Ольга Смолякова - Агни Йога – религия XX века
Мощь благожелательства – древний завет, непонятный и злоистолкованный. Люди говорят: «Где же благожелательство, если человек человеку враг?» Как часто мы осуждаем воинствующее зло и призываем к обороне добра, но свободная воля должна подсказать, где оборона и где нападение. Прежде всего человек благожелателен всему человечеству. Вредители пусть будут прискорбными исключениями, но сущность человечества добрая. Нигде не предстоит столько встреч, как в Мире Надземном, и доспех благожелательства будет самым надежным.
Световые излучения дружелюбия будут хорошим проводником как на Земле, так и в Надземном Мире. Искреннее дружелюбие необходимо в Надземном Мире. Мысленная энергия и очевидное излучение исключают возможность ярых заблуждений. И в земной жизни дружелюбие создает новые возможности. Если даже врагу послать взгляд дружелюбия, это не будет знаком слабости, наоборот, признаком преимущества. Еще раз упомянем о вреде ненависти и мести. Особенно такое упоминание нужно теперь, когда злоба и взаимная ненависть окутывают Землю губительным покровом. Планета больна и люди способствуют ее разрушению. Потому соберем крохи дружелюбия и наполним Пространство посылками дружелюбия. Мы не будем знать, к кому дойдут добрые зовы, но они принесут общечеловеческую пользу.
Йог дружелюбен по природе своей. Он пытливо исследует каждое явление, и, если найдет долю добра, он будет судить от этой доли. Невозможно оценить явление по его мимолетному состоянию, потому он смотрит на происходящее в различных его проявлениях, прежде чем судить о сущности. Основание для дружелюбия – лучше ошибиться в сторону добра, нежели опрометчиво осудить. Надземные вибрации могут безошибочно определять упадок существа человеческого. Мыслитель утверждал: «Сохраните дружелюбие, как факел во тьме».
Человек много раз слышал о вредоносном химизме злословия и злоречия. Такая злобная сила может породить эпидемии вырождения и прочие бедствия. Пора в школах сказать о губительном вреде злоречия, но мир обеднен учителями и некому предупредить малышей о значении злоречия. Учитель должен указать о непоправимом вреде зломыслия. Не только пьянство и наркотики разрушают организм, но зломыслие не менее открывает вход для всевозможных зараз. Злобный человек обезоружен от всех губительных влияний. Не Мир Надземный, а Тьма окружают его. Зло есть разлагающая сила, и возле не народится здоровое потомство.
Нужно правильно мыслить о сочетании элементов. В представлении людском все сущее разделяется на вредное и благое, но люди забывают, что из ядовитых сочетаний получается целебное вещество, и из полезных может получиться вреднейшее сочетание. Совершенно так же происходит и с людьми; ядовитая природа может дать полезные сочетании, добряки могут обратиться во вреднейшее сообщество. Особенно ясно обозначаются сочетания в Надземном Мире: земные враги могут приближаться совершенно мирно и даже совершенствоваться совместно. Причина проста – на Земле они не могли понять друг друга вследствие окружающих вибраций, но Тонкий Мир изменил вибрации, и ярые враги могут соприкасаться. Человек преображается от сочетания элементов.
Рерихи пишут о добре и зле. Сущность людей в основе своей добрая. Мой друг врач усыпил некоего Г. И., выделив его тонкое тело, приказал ему отправиться в один дом, где тот никогда раньше не бывал. По пути следования своего тонкого тела спящий указал ряд характерных подробностей. Затем ему было дано указание подняться на такой-то этаж дома и войти в такую-то дверь. Спящий обрисовал подробности прихожей, говоря, что перед ним дверь. Опять ему было указано проникнуть дальше и сказать, что он видит. Он описал комнату и сказал, что у стола сидит читающий человек. Ему было указано: «Подойдите, напугайте его». Последовало молчание. «Приказываю, подойдите и испугайте его». Опять молчание, а затем робким голосом – «Не могу». «Объясните, почему не можете». «Нельзя, у него сердце слабое». «Тогда не пугайте, но насколько можно, без вреда, наполните его своим влиянием. Что видите?» «Он обернулся и зажег вторую лампу». «Если не вредно, усильте ваше влияние. Что видите?» «Он вскочил и вышел в соседнюю комнату, где сидит женщина». По окончании опыта мы позвонили нашему знакомому и, не говоря, в чем дело, косвенно навели его на рассказ о его чувствованиях. Он сказал: «Странное у меня было сегодня ощущение. Совсем недавно я сидел за книгой и вдруг почувствовал какое-то необъяснимое присутствие. Стыдно сказать, но это ощущение настолько обострилось, что мне захотелось прибавить свету. Все-таки ощущение усиливалось до того, что я пошел к жене рассказать и посидеть с ней».
