматривания и красования дух семьи тоже уходит. Просто поинтересуйтесь через дверь чем они там занимаются и потребуйте у их освободить туалет, после чего не дожидаясь, пока они вый
дут, идите работать. Появившиеся силы покажут, что вы не ошиблись.
Представьте, какая больному предстоит задача - не имея своего собственного нормального мышления превзойти знаменитого Дюпена - героя рассказов Эдгара Аллана По, который мог в конце прогулки рассказать собеседнику ход его мыслей на протяжении всей прогулки. Только Дюпен это делал в ходе визуального общения. А тут нужно это делать на расстоянии и не с одним человеком, а со всеми близкими сразу.
Честно говоря, когда я осознал свою задачу, я дрогнул духом. Но пути назад у меня не было. И на чью помощь еще я мог рассчитывать, как не на Божию?
Я давно уже думал, что мне нужно Кирино воспитание взять в свои руки. У матушки не было чувства меры в отдаче ей своей души. Это лишало ее времени и сил, необходимых для остальных дел. В результате последние стояли.
С другой стороны Кира сама не имела должного опыта в организации своего времени. Она не могла начать делать матушкины дела, в результате чего в дом к нам нельзя было пригласить никого, с кем бы она хотела общаться и поэтому, едва выпадало свободное время, она стремилась уйти в гости к подругам. Получалось, что для дома никто не прикладывал должных усилий, включая меня, потому что у меня, на домашние дела времени отводилось ровно столько же, сколько и у матушки. Духовно я был сильней и матушки и Киры в отдельности, но вместе они меня "побеждали". Поэтому львиная часть сил нашей семьи уходила с Кирой в гости к ее подругам, так как в доме стоял такой бардак, что у любого нормального человека возникло бы вполне естественное желание отсюда поскорее уйти.
Я печатал на компьютере, как меня отвлек котенок, кричавший от голода (желания есть). Его мать запрыгнула в кресло, чтобы он не мог до нее добраться. Она сидела там, сжавшись.
Увидев, что ей не хватает сил, я встал и пошел на кухню, зовя ее с собой, чтобы ее накормить. Но она не двигалась. Недоумевая, я сел обратно за стол.
Вскоре котенок перестал кричать. Я посмотрел на него. Он сидел, сжавшись, со страдальческим видом. Я его поднял и посадил к кошке. Ей пришлось дать ему молока.
Недоумевая, так как в поведении кошки отсутствовал здравый смысл, я продолжил печатать, как вскоре почувствовал, что у меня заканчивается возможность двигать руками. Недоумевая, я стал думать по
чему. Внимание само обратилось на кухню, где сидели матушка с Кирой. Прислушавшись к их разговору, который длился уже долгое время, не имея ничего познавательного, я понял и себя и поведение кошки.
Я возвращался домой, как встретил Сережу Бутовского, соседа по двору, с кем мы долгое время работали в китайской фирме "Фея".
Мы стояли и разговаривали с Сережей через двор от моего дома, как я вдруг почувствовал, как мое духовное тело в физическом начинает смещаться влево, словно хочет исчезнуть совсем. В таких случаях начинается паника - начинаешь думать - так вот ты же стоишь здесь! Но правая часть существа - как пустая - пустое тело, а остаток тебя смещен влево и едва держится за левую половину. Начинается поиск причин. Естественно, первые мысли обращаются на собеседника. Может быть это он, начитавшись Юрия Лонго или бессознательно что-то с тобой вытворяет. Но имея уже достаточный опыт не торопиться с выводами, ведешь себя как обычно. Когда же я после разговора пришел домой, то дома застал матушку с Кирой в крайней степени конфликта.
Я вспомнил как за квартал от дома, до этой встречи с Сережей, у меня сначало начало болеть сердце, словно его как-то защемило. Это защемление я отнес на счет отношения ко мне одного человека.
Несколько лет втолковывая матушке основы энергетики, я раз за разом убеждался, что все мои слова потрачены впустую. Честно говоря, я уже не знал с чего начать, чтобы научить матушку сохранять и копить свои силы. Казалось, что у нее, как у героя одного американского романа "Черви" про зеленых беретов "нет сил стать сильной". И только сейчас я стал обнаруживать те ее ошибки, в которых она могла избежать напрасной траты своих сил, поняв почему не мог найти эту причину - эти ошибки совсем не казались грехом: она постоянно делала чужие дела. Выдалось время отдыха - она начинала чертить Кире словарь. Дома был завал - она посвящала день солению рыбы на три семьи - и на наших родственников, вместо того, чтобы отвезти эту рыбу родственникам замороженной. Из-за этих "мелочей" ей самой не оставалось ни сил жить нормально, ни времени, чтобы переделать свои дела. Я уже начал чувствовать, когда она занимается не тем, чем нужно: в доме сразу наступала тишина, а меня вытягивало туда, откуда из нашей семьи уходила сила.
Именно сейчас я смог сформулировать в уме то, что давно уже замечал. Бессознательное, так же как и сознательное воровство энергии неспасенным родственником или другим человеком, оголяя физическое тело того, кто не может подумать как правильно ответить, принуждают его
лишний раз освобождаться от лишней тяжести в желудке, кишечнике или мочевом пузыре. Не можете, родственники, перебороть свое любопытство, которое вам дает одни проблемы в общении, так еще и заплатите за то, что ваш родственник, сбросив лишнее, которое ему совсем не лишнее, вещество тела, вынужден будет восполнить его едой. Так я получил ответ на вопрос почему в психозе в 1993 году я по несколько раз в день ходил в туалет, буквально бегал, в 90 % раз впустую. Общаясь тогда я не мог оценить действительную необходимость задаваемых мне вопросов, так же как и свои ответы.
Торопясь перед Богом, я спешил издать свою эту книгу, как оставив ее на распечатывание и готовясь утром отнести ее в издательство, я пришел за ней к Сереже Бурашникову. Но он встретил меня хмуро. С таким же почти лицом, как и при выныривании на Зее, о чем речь пойдет дальше. Только сейчас оно было, правда, посветлее. Сейчас ведь я не принуждал больше его нырять, как тогда.
Он мне сказал, что начал читать написанное, но оно никуда не годно, так как читать невозможно. Все было написано в строго хронологическом порядке, и так, что просто читать неинтересно. Эго-биография, как сказал Б.Ш. Раджниш о своей биографии, если бы начал писать ее сам. "В конце,- сказал Сережа, - есть только просвет в этом отношении". Именно когда у меня начался сдвиг, описанный в самом начале книги.
