Роланд Бейнтон - На сем стою
Вот собственные слова Лютера:
"Я жаждал уяснить Послание Павла к Римлянам, и ничто не мешало мне на моем пути, помимо одного выражения - "правосудие Божие", ибо я понимал его как правосудие, каковым Бог являет Свою справедливость и вершит справедливый суд над неправедными. Положение мое было таково, что я, хотя и безупречный монах, стоял пред Богом грешником со смятенной совестью, и не имел я уверенности, что заслуг моих будет достаточно для того, чтобы умилостивить Его. Поэтому я не любил справедливого и гневного Бога, нет, скорее я ненавидел Его и возмущался Им. Но при этом я усердно держался Павла и изо всех сил стремился уяснить для себя смысл его слов.
Денно и нощно усердно трудился я, доколе не узрел связи между правосудием Божьим и словами о том, что "праведник верою жив будет". И понял я тогда, что правосудие Божье есть такая правда, которой, благодатью и по одной лишь милости, Бог оправдывает нас через веру. Уяснив это, осознал я себя родившимся вновь, как бы прошел я раскрытыми вратами рая. Все Священное Писание обрело для меня новый смысл, и "правосудие Божие", наполнявшее меня ранее ненавистью, приобрело теперь невыразимую сладость в величайшей любви. Сии слова Павла стали для меня вратами в рай...
Если есть в вас истинная вера в то, что Христос ваш Спаситель, то вы обрели милостивого Бога, ибо вера ведет вас и открывает пред вами сердце Божье и Его волю, дабы вы могли узреть чистую благодать и преизобилующую любовь. Для того чтобы постигнуть
Бога в вере, вам следует заглянуть в Его отцовское, благорасположенное сердце, в котором нет ни гнева, ни черствости. Перед глазами того, кто видит Бога гневным, - неверная картина, он упирается взглядом в завесу, как если бы мрачное облако заслоняло Его лик".
Лютер пришел к новому пониманию Христа и новому пониманию Бога. Он постиг ту любовь, которая была явлена страдающим Искупителем и Богом на Голгофе. Но достаточно ли в Нем силы для того, чтобы избавить его от воинства ада? Крест разрешил конфликт между гневом и милостью Божьими, а Павел помог ему примирить непоследовательность между правосудием Господа и Его прощением, но как быть с конфликтом между Богом и дьяволом? Является ли Бог господином всего или Он Сам вынужден обороняться от бесчисленных демонов? Всего несколько лет назад подобные вопросы показались бы современному человеку рудиментами средневековья, а страх перед бесами рассеивался простым отрицанием их существования. Сегодня нас окружает столько страха, что мы уже готовы допустить наличие сил зла в сферах небесных. Всем познавшим муки психического расстройства хорошо понятен образ простирающихся к человеку дьявольских рук, готовых утащить его в бездну. Лютер решил этот вопрос не с научной, но с религиозной точки зрения. Он рассеял бесов, но не тем, что направил на них яркий луч света, нет, для Лютера они были обращены в бегство давным-давно, когда разодралась завеса в храме, и земля заколебалась, и тьма опустилась на лик земли. Христос в Своих жестоких муках принял на Себя гнев и милосердие Божьи, повергнув в бегство все сатанинские полчища.
Глава четвертая
УДАР
Новые взгляды Лютера составили основу его зрелого богословия. Выдающиеся идеи были высказаны им на лекциях по Псалтири и Посланию к Римлянам, которые читались с 1513 по 1516 гг. После этого Лютер лишь комментировал их и отшлифовывал, чтобы избежать неверного понимания. Сердцевиной его богословия, вокруг которой располагались все остальные лепестки, было признание того, что грехи прощаются нам по благодати Божьей, совершенно нами не заслуженной. Это стало возможно благодаря кресту Христову, который примирил гнев и милосердие, поверг в бегство воинство ада, одержал победу над грехом и смертью и возвестил посредством воскресения Христова о той силе, которая дарует человеку способность умереть для греха и восстать для новой жизни. Это, безусловно, была теология Павла, возвышенная, отточенная и проясненная. Далее этих кардинальных выводов Лютер не продвинулся. Созидателтная сторона его дальнейшего развития проявлялась в разработке практических наставлений для своей теории таинств и Церкви; а разрушительная - в раскрытии тех положений, в которых современный ему католицизм отклонялся от учения Библии. Изначально Лютер намечал реформу лишь богословского образования, считая необходимым основное внимание уделить Библии, но не постановлениям Церкви и схоластике. И дело вовсе не в его равнодушии к тому дурному, что происходило в Церкви! В своих конспектах лекций по Посланию к Римлянам он неоднократно гневно выступал против роскоши, ненасытности, невежественности и алчности церковнослужителей, и откровенно порицал сутяжничество воинственного папы Юлия П. Однако сомнительно, чтобы эти мысли действительно высказывались им в лекциях, поскольку в студенческих конспектах мы не находим никакого упоминания о них. Фактически протест против творившихся в Церкви безнравственных злоупотреблений звучал в сердце Лютера гораздо тише, чем в сердцах некоторых его современников.
