Ярослав Лазарев - 100 вопросов к Богу
– А я думаю, – сказал Лука, – что к своим нас причислили бы просто умные люди. Ведь научное мышление – это не такое мышление, которое отвергает Бога. Просто это такое мышление, которому все интересно!
Мы еще долго говорили о том, что можно быть ученым, занимаясь чем угодно. Не в узком смысле – научным работником, а в самом широком. Я думал о том, что Лука, чем бы он ни стал заниматься в жизни – если не растеряет вот этого страстного любопытства к миру, готовности с открытыми глазами принять любой вопрос этого мира и желания на каждый вопрос найти ответ, – будет очень хорошим специалистом. В любом случае его всегда будет привлекать истинный вопрос. Я очень удивился, когда Лука задал мне вопрос так, будто мы с ним думали об одном и том же.
– А кстати, что такое истина? – спросил он.
– Ну ты даешь! – даже закашлялся я. – Думаешь, я тебе вот сейчас так просто скажу, что такое истина?
– А что? Вы хотя бы попробуйте. А потом я попробую.
– Договорились, – сказал я и осторожно начал: – Обычное понимание истины – это соответствие того, что сказано, реальному положению дел. Но проблема в том, что два человека могут высказать об одной и той же вещи два противоположных суждения и оба они будут соответствовать реальному положению дел применительно к каждому из этих людей. То есть мы тогда должны будем согласиться с тем, что у каждого своя истина, а это низводит истину до чего-то вроде частной человеческой психологии. Я думаю, что если уж человек взыскует какой-то истины по самому большому счету – истины надчеловеческой, если угодно, божественной, то надо признать, что истина не имеет отношения к словам, которыми о ней говорят. Слова сами по себе, а истина сама по себе. Ну, хотя бы в силу того, что человеческий язык, как мы с тобой уже говорили, ограничен, как вообще все человеческое, да и сам человек, а истина должна быть абсолютна, иначе это уже не истина, а какой-то секонд-хенд. А что такое истина… Я бы сказал, что это внутренняя сущность предмета. И узнать ее можно, только как бы став этим предметом.
– Например? – удивился Лука.
– Например, цветок. Можно изучать его строение, разобрать его на части, изучить каждую часть в отдельности и так далее. Узнает ли человек мы при этом его истину? Нет, потому что ведь все эти части не просто так собрались вместе. Каждая из них в отдельности – это еще не цветок. Цветок – это соединение всех его частей в данном конкретном месте и моменте времени. Это, безусловно, любопытно – узнать что-то о строении цветка, в этом есть свой смысл и своя польза. Только вот к истине это отношения не имеет. Истину цветка человек познает тогда, когда им любуется, не зря же это доставляет такое удовольствие.
– То есть, когда мы любуемся цветком, мы сами становимся цветком?
– Вот именно! – согласился я.
– Значит, узнать свою истину мы можем, только став собой?
– Конечно, только это не так-то просто. Ведь чаще всего человек живет так, как будто он – это совсем не он. Скажем, ты идешь оформлять документы совсем не как ты сам, а как элемент общества, гражданин. Ты на бизнес-переговорах – это совсем не ты, а бизнесмен. Ну и так далее. Стать хотя бы ненадолго собой – трудно и страшно.
– Почему страшно?
– Потому что, – попытался объяснить я, – может оказаться, что все то, чем ты гордился и что было для тебя важно, станет совсем не важно или вообще исчезнет. Для твоей внутренней истины может оказаться совершенно неважно, что ты умеешь здорово договариваться с партнерами или что у тебя уплачены все налоги, правильно?
– Да точно так окажется! – улыбнулся Лука.
– А что ты думаешь про истину?
– То, что я думаю, не противоречит тому, что вы только что говорили, – сказал Лука. – Все просто, по-моему. Ведь истина должна быть чем-то окончательным и бесспорным, так? То есть чем-то абсолютным. И опять мы приходим к тому же. Как же может быть абсолютным то, что думает человек? Не может. Абсолютен только Бог. И значит, если мы в какой-то момент улавливаем истину, то только потому, что на минуту стали ближе к Богу. Это не значит, что нам не надо стремиться к истине, – надо, просто пути ее достижения могут быть разными. Можно заниматься тем, что просто помогать людям – и стать ближе к Богу и узнать истину. А можно заниматься биологией – и тоже стать ближе к Богу, тоже узнать истину. Только надо понимать, что истина сама по себе не имеет отношения ни к помощи людям, ни к химии. Это как… Вот есть какой-то город, и ведут к нему разные дороги. И разные люди идут по разным дорогам. И приходят. Но если кто-то из них начнет говорить, что его дорога единственная, то он будет не прав. Бэрод сам по себе, а дороги сами по себе. Главное – идти и не останавливаться.
