Григорий Разумовский - Объяснение священной книги псалмов
Пс. 118:55–56
У ветхозаветного проповедника сущность всего закона Божия выражена в таких кратких словах: «бойся Бога и заповеди Его соблюдай, потому что в этом все для человека» (Еккл. 12:13). Вспоминая тот же закон Божий и храня достодолжное внимание к святейшему имени Господа, и пророк–составитель сего псалма говорит: Помянух в нощи имя Твое, Господи, и сохраних закон Твой. И не ночью только, но и во всякое время пророк, конечно, воспоминал и славил имя Господне, но в нощи, как бы так говорит он, когда все вокруг меня погружалось в глубокое молчание, когда и душа моя была свободна от гнета внешних впечатлений, я вспоминал имя Твое, живее сознавал, что Ты и Творец, и Промыслитель, и Воздаятель милостивый и праведный, в руке Которого все, следовательно, и я с душою моей. Помянув это, я воодушевлялся большею решимостью хранить закон Твой. Случалось нередко, что неприятности, бедствия, напасти и всякого рода неудачи наводили мрак на душу мою и колебали верность закону Твоему, но, помянув тогда же в ночи имя Твое и сознав, что все от Тебя и все строится ко благу моему, — я успокаивался и оставался верным закону Твоему. Таким образом, словами сего стиха пророк внушает, что всегдашнее памятование о Боге, не только днем, но и ночью, есть источник всякого утешения и полной крепости нравственного характера, всегда верного Богу. Всегдашняя память о Боге и хранении закона Его была для пророка причиною того, что он взыскал оправданий, или законоположений Господних, что он и выразил в следующем стихе: Сей бысть мне, яко оправданий Твоих взысках; т. е., «Он (закон) стал моим, ибо повеления Твои храню» (пер. с евр.). Очевидно, не иное что, а памятование о Боге заставило его взыскать оправданий Божиих. Взыскавший жизнь по оправданиям Божиим не может обойтись без того, чтобы не памятовать о Боге, ибо всякая заповедь, какую предлежит ему исполнять, есть Божия заповедь, а ему предлежит исполнять их непрестанно, так как все дела и отношения наши обложены заповедями.
ВОСЬМОЕ ОСМИСТИШИЕ (СТ. 57–64).
57. Часть моя еси, Господи: рех сохранити закон Твой. 58. Помолихся лицу Твоему всем сердцем моим: помилуй мя по словеси Твоему. 59. Помыслих пути Твоя и возвратих нозе мои во свидения Твоя. 60. Уготовихся и не смутихся сохранити заповеди Твоя. 61. Ужя грешник обязашася мне, и закона Твоего не забых. 62. Полунощи востах исповедатися тебе о судбах правды Твоея. 63. Причастник аз есмь всем боящымся тебе и хранящым заповеди Твоя. 64. Милости Твоея, Господи, исполнь земля: оправданием Твоим научи мя.
В восьмом осмистишии все стихи начинаются с буквы хет, что значит грех. Поводом ко всем изречениям сего осмистишия является греховная жизнь людей. Но пророк говорит здесь не о самом грехе, а о том, как грешный человек, сознав свое греховное состояние, старается высвободиться из него, вырваться из уз греха, и какие с его стороны употребляются приемы для того, чтобы устоять на добром пути. Ему предстоит решить: или перестать грешить, или, отложив покаяние, ходить опять тем же путем греха, и вот он решает — хранить закон (ст. 57). Далее (в ст. 58) приносит покаяние и просит о помиловании. Но вот, и покаяние принесено, и разрешение грехов получено, что же делать потом? Надо обдумать новую жизнь и в общем, и в частностях, подвесть ее под заповеди Божии — возвратить ноги свои на свидения Божии (ст. 59). И это все сделано. Все предусмотренные препятствия для новой жизни были затем обдуманы, причем изъявлена и готовность к преодолению их (ст. 60). Всего опаснее, говорит пророк, были греховные привычки и разные связи с подобными мне грешниками, которые могли поколебать мое намерение хранить заповеди, но я уже решил не забывать закона Твоего, Господи (ст. 61). Таким образом, все связи с грехом порваны. Но искушениям еще не конец: чтобы укрепить себя в добре и запасаться силами для противостояния злу, пророк употребляет для сего три следующих могущественных приема: ночные бдения (ст. 62), общение в слове и молитве с людьми богобоязненными (63) и особенно — предание себя милости Божией (ст. 64).