Одна из причин заключалась в том, что он был слишком занят. В октябре 1516 года Лютер писал своему другу:
"У меня нашлась бы работа для двух секретарей. Весь день я только и делаю, что пишу письма. Я выступаю в роли обыкновенного проповедника, трапезного чтеца, приходского священника, профессора, настоятеля одиннадцати монастырей, надзирающего над прудами в Лицкау, мирского судьи в Торгау, лектора о Павле, я собираю материал для комментария к Псалтири и, помимо того, как я уже упоминал, перегружен письмами. Редко могу я в полной мере посвятить себя уставным часам церковных молитв или служению обедни, не упоминая уже о моих собственных искушениях миром, плотью и дьяволом. Ты видишь, в какой лености я живу".
Но именно из таких трудов и родилась его деятельность реформатора.
Будучи приходским священником деревенской церкви, Лютер нес ответственность за духовное благоденствие своего стада. Его прихожане запасались индульгенциями точно так же, как некогда делал он сам. Рим был. не единственным местом, где подобная милость являлась доступной, поскольку папа наделил многие церкви привилегией выдачи индульгенций. Замковая церковь в Витгенберге обладала очень редким правом выдавать полное отпущение всех грехов. Для этой церемонии было избрано первое ноября - День всех святых, заслуги которых создавали основу для индульгенций. В этот же день выставлялись на обозрение их мощи. Фридрих Мудрый, курфюрст Саксонии, князь Лютера, был человеком простой и искренней набожности, посвятившим всю свою жизнь тому, чтобы Виттенберг стал германским Римом, коллекция святых реликвий которого могла бы сравниться с Вечным городом. Он объездил всю Европу, проводя дипломатические переговоры по обмену святыми реликвиями. Датский король, например, направил ему мощи короля Кнута и св. Бригитты.
Центром всей коллекции был настоящий шип из венца Христа, пронзивший - это официально удостоверялось - бровь Спасителя. Начав с этого наследованного им сокровища, Фридрих расширил свою коллекцию настолько, что каталог 1509 года, иллюстрированный Лукасом Кранахом, перечислял 5005 реликвий, на основании которых выдавались индульгенции, способные, как было подсчитано, сократить срок пребывания в чистилище на 1443 года. Коллекция включала в Фридрих Мудрый любуется Девой и Младенцем себя один зуб св. Иеронима; четыре части тела св. Иоанна Златоуста; шесть частей св. Бернарда; четыре - ев; Августина; четыре волоса Богородицы; три части ее одежды; четыре части ее пояса; семь частей ее покрывала, забрызганного кровью Христа. Из святых реликвий, относящихся непосредственно ко Христу, можно было назвать одну часть Его погребального пеленания, тринадцать частей яслей, в которых Он лежал; одну соломинку из них; одну частицу золота и три частицы мирры из даров, принесенных мудрецами; один волос из бороды Иисуса; один из гвоздей, вбитых в Его руки; один кусочек от хлебов Тайной вечери; один кусочек от камня, на котором стоял Иисус перед Своим вознесением на небеса, и одну ветвь неопалимой купины - куста, из которого Бог говорил с Моисеем. К 1520 году коллекция уже насчитывала около 19013 святых мощей. Те, кому удалось обозреть эти реликвии в назначенный день и кто внес установленное пожертвование, имел право на получение от папы индульгенций, сокращавших срок пребывания в чистилище либо для них самих, либо для других людей, вплоть до 1902202 лет и 270 дней. Таковы были сокровища, выставляемые на обозрение в День всех святых.
Во время своих проповедей, прочитанных в 1516 году, Лютер трижды критически отзывался об этих индульгенциях. Третий из этих случаев произошел в Халловеене в канун праздника всех святых. По всем пунктам Лютер говорил спокойно и без особой определенности. Но в одном он был совершенно уверен. Никто, заявил он, не может знать, является ли отпущение грехов полным, поскольку полное отпущение дается лишь тем, кто в достаточной степени покаялся и исповедался. Но никому не дано знать, какая степень покаяния и исповеди может считаться совершенно достаточной. Предположение о том, что папа способен освобождать души из чистилища, есть высокомерие. Если папа на это способен, тогда с его стороны жестоко не освободить всех. Но если он обладает такой способностью, тогда для умерших он может сделать больше, нежели для живущих. В любом случае приобретение индульгенций представляется в высшей степени опасным делом и вполне способно привести к самодовольству. Индульгенции могут отпускать лишь те личные прегрешения, которые упоминаются Церковью, и легко допустить, что они вступят в противоречие с внутренним покаянием, которое заключается в истинном раскаянии, истинной исповеди и истинном удовлетворении в духе.
