Андрей Горбунов - Знакомство с Библией
Знаменательно, что в таких документах из соображений краткости или практичности могли отсутствовать некоторые промежуточные звенья. Приведу примеры из Библии. Согласно книге «Исход», время, проведенное евреями в Египте, равнялось 430 годам (Исход, 12:40). Однако в родословии Моисея, приведенном в той же самой книге (6:14), между Левием, пришедшим в Египет со своим отцом Иаковом, и Моисеем, который вывел евреев из Египта, имеется только два звена, два имени: Левий, Кааф, Амрам, Моисей. Или еще один пример, теперь уже из Евангелия от Матфея. Давая родословие Христа, Матфей пишет: «Иорам родил Озию». Однако из четвертой книги Царств мы узнаем, что между Иорамом и Озией пропущены цари Охозия, Иоас и Амазия. Этот пропуск, очевидно, объясняется желанием получить символическое число 14, о чем мы только что говорили. Само слово «рождать» имеет в родословии почти такой же широкий смысл, как и слово «сын», которое обозначает непрерывную генеалогическую линию, порой весьма отдаленную (Мессия – сын Давида, т. е. потомок Давида).
Таким образом, родословие может обмануть нас, если мы захотим установить точную хронологию, но оно очень хорошо подходит, чтобы в художественной форме воспроизвести содержание целой эпохи. Именно это и сделано в двух родословных, приведенных в начале книги «Бытие». Давая их, автор преследовал еще и важные для него религиозные цели. С помощью этих двух генеалогий он стремился доказать, что Ной является законным наследником обетований, данных Адаму, а Авраам, соответственно, является законным наследником благословения, данного Ною и его сыну Симу после потопа, т. е. Яхве – Бог всего человечества.
Начав повествование в глобальном масштабе и предельно раздвинув рамки священной истории, библейский автор вместе с тем постепенно и последовательно сужает свою тему и тем самым готовит читателя к дальнейшему рассказу об истории только одного еврейского народа. Так, упомянув о потомках Каина, автор уже больше не возвращается к ним. То же происходит и с другими сыновьями и дочерями Адама. Внимание сосредоточено на одном только Сифе. Сиф рождает Еноса и других детей, но автора интересует только Енос. Так продолжается до Ламеха и Ноя. Этот же прием повторяется и во второй родословной. Дав список народов, произошедших от сыновей Ноя – Иафета, Сима и Хама (10 глава), библейский автор, предоставив всех прочих своей судьбе, говорит лишь о линии потомков Сима, ведущей через Арфаксада к Фарре, отцу Авраама. Из сыновей Фарры он выбирает только Авраама и практически не интересуется остальными, лишь кратко упоминая о них. У Авраама было два сына – Измаил и Исаак. Упомянув о потомстве Измаила, автор сосредоточивает внимание на Исааке. Из сыновей Исаака он выбирает Иакова, и лишь в нескольких эпизодах касается Исава, также, впрочем, давая его родословную. Как считают ученые, такое художественное построение уникально в литературе Древнего Востока. Оно служит важнейшей цели Библии – показать, что Бог Израиля есть тот самый Бог, Который управляет судьбами Вселенной. Религиозная задача здесь успешно достигнута с помощью чисто художественного приема постепенного сужения перспективы.
Вспомним теперь, что оба эти родословия обрамляют главный эпизод доисторической части книги «Бытие» – рассказ о всемирном потопе. Библейский автор не первым обратился к этому сюжету, который был хорошо известен в фольклоре Древнего Востока и получил литературную обработку в месопотамской словесности, в шумерской и продолжающей ее традиции вавилонской литературе, в частности в знаменитой вавилонской поэме «Гильгамеш». Она была хорошо известна в сиро-палестинском регионе, где ее специально учили в школах писцов и постоянно переписывали. Библейский автор, очевидно, в той или иной степени знал вавилонскую традицию, которая тоже разделяла доисторические династии на допотопные и послепотопные.
Поэма о Гильгамеше и другие более краткие и фрагментарные источники позволяют воссоздать сказание о потопе в той форме, как оно существовало в месопотамской литературе. Сюжет его сводится к следующему. В совете богов принято решение послать потоп, чтобы истребить людей с лица земли. Бог Эа открывает эту тайну человеку по имени Утнапишти, делая вид, что говорит не с ним, а со стеной. Эа приказывает Утнапишти построить корабль и ввести туда всякое семя жизни, т. е. пары всех животных, птиц и т. д. Бог также советует не говорить другим людям правды о причинах постройки корабля. Утнапишти строит корабль в течение шести или семи дней. При этом даются точные размеры корабля. Затем наступает праздник завершения работ. Утнапишти погружает на корабль свои сокровища, животных и вступает туда вместе с женой, закрыв за собой двери. Начинается потоп, и боги приходят в ужас. Потоп длится 6 дней и ночей или 7 дней и ночей. После этого Утнапишти открывает окно и видит последствия потопа, превратившие все человечество в глину. Корабль приближается к горе Ницир (к югу Армении) и стоит там шесть дней. Затем Утнапишти выпускает на волю птиц (голубя, ласточек и ворона) и сам выходит из ковчега. Он приносит жертву и боги вдыхают ее аромат. Бог Бел недоволен спасением Утнапишти, но Эа убеждает его, что он поступил плохо, устроив потоп. Бел благословляет Утнапишти и его жену, наделяя их бессмертием.