Пс. 118:57
Люди избирают себе разные предметы, в которых чают находить удовлетворение своим желаниям и которым потом посвящают все свои занятия и все свое время; находят ли искомое — им самим это лучше знать. Но те, которые, минуя все, в едином Боге полагают свое последнее благо, действительно находят его в Нем, так как ничто не может дать довольства духу нашему, кроме Бога: таково уж свойство нашего духа, получившего свое начало от Бога. И вот, когда человек, как наш псалмопевец, чрез непрестанное взыскание оправданий, или законоположений Божественных, упражняясь постоянно в слове Божием и тем привлекши к себе благодать Божию, всецело подчиняется благотворному их воздействию, тогда, твердо решаясь жить по их указанию, он отвращается от всех прежних увлечений и говорит в глубине души своей; Часть моя еси, Господи. Отселе все прочь, Тебя единого буду искать, к Тебе единому стремиться. Рех сохранити закон Твой. Блуждал я доселе по распутиям греха, теперь полагаю твердое намерение хранить закон Твой, Господи, чтобы, угодив Тебе, стяжать Тебя и в Тебе обрести полное успокоение сердцу моему. Отселе Ты часть моя, и закон Твой — правило моей жизни! Такой решительный момент есть первый, главный и неточный порыв из области греха. После него и все прочее идет уже, хотя небеструдно, но небезуспешно. Человек стал уже твердою ногою на землю обетованную.
Пс. 118:58
Тот, кто уже решился оставить путь греха и избрал законный путь заповедей путем своей жизни, надеется только на молитву; надеясь, что Господь не отринет его молитву, он всем сердцем обращается к лицу Божию и просит помилования, о чем пророк и говорит: Помолился лицу Твоему всем сердцем моим. Все покаянные чувства, одно за другим, вращаются в душе его: то стыд, что так унизился грехом, то — самоукорение, что мог бы, да не захотел, то сокрушение, что оскорблял столь милосердого Бога, то — страх: что, если в самом деле Бог отвергнет его покаяние, то — опять благонадежность, что Тот, Кто Сына Своего не пощадил для нашего спасения, — как же не даст прощения испрашиваемого пред лицем Его, Всевидящего?! Все такие чувства держат молящегося в напряженном состоянии, и он болезненно и с сокрушенным сердцем вопиет: помилуй мя по словеси Твоему! Помилуй согласно с тем, что сказано и написано в законе Твоем.
Пс. 118:59–60
Здесь пророк говорит о путях Божиих, по которым он должен направлять жизнь свою. Благодарение Богу, нам не нужно задумываться над тем, как нам жить, чтобы более уже не оскорблять Бога делами своими. У нас есть Евангелие, есть апостольские писания и писания пророков. Всюду пространно изображены пути Божии, пути, Им Самим определенные для нас. Помышлять о путях Божиих и с особым внимание относиться к свидениям Господним все–таки необходимо, и таким образом внимающий им устанавливает для себя твердые правила: занимайся только Богом и вещами божественными, все начинания и предприятия направляй лишь к тому, чтобы от них больше было добра во славу Божию, не ищи других утех и услаждений, кроме тех, кои о Господе. Собери все это и подобное сему и направь жизнь свою так, чтобы она вся шла по свидениям Божиим. Живя и действуя по этим правилам, пророк говорит, что он уже готов был ко всему этому: Уготовихся и не смутихся сохранити заповеди Твоя; по переводу с еврейского: «Спешил и не медлил соблюдать заповеди Твои», т. е., я уже не смущался строгостью и трудностью сих заповедей, каковые представляются в них нерадивым и ленивым. Пророк готовился и не смущался, а всегда хранил заповеди Божии, к исполнению которых обязывали его те или другие встречи. Иное возбуждало гнев, а он не гневался, иное возбуждало похоть, а он не похотствовал, иное приводило к осуждению, а он не осуждал, иное к зависти, а он не завидовал, иное заставляло тщеславиться, а он не тщеславился, а смирялся. Так и во всяком случае, с какою заповедью повстречался на пути жизни, ту и исполнял, и всегда точно и правильно, потому что ко всему этому уготовился.
Пс. 118:61 Ужя грешник обязашася мне, и закона Твоего не забых.
Ужя, от уже (греч., лат. ftinis — веревка), значит: связки, веревки, которыми связываются те или другие предметы, отсюда — в нравственном значении: привязанности, привычки; в переносном смысле — сети. Слова: ужя грешник обязашася мне, по объяснению блж. Феодорита, означают: «веревки», которыми грешник чувствовал себя затянутым по обращении от греха к добродетели, это — или связи с грешниками — греховное сотоварищество, или свои греховные навыки, привычки, которые действительно суть верви, вяжущие всякого грешника туго–натуго. Порвать то и другое труднее всего, даже и тогда, когда они бывают порваны, трудность эта не уменьшается, ибо при встрече или с прежними обстоятельствами, или лицами в душе подымается буря воспоминаний, и сердце отзывается на них сочувственно. Тогда они заслоняют собою, как туманом, или облаком пыли, светлый лик закона, и безобразие свое преобразуют в заманчивую прелесть. Несмотря на это, я, говорит пророк, не забыл закона Твоего, не дал им затмить его в моем сознании.
