Владимир Афанасьев - Ефросиния Московская. Крестный подвиг матери Русской земли
омывающие!
Радуйтесь, родители будущей Лавры Троицкой
возградителя;
Радуйтесь, возрастившие будущего сонма лукавых бесов победителя!
Радуйтесь, блаженства жизни монашеской улучить грядущие;
Радуйтесь, Кирилле и Мария, Богу Аллилуйя поющие!»
Вот и стол на славу украшен
Странноприимицы радушной рукой,
Но преже, чем вкусить от обильных брашен,
Все вошли в моленный покой.
Старец благословил начало Третьего часа
И псалтирь повелел Варфоломею взять.
Отрок же книгу открыл, но замялся:
«Отче, – сказал он, – ведь я не умею читать!»
«Разве не понял ты, – ответил старец, – что сие уменье
Ныне чудесно даровал тебе Сам Бог!?
Итак – глаголи слово Божие без сомненья
И забудь, что ты доселе сего не мог».
«Благослови, отче!» – и вот зазвучал отроческий голос:
«Услыши, Господи, правду мою, вонми молению моему…»
Слыша, как чудно молитва в устах их сына
глаголалась,
Боярин Кирилл и боярыня Мария немало дивились тому,
И сказал Кирилл супруге своей Марии:
«Прославим Господа нашего Иисуса Христа!
Сбылось предвещание пророка Иеремии:
Глаголет Господь: – се дав словеса Моя во твоя уста».…..
После трапезы, всем преподав благословенье,
Ангел-странник взял посох и вышел на крыльцо,
И какое-то дивное свеченье
Излучало его лицо.
Ужаснулись родители отрока Варфоломея.
«Отче, – сказали, – Божия на тебе благодать!
Просим, о нищете нашей духовной жалея,
Слово нам пастырское на пользу сказать.
Да хотим вопросить тебя о отрочати,
Коего Бог через тебя умудрил.
Трижды случилось ему прокричати
В церкви, а он во чреве матери был.
Не Господь ли его, скажи нам, отметил?
Недоумеваем, печалимся и страшимся мы…»
«О, чета преблаженная! – старец ответил —
Это дело небесного света, не тьмы.
Веселитесь и радуйтесь! Избранный Богом,
Будет в жизни духовной ваш отрок велик,
В доброте возрастет, преуспеет во многом, —
И в монашеской жизни, и в чтении книг.
Но в безмолвии он от людей не укроется
С превеликим богатством духовных щедрот,
Будет он Пресвятыя обителью Троицы
И внимающих Богу к себе соберет».
Двор наполнен был всяким домашним народом.
Долго старец здесь всех их благословлял,
А потом подошел к растворенным воротам,
Поклонился и тут же невидимым стал.
Никого на бегущей к Ростову дороге!
Тишина и безлюдье, кузнечиков звон…
В изумленье супруги стоят на пороге
И не знают, что деется – явь или сон…
То ведь Ангела Божьего было явленье, —
Это он был в небесной своей чистоте!
То их сыну Господнее благословенье!
То великая радость боярской чете!
Но что значит: «Он будет обителью Троицы?»
В тайном духе пророческом те словеса.
То, Кирилл и Мария, вам Богом откроется,
Когда Он ваши души возьмет в небеса.
Когда вы, монастырские старец и старица,
Прежде сына постригшись в монашеский чин,
Помолившись в тиши, с этой жизнью расстанетесь —
Вот тогда и начнет подвизаться ваш сын.
А пока он для ваших сердец утешенье,
Мал, но мудр, и учитель не нужен ему.
И какую б он книгу ни выбрал для чтенья —
Все прочтет и поймет: все ему по уму.
Так он рос… Вот уж скоро ему и двенадцать.
Чтобы чистую Богу молитву принесть,
Пост усилил – стал хлебом с водою питаться,
А по средам и пятницам вовсе не есть.
В те года поднималось Московское Царство,
Иго дани татарской держа на плечах,
Вынося до поры их жестокость, коварство,
С ясным светом небесной надежды в очах.
Пробуждалась душа молодого народа,
Как лесные озера, Россия чиста, —
Побеждала смиреньем, терпела невзгоды,
Собиралась плотней у Христова креста.
Близок час был великого освобожденья,
Самой страшной из бывших в истории сечь, —
Через Сергия Божие благословенье
Укрепит победительный княжеский меч.
Он пока еще отрок… Вот снова с уздечкой
Он идет за конем, что пасется в лугах…
Белый утренний пар золотится над речкой;
Птицы свищут; росинки дрожат на цветах…
Вот и дуб, весь пригорок окинувший тенью…
Тишина… Но прислушайся, отрок, вокруг
Все поет о тебе! То церковное пенье,
И любовью к тебе дышит каждый в нем звук:
«Радуйся, чудный отрок, в благочестии
возрастающий;
Радуйся, крин удольный, чистотою блистающий!
