KnigaRead.com/

Андрей Кураев - Лекции

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Андрей Кураев, "Лекции" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

Да, может быть, мы очень редко пользуемся нашей свободой. Может быть, даже в жизни каждого из нас мы заметим всего лишь три–четыре случая. А, может быть, этот случай будет один на столетие или один в жизни всего человечества… Но если хотя бы один человек за всю историю человеческого рода однажды поступил свободно, то всё‑таки свобода доступна для человека. А то, что мы задвинули её в дальний угол, это уже другая проблема.


Так что происходит в нашей свободе — в этом акте выбора? В моём прошлом есть очень много воздействий на меня: есть факторы, которые склоняют меня к тому, чтобы я пошёл налево; есть факторы, которые склоняют к тому, чтобы я пошёл направо. И, если я сделаю свой выбор, то то, что я пошёл направо, будет очень обоснованно, это будет небеспричинно — это будет иметь свои основания в моём прошлом. Правда. Но если я пойду налево, то и это будет небеспричинно, это тоже будет обоснованно и тоже обнаружатся причины, которые подтолкнули меня к тому, чтобы я пошёл налево… Но, оказывается, все многообразные давления моего прошлого, моей среды — все эти давления на меня всё‑таки на какую‑то секундочку замирают в минуту выбора: я как стрелочник могу привести, этот литерный поезд пойдёт по этому пути или по этому пути — куда он помчится. Да, он идёт не из этой моей секунды, он раньше набрал ход, он идёт по рельсам, которые уже давно проложены. Но всё же от моего движения воли, от моей руки зависит, туда он пойдёт или вон туда…


Так вот. В философии Канта это можно описать привлечением таких его терминов, как «вещь в себе» и «вещь для нас».


«Вещь для нас» — это то, что доступно внешнему наблюдателю. Я извне смотрю на мир, на другого человека, на его поступки — и я всё это воспринимаю как связанное причинно–следственными цепями, обоснованное, логически развивающееся.


Но есть «вещь в себе» — которая недоступна чужому взгляду. По учению Канта, есть только три вещи в себе, которые не подлежат выражению в рамках детерминистского мировоззрения. Эти три реалии таковы: это моя личность (моё Я), мир как целое (я могу познавать отдельные части вселенной, но я никогда не могу окинуть взглядом всё мироздание в его целостности) и Бог (Который тоже ускользает от того, чтобы я кусочек от Него отщипнул и сказал — вот я теперь Его точно знаю)… Вот три вещи в себе.


И вот Кант говорит: есть мир вещей для нас, мир природных феноменов — он подчинён причинно–следственным отношениям. Но если мы начинаем смотреть на мир глазами этики (практического разума), мы должны предположить, что человек способен исполнять не веления прошлого, а веления долга. И, значит, человек свободен. Значит, настоящее и будущее человека определяются не просто его прошлым — определяются его выбором, его свободой.


Итак, нравственно необходимо признавать нравственную свободу человека. Если мы этого не сделаем, мы должны будем отказаться от всех нравственных категорий, отказаться от оценок и своих поступков, и поступков ближних. И в самом деле, мы же не наказываем луну за то, что она устроила нам солнечное затмение, не объявляем ей выговор с занесением в личный гороскоп? Точно так же, выходит, нельзя наказывать человека, чьё нравственное, совестное чувство вдруг ушло в затменную зону в минуту, когда оно должно было проявиться. Значит, оказывается, совесть человека не то же самое, что и луна. Это явление совершенно другого порядка.


Итак, вторая (малая) посылка силлогизма Канта: человек свободен.


И вывод. Вывод оказывается таким: если в мире феноменов всё подлежит принципу детерминизма, а человек свободен, это значит, что он не подчиняется принципу детерминизма. Это означает, что мир феноменов не исчерпывает всего многообразия бытия.


Так Кант приходит к фундаментальнейшей философской идее: (и, должен заметить, что к этой идее, так или иначе, с разных сторон подходили все серьёзные философы мира, начиная от Платона или индийских философов, вплоть до современной русской религиозной философии) к идее иерархии бытия.


