К. Любарский - Христианство и атеизм. Дискуссия в письмах
В заключение Вашего письма Вы указывали, что нас должно сблизить главное — общие оценки, общая мораль и Вы приглашали ко взаимному уважению. Да, поразительно это таинственное духовное единство людей доброй воли. Я наблюдаю, как разнятся эстетические вкусы даже у очень культурных людей; а некоторые, как я, и вовсе не способны по-настоящему оценить красоту поэзии, музыки, живописи… Но когда мы видим прекрасный или безобразный поступок — в этой оценке все мы единодушны. Есть у нас общий Идеал духовной красоты, есть и пребывает невидимый Центр символического круга. Мы ведем с Вами этот разговор из разных, можно сказать — из диаметрально-противоположных секторов. Пусть (как я думаю) в Ваших умственных построениях Вы ошибаетесь; но как нельзя более ясно я понимаю и то, что душевно, фактически Вы гораздо, гораздо ближе меня к Центру.
Заканчивая письмо, Вы в глубоко трогательных выражениях просили у меня прощения — будто бы Вы меня огорчили. Что Вы, что Вы! Я Вам так благодарен. Общение с Вами для меня благотворно. Я уверен, что и всякий, кто прочитает Ваше письмо, проникнется к Вам симпатией и уважением. Удивительное явление: антирелигиозное письмо оказывает религиозное действие. Не сердитесь — я не пытаюсь против воли зачислить Вас по моему ведомству. Это Ваше ведомство — вера в человека. Но и для нас, христиан, человечность в её идеальной сущности имеет религиозное значение. Христос — Человек, и там, где проявляется истинная человечность, мы видим Божественный свет.
Перечитывая мои письма — смущаюсь, что не мог достойно представительствовать от имени святого Христианства. Может быть, я посоветуюсь, попрошу помощи у людей более знающих — и тогда ещё Вам напишу.
15.8.74
Письмо от 19.08.1974
Глубокоуважаемый Кронид Аркадьевич!
Послал Вам ответ в десяти письмах. А у Вас — когда-то у Вас появится ещё возможность написать мне! Покорнейше прошу Вас — не лишайте очереди родных и друзей. Для меня, для нашей темы Вы можете повседневно записывать заметки, размышления: а потом, когда придёт моя очередь — прямо в таком виде и перешлёте. Я же буду пока заполнять этот перерыв в одностороннем порядке.
Не оценили Вы моего реферата. Пусть плохое исполнение — но тема, идея ведь замечательная. Впрочем, понять это могли бы только христиане веры. К ним собственно и обращён реферат. Вашему же сектору адресовано только приглашение переименоваться в агностиков. По этому поводу хочу привести одну сохранившуюся у меня цитату. Мне кажется, она близка Вам по духу, хотя Вы вероятно не согласитесь с суждением автора о науке. Не удивляйтесь — это Поль Бурже, из предисловия к роману «Ученик». Обращение к молодому современнику:
…В наше время смятенного сознания и противоречивых учений держись, как за ветвь спасения, за слово священного Писания: «познавайте древо по плодам его». Есть одна реальность, в существовании которой ты не можешь сомневаться, ибо ты ею обладаешь, ты её ощущаешь, ты ею живешь каждую минуту: это твоя душа. Среди идей, теснящихся вокруг тебя, имеются такие, которые делают эту душу менее способной любить, менее способной желать. Считай достоверным, что такие идеи ложны в чем-то одном, хотя бы они казались тебе очень возвышенными, хотя бы их украшали чары наилучших талантов. Питай и воспитывай в себе две великие добродетели, две силы, вне которых нет ничего, кроме червоточины сегодня и агонии завтра: любовь и волю. Современная наука, искренняя, скромная признаёт, что за пределами её анализа простирается область непознаваемого. Старик Литтрэ, бывший почти святым, великолепно говорит об этом океане таинственного, ударяющем в наш берег, — океане, который мы видим перед собой, который реально нам представляется и, однако, пуститься по которому мы не можем, не имея для этого ни лодки, ни парусов. И тем, кто скажет тебе, что за этим океаном таинственного зияет пустота, пропасть мрака и смерти, имей мужество ответить: «ВЫ НЕ ЗНАЕТЕ…»
Агностик так и говорит: мы не знаем. Он может прибавить, что лично у него нет религиозной веры в Бога. Не так поступает атеист. Он провозглашает: мы знаем, что Бога нет. А по существу это ведь значит: мы веруем, что Бога нет. Зачем Вам такая компания?… Агностик — мирное и точное слово. И я продолжаю думать, что для агностика, если это искренний, глубокий человек — для агностика возможна религиозная надежда.
С сердечным приветом.
