Джеймс Кугел - Как быть евреем
Ю.Л. Не улавливаю вашу мысль.
Д.Д. Хотя в нынешнем израильском обществе и достигнуто некое единообразие, не чувствуй, будто обязан — а так, несомненно, и произойдет — походить на окружающих, словно это узаконивает твое пребывание там. Быть русским евреем вполне достаточно. И пожалуйста, объясняйся на иврите со своим московским выговором и будь самим собой в тысячах других случаев — даже если идешь против течения.
Ю.Л. Понятно.
Д.Д. То же касается и серьезных вещей, хотя здесь я не боюсь за тебя. Ты теперь знаешь, что такое быть евреем — о нашей Алахе и мишкане сердца, что значит пребывать в кдуша, что такое наши молитвы, Шабат и праздники. И прежде всего — что означает обратиться всем сердцем к Б-гу как Он есть, «любить Его и служить Ему всем сердцем твоим и всею душою твоею». Это важнейшие моменты; надеюсь, каждый из них найдет в тебе живой отклик.
Ю.Л. Да.
Д.Д. Хорошо. Тогда пожелаю тебе только успеха. Может, еще по стаканчику чачи? И даст Б-г, мы с тобой еще встретимся здесь, а может, и там. А пока — лехаим!
ПОСЛЕСЛОВИЕ
Когда в течение нескольких лет я читал университетский курс, время от времени ко мне обращались студенты. Начиная издалека, они осторожно задавали мне вопросы, которые сводились к одному: «Что значит жить согласно традиционному еврейскому образу жизни? И почему сегодня кто-то с готовностью принимает на себя обязанности, налагаемые таким образом жизни, требования Шабата, кашрута и т. д.?» Я помню эти беседы во всех деталях, и особенно растерянность, которую испытывал, пытаясь сформулировать ответ. Разумеется, есть много книг, разъясняющих, как следует соблюдать еврейские законы и традиции; в других книгах рассказывается об истории и развитии иудаизма. Сначала я пытался отослать студентов к этой литературе, но позже был вынужден признать: все то, что им хотелось выяснить, не носило столь специального характера и в то же время было более личным, чем они могли найти в книгах. Моих собеседников волновала примерно та же проблема, над которой размышлял Д.Д., — что такое принадлежать «к еврейству»? Хотя эти студенты и родились евреями, а некоторые даже получили элементарное еврейское образование, до последнего времени они не имели ни малейшего представления о том, что значит быть евреем, не понимали, что такое еврейский образ жизни и как ему следовать в современной Америке — почему иудаизм в Америке такой, какой он есть, и почему он таким стал. Теперь же, получив минимальные представления, некоторые из них пришли к необходимости больше узнать об иудаизме.
В результате я решил письменно изложить ответы на задаваемые мне вопросы. В поисках образца для своей работы мне сразу пришла в голову классическая книга «Кузари» великого средневекового поэта Иехуды ха-Леви. Книга представляет собой серию воображаемых бесед между образованным евреем и царем хазар — древнего народа, жившего на побережье Каспийского мира, — который обдумывает, не обратиться ли ему в иудаизм. Выбранная литературная форма — когда главному герою приходится объяснять многие аспекты иудаизма человеку, для которого они изначально чужды, — позволила ха-Леви описать иудаизм как бы со стороны и коснуться некоторых наиболее важных тем. Я не рассчитывал (да и не желал того) подражать замечательному детальному изложению еврейского учения в «Кузари». Но мне подумалось, что такая литературная форма — вернее, ее «перенесение» на современную Америку — послужит моим целям. Я посчитал, что обращаемому царю из книги «Кузари» мог бы соответствовать некий еврей по происхождению (как мои студенты), но совершенно невежественный в вопросах еврейской веры и традиции — который, по сути дела, только теперь рассматривает возможность «обратиться» к религии, уготованной ему от рождения. Потом мне подумалось: чтобы читатель почувствовал в чем-то ироничный характер «американизации» «Кузари», в роли «еврея по происхождению» должен выступить не кто иной, как сам Йехуда ха-Леви, некое американское воплощение поэта-эрудита, автора «Кузари». Так появился на свет молодой человек, делающий свои первые шаги на пути иудаизма. Им стал студент-дипломник и пылкий американский поэт — Джадд Льюис, который немного интересуется религией своего народа, но не слишком с ней знаком. В качестве его собеседника я выбрал совсем иной тип еврея — сторонний не только по отношению к американскому иудаизму, но и к породившему его европейскому иудаизму, — чтобы можно было рассмотреть предмет с некоторого отдаления.
Не буду просить извинений за слишком краткое и схематичное изложение различных вопросов, которых я коснулся в книге, — ее упущения лишь становятся нагляднее при сравнении с литературным прообразом. Но полагаю необходимым подчеркнуть, что книги писались для двух разных аудиторий. Йехуда ха-Леви адресовал свои разъяснения хазарскому царю разве что как к вымышленному литературному персонажу; настоящим же его адресатом были образованные современники-евреи, которые должны были найти в этом изящном образце иудейско-арабского ‘адаб ученый сборник древней и новой мудрости, апологетику иудаизма на перекрестках философии и религии в средневековой Испании. Моя же книга адресована действительно Джадду Льюису, и надеюсь, что она окажется небесполезной для него.
Другого персонажа книги в оригинале зовут Альберт Аббади. Этот сирийско-американский банкир — собирательный образ из нескольких знакомых мне евреев. В первую очередь он напоминает мне одного банкира-сефарда, хотя тот и не из Сирии. Что касается его фамилии, то мой выбор обусловлен среди прочего тем, что это фамилия семьи широкоизвестных сирийских хаззанов XIX века.
Когда мне предложили перевести книгу на русский язык, то мне сразу же стало ясно: перевод требует значительно изменить ее содержание. Многое из того, что я говорил об американском иудаизме, не соответствует российским реалиям; все мои рассуждения должны быть адаптированы для новой аудитории. К счастью, русский язык, который я изучал в студенческие годы, еще не испарился окончательно из моей памяти. Разумеется, самому переводить книгу было бы не лучшим решением, но, по крайней мере, я имел возможность проверить работу переводчика. И даже если я забыл многие русские слова, то это не относится к русской литературе, которую мне преподавали в университете (и которую я по-прежнему люблю), а также к тому, что можно назвать особой русской манерой полемики и аргументации, — я подумал, что это тоже может оказаться полезным.
Так началось наше сотрудничество с г-ном Юрием Табаком. Он больше, чем просто переводчик этой книги. Именно по его предложению лукавый сирийский банкир превратился в лукавого грузинского банкира, а Джадд Льюис стал Юрием Леваковым — русское имя «Юрий», как и американское «Джадд», навеяно прототипом, Йехудой ха-Леви.
Я пользуюсь здесь возможностью, чтобы в первую очередь поблагодарить Юрия Михайловича Табака. Я вчитывался в каждое слово его перевода; каждая глава была предметом наших обсуждений и жарких споров (главным образом, посредством электронной почты). Без его помощи работа никогда не была бы успешно завершена. Я благодарю также Ольгерта Либкина, взявшегося издать книгу, а также редакторов журнала «Лехаим», в котором печатались главы «Как быть евреем» до книжной публикации. Наконец, приношу свою благодарность Фонду Ави Хай и г-ну Давиду Розенсону за финансовое обеспечение этого издания.
Примечания
1
Здесь Д. Д. апеллирует к параллели имен: русское Юрий Леваков — и ивритское Йеуда Галеви, одновременно сравнивая их в смысле общности их поэтической природы. — Прим. ред.
2
В книге: насучит