Оказывается, тот мир, который знаком нам ближе всего: мир физический, мир, где господствует принцип детерминизма, мир, который изъясним в категориях рассудка, — это только поверхностная плёночка океана бытия. А под нею таится некое истинное бытие. В философиях это называлось по–разному. У Платона это был «мир идей» — «мир эйдосов». Это могло быть «единая платина», это могло быть «Брахма» у индийских мыслителей. И так далее. Но всё же во всей мировой философии появлялась эта иерархия бытия. Но заметьте, как своеобразно она появляется у Канта. Оказывается, сущностным признаком этого бытия является свобода. Человек участвует в мире явлений, но не принадлежит ему.…


Так вот, оказывается, человек не подчиняется конституции вселенной. Человек не подчиняется основному закону мироздания — закону детерминизма. Это означает, что мир, подчинённый закону детерминизма, не есть весь мир. А именно человеческая свобода есть окошко в этот иной порядок бытия — в иной горизонт…


Что тогда мы получаем? Человеческая свобода есть символ — знак присутствия — иного бытия, которое, во–первых, свободно; во–вторых, это бытие оказывается нравственно окрашенным (потому что человек приходит к ощущению этого бытия через нравственный опыт, через категорию долга, через ощущение совести — значит, это некий нравственный мир)…


Спрашивается: как же мы тогда назовём такое бытие, которое свободно, нематериально, духовно и нравственно? В философии искони такое бытие называлось словом «Бог»…


И поэтому Кант делает свой вывод: нравственно необходимо признавать бытие Бога.


Это и есть знаменитое Кантовское доказательство бытия Бога. Напоминаю вкратце, из чего оно резюмируется. Всё в мире имеет свои причины (всё в мире строится по закону детерминизма). Человек не подчиняется закону детерминизма. Поэтому человек не является частью этого мира. Следовательно, человек принадлежит какому‑то иному миру, в котором нет детерминизма. Следовательно, это мир духовной свободы — следовательно, мир Бога.


Кант, однако, подчёркивает, что это в строгом смысле нельзя считать доказательством. Надо различать две философские, логические, если хотите, педагогические процедуры: одно дело доказать, другое дело — объяснить. Если я хочу вам что‑то доказать, это означает, что я размышляю так, что вы вынуждены будете (силой логики, силой аргументов, которые я буду приводить) с этим согласиться даже против своего желания. Но объяснение предполагает совершенно нечто другое. Объяснение предполагает приглашение собеседника в мой внутренний мир. Когда я вам нечто доказываю, я вторгаюсь в ваш мир — со своими знаниями, своими аргументами: я своё знание навязываю вам. Когда я объясняю, происходит нечто обратное: я вас приглашаю к себе в гости и пробую пояснить — «ну почему именно». И вот я вас приглашаю не в Православие, не в христианство — я говорю: «Знаете, мы, христиане, в этой традиции видим такой‑то смысл, для нас это дорого. Мы видим смысл Великого поста в том‑то, том‑то и том‑то». Я могу вам пояснить, почему есть Масленица перед Великим постом, а почему есть Страстная седмица после Великого поста — я могу пояснить некую смысловую связь. Но, тем самым, я просто вам поясняю, что мы не настолько абсурдисты, как иногда о нас пишут: то, что есть в Церкви, для нас осмысленно, то есть человеческим, тёплым смыслом согрето…


Так вот, что поясняет Кант? Он говорит: это не доказательство, что я вам сказал, я просто пробовал вам пояснить, что между словами «свобода» и «Бог» есть логическая связь. Только и всего.


Вот представьте себе: является вам некий математик (геометр), который поясняет вам, что у круга есть такие‑то и такие‑то свойства. И рассказывает вам ряд теорем, связанных с кругом как геометрической фигурой. А в зале сидит человек, который говорит: «Простите, профессор! Но я круга нигде не встречал. Ваш круг — это ваша математическая иллюзия: по–настоящему круглого предмета физике неизвестно». И он будет прав. Да, круг в некотором смысле — это математическая модель. Но (!) даже если в мире нет ни одного предмета идеально круглого, это не означает, что геометрия неправа. Потому что геометрия изучает логическую связь между, скажем, периметром окружности и длинной радиуса и так далее… И даже если в мире нет ни одного предмета, соответствующего в точности этой формуле, это не означает, что геометр неправ.


Так вот, так же и здесь Кант поясняет: может быть, Бога нет — вы можете так считать. Вы можете считать, что свободы нет. Но если вы всё‑таки вдруг дерзнёте считать, что человек свободен, вот тогда вы логически будете понуждены признать, что и Бог тогда тоже есть. Вы можете считать — «я не знаю никакого Бога и знать не хочу и поэтому я буду считать, что я несвободен». Есть такие люди, которые искренне верят в то, что они несвободны — и начинаются умствования насчёт того, что «свобода — это осознанная необходимость и не более того» и так далее. Есть такие люди. Пожалуйста. Но — здесь есть призыв именно к логической мысли. У Канта он выглядит так: «Этот моральный аргумент вовсе не имеет в виду дать объективно значимое доказательство бытия Бога или доказать сомневающемуся, что Бог есть. Он только доказывает, что, если сомневающийся хочет в моральном отношении последовательно мыслить, то он должен признание этого положения принять в число максимум своего практического разума…».

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*