Всем, кто читал библейский рассказ о потопе, легко увидеть, что он во многом сходен по своей композиции с месопотамской традицией. Для большей наглядности я процитирую несколько строк из поэмы о Гильгамеше в переводе И.М. Дьяконова и соответствующий этому эпизод из книги «Бытие».
При наступлении дня седьмого
Вынес голубя и отпустил я;
Отправившись, голубь назад вернулся:
Места не нашел, прилетел обратно.
Вынес ласточку и отпустил я;
Отправившись, ласточка назад вернулась:
Места не нашла, прилетела обратно.
Вынес ворона и отпустил я;
Ворон же, отправившись, спад воды увидел,
Не вернулся…
А вот соответствующие этому строки Библии: «По прошествии сорока дней Ной открыл сделанное им окно ковчега и выпустил ворона, который, вылетев, отлетал и прилетал, пока осушилась земля от воды. Потом выпустил от себя голубя, чтобы видеть, сошла ли вода с лица земли. Но голубь не нашел места покоя для ног своих и возвратился к нему в ковчег; ибо вода была еще на поверхности всей земли; и он простер руку и взял его, и принял к себе в ковчег. И помедлил еще семь дней, и опять выпустил голубя из ковчега. Голубь возвратился к нему в вечернее время; и вот, свежий масличный лист во рту у него; и Ной узнал, что вода сошла с лица земли. Он помедлил еще семь дней и выпустил голубя; и он уже не возвратился к нему» (Бытие, 8:6-12).
Как видим, сходство бросается в глаза, хотя оно и не совсем полное. Если же говорить обо всем эпизоде в целом, то, по сравнению с месопотамским сказанием, библейский автор, конечно же, опускает простодушную уловку бога-покровителя Эа, который разговаривает со стеной, делая так, что при этом Утнапишти слышит его. Библейский автор не упоминает и о лжи согражданам Утнапишти, и о празднике в честь окончания работ, единственной целью которого было оставить в неведении будущих жертв потопа. Разумеется, в библейском тексте ничего не сказано ни об ужасе богов, ни о злобе Бела, поскольку это противоречит монотеистической концепции Библии.
Но зато библейский автор пишет об аромате от жертвоприношения Ноя, вдыхаемом Богом, о закрытии дверей ковчега, открытии окон и, как и в месопотамской традиции, хоть и на свой лад, он пользуется числом как художественным приемом, интересуясь не столько его прямым математическим значением, сколько переносным. Отсюда размеры корабля, которые отличаются от вавилонских. Отсюда семь дней перед потопом (вспомним, что 7 – это символ законченной серии чего-либо и символ полноты) и ряды по семи дней после открытия окна, отсюда и продолжительность дождя (40 дней), и продолжительность «усиления» воды (150 дней). Числа значительно крупнее, чем в «Гильгамеше», но цель их употребления – одна и та же, символическая.
Ученые также пришли к выводу, что в библейском рассказе о потопе, как и в рассказе о творении, совмещены две версии – яхвистская, где имя Бога – Яхве, и священническая, где имя Бога – Элохим. Это объясняет повторы в тексте и некоторые различия в деталях рассказа.
Проиллюстрируем это на конкретных примерах в дословном переводе. Вот как священнический вариант рассказывает о приказании Бога войти в ковчег: «И поставлю Я завет Мой с тобою: и войдешь в ковчег ты и сыновья твои, и жена твоя, и жены сынов с тобою. Введи также в ковчег из всех животных и от всякой плоти по паре, чтобы они остались с тобою в живых. Из птиц по роду их и из скота по роду их, из всех пресмыкающихся по роду их; из всех по паре войдут к тебе, чтобы остались в живых. А ты возьми себе всякой пищи, какою питаются, и собери к себе; и будет она для тебя и для них пищею. И сделал Ной все; как повелел ему Элохим» (Бытие, 6:18–22). А затем следует выполнение приказа: «В этот самый день вошел Ной в ковчег, и Сим, и Хам, и Иафет, и жена Ноева, и три жены сынов его с ними; они и все звери по роду их, и все гады, пресмыкающиеся по земле, по роду их, и все летающие, по роду их, все птицы, все крылатые. И вошли к Ною в ковчег по паре. И вошедшие мужской и женский пол всякой плоти вошли, как повелел Элохим» (Бытие, 7:13–16).