– То есть истину можно познать?
– Можно. – Лука твердо наклонил голову. – Человек для того и живет.
– А как же ограниченный человек может познать абсолютную истину?
– А очень просто, – сказал Лука. – Просто он перестанет быть человеком и станет чем-то большим. Как головастик перестает быть головастиком и становится лягушкой. Или гусеница – бабочкой.
– Человеку было бы неплохо всегда иметь в виду, как он и то, чем он сейчас занимается, выглядит со стороны. То есть не просто со стороны другого человека, а с высока – со стороны вечности, со стороны космоса, со стороны Бога. Сколько всяких глупостей остались бы несделанными, если бы люди всегда следовали этому простому правилу! Может быть, в каком-нибудь другом мире люди так и живут… А вы как думаете, есть другие миры? – спросил вдруг Лука.
Я не ожидал такого поворота – что такое другие миры?
– Знаешь, даже современная физика не отрицает такой возможности. Наоборот, даже прямо говорят о том, что могут существовать другие миры с другими физическими законами…
– Не другими жителями?
– И даже другие жители не исключены. Вот как ты думаешь, сколько измерений в мире?
– Нам в школе говорили, что четыре – три пространственных и время.
– Ну, настоящие физики, когда говорят об измерениях, они говорят только о пространственных измерениях. Что такое время – это вообще отдельный вопрос. Так вот, люди пока – трехмерные существа. Но это совсем не обязательно значит, что этот мир тоже только трехмерный.
– Как это?
– Очень просто. Представь себе лист бумаги. На этом листе живут двухмерные существа. Они знают только два направления: право-лево и вперед-назад, ни верха, ни низа для них не существует. Им кажется, что весь мир ограничивается их листом бумаги. Это же может быть бесконечный во все стороны лист бумаги. А есть существа, которые знают, что этот лист бумаги можно согнуть. Что можно под ним разместить еще один лист, а над ним – другой. Если ты скажешь об этом жителю листа, он не поверит тебе или, во всяком случае, не сможет представить себе, как это возможно. Потому что он двухмерный и живет в двухмерном мире. А теперь люди. Люди трехмерные. А представь себе, что мир на самом деле четырехмерный. Это значит, что таких вот трехмерных в нем сколько хочешь. И они могут быть как-то расположены по отношению друг к другу – ты не можешь себе представить как. Тебе известно три направления: право-лево, вперед-назад и вверх-вниз. Все остальные направления для человека – только некоторая сумма этих. Поэтому можно сказать, что в четырехмерном пространстве бесконечные трехмерные «кубики» могут располагаться как-то рядом.
– А могут там жить четырехмерные существа?
– Еще как! Только человек не сможет их увидеть, даже если они окажутся рядом с ним. Даже более того. Если он живет в четырехмерном мире и там есть четырехмерные существа, то они так или иначе всегда находятся рядом с трехмерными, просто для них не видимы. Вот скажи, как двухмерный житель может увидеть трехмерного?
Лука подумал и сказал:
– Он может увидеть только проекцию. Допустим, есть шар, который пересекает плоскость, а на плоскости живет двухмерный житель. Что он увидит? Он увидит сначала точку, потом точка превратится в окружность, которая будет расширяться, расширяться, пока не достигнет какого-то максимума, а потом начнет сужаться, пока не уменьшится до точки. А потом исчезнет и точка.
– Правильно, – подтвердил я.
– Да, но ведь это не значит тогда, что двухмерный житель не может вообще ничего знать про шар. Наоборот, вот по этим окружностям, если у него развито воображение и разум, он может представить себе, как выглядело то, что пересекло его плоскость. А раз так, то и мы можем представить себе, что за четырехмерные вещи и существа могут существовать прямо рядом с нами.
– Такое возможно, – подтвердил я. – Только надо очень внимательно смотреть. Но в любом случае, есть они или нет, эти четырехмерные жители, этого люди не знают. Но что совершенно точно, и это уже Эйнштейн доказал, что измерений в мире больше, чем три. А значит, может существовать бесконечное множество миров, даже трехмерных. И там совсем другие звезды, совсем другие галактики, совсем другие способы существования материи.