19.8.74
Письмо от 10.09.1974
Глубокоуважаемый Кронид Аркадьевич!
На днях я побывал в другом городе и беседовал о Вашем письме — отклике на мой реферат — с моим другом Б… Это молодой человек абсолютной искренности и высокой культуры. Его суждения представляют для нашей темы особенный интерес, потому, что в своё время он сам побывал в Вашем мире атеизма, хорошо его знает. К сожалению, в настоящее время он очень занят — написать ничего не успел. Передаю пока только самое общее содержание его рассуждений в самом кратком виде, как я их понял, своими словами.
Б. говорил, что его поразило страшное несоответствие уровней: вопросы, которые ставит себе человек — и ответы, которые Вы ему предлагаете. Спрашивает человек, личность в своём полном достоинстве. Спрашивает: в чём Смысл и Надежда человеческого существования? Истинный Смысл, подлинная Надежда. Ответ, который Вы ему предлагаете: весь смысл существования, вся надежда личности в том, чтобы исчезнуть навеки, предварительно поработав несколько лет в научном учреждении.
Апостол Павел написал: «Скорбь и теснота всякой душе человека, творящего злое». Человек согрешил, его мучает совесть. «В уме, подавленном тоской, теснится тяжких дум избыток»… Человек испытывает ужас от сознания своей подлости, неутолимое раскаяние в непоправимом поступке. Откуда в нас этот таинственный внутренний голос, ничем неподкупная совесть? Вы отвечаете: ничего тут нет страшного, ничего священного, ничего таинственного — просто это сигнал отклонения от нормы поведения, выработанной методом проб и ошибок для сохранения биологического вида.
Такие Ваши ответы Б. назвал унижением человеческого достоинства — унижением, тем более удивительным в устах достойнейшего человека. Вы — гуманист, а сводите человека, личность с её абсолютными запросами на роль всего только научного сотрудника в институте. Это — разные уровни. Человек без Бога оказывается недостаточно человеком. Мораль без Бога оказывается аморальной.
Б. говорил ещё и о ненаучности некоторых Ваших высказываний. Надеюсь, что он найдет всё-таки время, сам обо всём этом напишет. Главный его вывод: Ваше мировоззрение не соответствует богатству Вашей личности.
В том городе я побывал в больнице у другого моего знакомого В. У него — опухоль мозга, уже были две операции… Страшные боли. В промежутках он говорит: «ничего, всё хорошо». Мне сказал: «радуюсь, что страдаю я, а не Таня (жена), не дети, не друзья». Жена с утра до вечера дежурит у больничной постели — вот уже третий месяц. Оба они недавно приняли Христианство — и вот, находятся в испытании такой великой, невместимой скорби.
В больнице я мысленно сравнивал судьбу Вашу и В. С какой радостью он принял бы взамен своего Ваше несчастье. Хотя и Вам бывает очень, очень трудно — но у Вас есть ведь надежда относительно благополучно завершить этот Ваш подвиг. С таким пожеланием сердечно Вас приветствую.
10.9.74
Корреспондент З.[7]
Письмо С. А. Желудкову (от 27.09.1974)
Дорогой о. Сергий!
Заранее прошу прощения. Я убеждён, что такое количество сложных и важных вопросов на страницах письма обсудить невозможно. Просто руки опускаются. Но сдаваясь перед Вашей святой настойчивостью, ещё раз попытаюсь что-нибудь сказать. Я наверное буду повторяться, так как мы много раз возвращались с Вами устно и письменно к этим темам. Итак, если буду говорить несвязно и кратко — пеняйте на себя. Сами же меня втянули.
1. Анонимное христианство. Я должен выразить своё согласие с мнением глубокоуважаемого Кронида Аркадьевича. Он прав, отклоняя от себя подобное наименование. Этот термин — наш и только наш. Он не может быть ни мусульманским, ни индуистским, ни атеистическим. Почему? Потому, что он вытекает только из нашего понимания истории. Для нас её тайна связана с непрестанным действием Божественного Слова в мире. Оно говорило в мудрости древних и в пророчествах, Оно воплотилось во Христе Иисусе. И поэтому для нас каждый, кто следует голосу совести, кто служит людям, может оказаться служителем Христовым, даже если он об этом и не подозревает. И напротив, человек, который попирает евангельские заветы, становится предателем Христа, даже если он носит сан. Я готов принять Ваш тезис, что в каждом нравственном поступке — отблеск Христова света. Но подчеркиваю, ещё раз, это с нашей точки зрения, с позиции Вашей, моей, общехристианской веры… Навязывать же нехристианину этот взгляд — бессмысленно и нетактично. Мы можем сказать ему лишь, что опознаём в его добре действие высшего Добра. Но уже его дело, как он к нашим словам отнесётся.