Помимо самого опыта для меня лично одна подробность в нем имела незабываемое значение. В земных обстоятельствах человек, конечно, не стал бы соображать, слабое ли у него сердце. Он испугал бы, обругал, причинил бы зло, ни с чем не считаясь. Но тонкое тело, в сущности своей, прилежит добру. Прежде чем исполнить приказ – испугать, явилось соображение очувствовать сердце. Сущность добра подсказала сейчас же, что было бы опасно повредить и без того слабое сердце».
Когда люди в невежестве говорят: «К чему эти сосредоточения мысли, к чему эти ушедшие от мира отшельники? Ведь они эгоисты и о своем спасении только думают». Большое заблуждение. Даже в самом обиходном опыте мы могли убеждаться в доброй и благородной сущности тонкого тела, мысль добра превысила все приказы, то насколько же нужны эти мысли добра. А разве мало сейчас слабых сердец, и кто имеет право отягощать их? Разве мало сейчас смертельно пораженных сердец, которые под одним неосторожным толчком уже не выдержат более? И будет это такое же точно убийство, как убийство кинжалом, пулей или ядом. Какое огромное количество убийств настоящих, умышленных, злобных в своей деятельности происходит вне всяких судов и приговоров! Отравить человека нельзя, задушить человека нельзя; это правильно. Но тогда почему же можно разгрызть и разорвать человеческое сердце? Ведь если бы люди хотя иногда, хотя кратко, в час утренний помыслили о чем-то добром, вне их собственной самости, это было бы уже большим приношением миру. Невежественные циники будут ухмыляться, считая, что мысль – это ничто, во всяком случае, не более былинки в воздухе. Всякий цинизм о мысли, о духе, о внетелесных возможностях будет примером грубейшего невежества. Невежды, злобно кривляясь, скажут: «Куда уж нам, малокультурным, погружаться в океан мыслей», – это будет сказано вовсе не в смирении и робости, но будет словом безобразнейшей гордости.
Смерти как таковой нет и близость Миров может быть ощущаема даже среди обихода жизни. Но злоба и ненависть, так обуявшие человечество в наше время, понуждают еще раз вспомнить о том, что сущность человеческая – добро, а все зло, безобразно вредное, будет наносным, прежде всего, в силу невежества. Очень темные, глубоко павшие сущности проявляют свое влияние прежде всего на невеждах. Их излюбленное средство через многообразное запугивание. Они постараются настолько омрачить и понизить сознание, что он почувствует себя изолированным, одиноким и увидит счастье свое лишь в общении с темными. Человек хочет забыться. Вместо того чтобы хотеть возможно яснее помыслить и вооружиться на духовную битву, его заставляют забываться. Лишь мысль добра может подвинуть и к жажде знания. И в этом процессе мысль добра будет и мыслью прекрасною.
Зачем вообще преувеличивать преуспеяние сил темных? Если будем допускать их особое преуспеяние мысленно, то ведь тем самым мы будем им давать новую силу. Темные очень организованы и изысканы. Тем не менее – не будем преувеличивать их вездесущие. Темные, прежде всего, будут ограниченными. О том их свойстве нужно помнить, ибо в нем их конечное поражение. Вредно приукрашать свойства сил темных, хотя бы мысленным допущением возможности их воздействия. Поэтому поставим себе за правило беседовать о силах Светлых, пренебрегая всякими темными ухищрениями. Невольно мы будем знать и чувствовать их толчки. Но бросаемые ими осколки будут переплавляться в горниле добра. Главное – воздерживаться от всяких предрассудков. Они своею мертвенностью влагают в мозг предрешенные, несправедливые, ограниченные соображения. Если бы написать историю каждого предрассудка, то праотцом его оказался бы очень слабый, колеблющийся и неистовый в раздражениях человек. Предрассудок, как таковой, уже есть нечто несправедливое. Ведь это не предвидение, но именно предрассудок. Нечто придуманное, и придуманное лишь для какого-то умаления или искажения, на основе и по причине самости.
Сомнение и зависть – это два ядовитейших змея пытаются вползти всюду, где происходит какая-либо постройка. Бесконечное число раз люди слышали о всяких масках, за которыми укрывается злая тьма, посылающая всюду своих разрушительных гонцов. Несчетное число раз люди слышали об ужасах сомнения и зависти. Не только в притчах и легендах, на самых житейских примерах было показано, что нельзя продвигаться, затаив за пазухой этих смердящих ехидн. Можно изумляться, насколько несоответственны бывают торжественные клятвы и утверждения, с легкостью допущенные по самым малым поводам преступнейших мыслей. Малейшие поводы вводят шатающихся в самые страшные и непоправимые последствия. Каким путем вчерашнее солнце может стать черным углем? Не может же крошечная зависть, ничтожное сомнение или раздражение побороть вдруг все лучшие устремления, светлую беспредельность. Яд ехидн настолько распространяется, что зараженному мозгу уже не нужны никакие факты. Он слеп даже в самой яркой действительности. Ему нужно произвести какое-то грубое, поносительное действие, разразиться сквернословием, причинить хоть какой-либо ущерб Добру и Свету. В эти мгновения темного безумия человек отступает от всякой логики. Одержимый готов нанести себе самому самый тяжкий урон.