Радуйся, желающий безмолвия в иноческой келлии;
Радуйся, исполненный о Господе духовного
веселия!
Радуйся, каждой травинкой Божией ласкаемый;
Радуйся, Русью с любовию на руки принимаемый!
Радуйся, небесных садов многоплодное
произрастение;
Радуйся, несущий Руси духовное просвещение!
Радуйся, отроче Варфоломее, Богом данный Руси на
спасение;
Радуйся, грядущий восприять от Господа дар
чудотворения!
Радуйся, вступающий в житие многотрудное и тесное;
Радуйся, младый, ибо таковых, как сказал Христос,
есть Царствие Небесное!»
Март 1996
А. Тихомиров Открытие памятника Сергию Радонежскому
Сергий ушел головой в занебесье,
Отроку светлому – любящий взгляд.
Солнце сияет, старинные песни
Всюду раздольно звучат.
Белым лучом по граниту полоска:
Светит духовного сердца звезда,
Радостью светится в поле березка.
Сергий пришел навсегда!
О. Кочетков Открытие мемориала Пересвету и Ослябе
Спаса чистое знамя —
Пересвет и Ослябя,
Над родными полями,
Над церквей куполами.
Мы так поздно пред вами
Преклоняем главу…
Русь слезит небесами
На бессмертном ветру.
Перед прахом единым,
Пред возвышенным ликом
Встанем в необходимом
Единенье великом.
Поклянемся всей жизнью,
Ведь наш час подоспел —
Постоять за Отчизну,
За родимый предел!
Мы клянемся пред вами,
Так же во поле лечь —
За народную память
И за русскую речь!
Игумен Виссарион (Остапенко) Печальник Российской державы преподобный Сергий
Всем известно, кого ни спроси,
О подвижнике авве великом,
Предстоящем на страже Руси
У престола с архангельским ликом.
О России любовью горя,
Умиленно молитвы возносит
И пощады у Бога-Царя
Нераскаянным грешникам просит,
Чтобы Бог обратил россиян
На спасительный путь покаянья,
Все грехи попалил, как бурьян,
Тех, кто бросит свои злодеянья;
Чтобы Родина вновь обрела
Свою прежнюю к Небу дорогу,
Всей душой и умом ожила,
Угождая единому Богу.
О великий угодник Христов
И печальник Российской державы!
Помолись, чтоб народ был готов
От хмельной исцелиться отравы,
Чтоб воспрянул он всею душой
От греховной погибельной спячки
И молитвою слезной, большой
Все очистил неверья болячки.
Нина Карташова
В день Сергия святого в октябре
Седое небо было в серебре,
Седой туман как дымный ладан плыл,
Как будто старец сам нас посетил.
И легче света, радостней лучей,
Коснулись крылья вдруг моих плечей.
Грехи слущились грязной чешуей
С моей души ликующе живой.
И в Божьем страхе, чутко и светло,
В пределы Духа тело повлекло —
И Сергий Радонежский шел со мной,
Провидя слишком малый опыт мой.
За эту руку сильную держась,
Не рассуждая, сердцем положась,
В освобожденной мудрой простоте
Я поднималась к светлой высоте.
2000
В обители преподобного Сергия
Народ всегда – и день и ночь
Идет к святыне чудотворной,
Везет старик калеку-дочь,
Идет монах в одежде черной,
Ведет себя сквозь стыд студент,
Грядет угрюмый диссидент,
Бредет турист или юрод —
Ведь верит все-таки парод!
Преподобный отче Сергие, прости нас,
Что мы молим каждый за себя,
В лучшем случае, за дочь или за сына,
В лучшем случае, скорбя или любя…
Преподобный отче Сергие, в Россию
Высадился новый легион —
Нам не распознать, наш дух бессилен,
Без конвоя нас ведут в полон.
Затяну потуже древний пояс,
На котором вещие слова.
Отче Сергие! Живая наша помощь!
Собери нас силою родства.
1984 г.
Юрий Кузнецов
Сказание о Сергии Радонежском
Когда все на свете тебе надоест,
Неведомый гул нарастает окрест —
То сила земная.
Деревья трясутся, и меркнет луна,
И раму выносит крестом из окна,
Поля осеняя.
Земли не касаясь, с звездой наравне
Проносится всадник на белом коне,
А слева и справа
Погибшие рати несутся за ним,
И вороны-волки, и клочья, и дым —
Вся вечная слава.
Как филины, ухают дыры от ран,
В дубах застревают огонь и туман
Затекшего следа.
Глядит его лик на восток и закат,
Гремит его глас, как громовый раскат:
«Победа! Победа!»
Храни тебя чет, коли ты не свернул
В терновник, заслышав неистовый гул.
Храни тебя нечет!
Уйдешь от подковы, копыто найдет,
Угнешься от ворона, волк разорвет,
А буря размечет.
