Авессалом Подводный - Эзотерическая астрология
Существует, однако, и другой диалектический архетип, не горизонтальный, а вертикальный, в котором течение времени делится на три качественно различных участка с четкими переходами от одного к другому. Этот архетип, по мнению автора, не только более глубок и оптимистичен, но и более соответствует наступающей эпохе, и мы переходим к его рассмотрению.
Как и раньше, при рассмотрении четырех стихий, мы опираемся на великий космогонический архетип (ночь Брамы — утро Брамы — день Брамы — вечер Брамы…). Само понятие времени имеет смысл, лишь если есть проявленная Вселенная, поэтому из четырех фаз цикла у нас остается только три: утро, день и вечер Брамы, то есть творение Вселенной, ее осуществление и растворение. В соответствии с этими фазами можно построить и диалектический архетип, то есть разделить время жизни любого объекта на три фазы: его творение (созидание), затем осуществление (исполнение миссии) и наконец рас-творение (развоплощение), то есть прекращение его существования как такового.
Говоря на психологическом языке, есть три фундаментальных архетипа, согласованно ведущих любой объект в течение всей его жизни и влияющих как на его внутреннее развитие, так и на взаимодействие с окружающей средой; ниже мы рассмотрим характерные приметы действия этих архетипов: Творения, Осуществления и Растворения.
Глава 5. Творение
"Отличная мысль, дружище! — воскликнул Портос. — Откуда только они у вас берутся?"
А. ДюмаХарактерным для фазы творения является то, что новый объект появляется как бы ниоткуда; иногда кажется, что его порождает само окружающее пространство, но это не так. Более внимательное рассмотрение показывает, что зарождающийся объект несет в себе нечто качественно новое, не вытекающее из свойств той реальности, в которой он появляется, и, более того, по ходу его созидания в нем самом и вокруг появляются информационно-энергетические кванты, чье происхождение невозможно приписать окружающей реальности; в сказках в таких случаях употребляется выражение "неведомо откуда". Это, вероятно, основное переживание свежесотворенной Абсолютом Вселенной: она чувствует, что откуда-то взялась, но откуда именно, понять не может: источник ее творения ей недоступен.
Однако, хотя процесс творения нового объекта и сопровождается притоком энергии и информации извне, для самой реальности, в которой идет творение, это процесс болезненный и требующий определенных затрат. Она вынуждена освободить ему место, снабдить всеми необходимыми материалами, организовать уборку строительного мусора и т. д. При этом экономические последствия появления нового объекта могут быть достаточно тяжелыми для реальности; типичный пример — токсикоз беременных женщин.
По окончании фазы творения объект полностью готов к исполнению своей миссии в той реальности, где он появился; поэтому уже в ходе творения не только закладывается, но и в какой-то мере проигрывается, репетируется как его "взрослое" поведение, то есть исполнение основных обязанностей, так и "старческое" бытие, то есть умирание, распад и уход из реальности. Условия, необходимые для такого рода обучения, также организует внешняя реальность, которая на фазе творения обращена к объекту гораздо более мягким лицом, чем на фазе осуществления: игровая площадка с песочницей существенно отличается от знойной пустыни, а игрушечный пистолет — от настоящего автомата.
Итак, для фазы творения характерны как бы облегченные условия существования — но и совершенно другой характер проблем. Творящийся объект еще всерьез не работает — но он строится, а это вовсе не более легкий вид деятельности.
После этого краткого введения мы переходим к описанию специфики жизни и мироощущения человека, в судьбе которого максимальную роль играет архетип Творения, а другие два (архетип Осуществления и Растворения) проявляются существенно слабее.
Итак, перед нами человек творения; каковы же его характерные черты? Чем он дышит, как живет? Что его огорчает, что радует, с чем ему трудно справиться, а каких препятствий он как будто и вовсе не замечает, о чем ему нужно заботиться и каковы его главные враги?
Читатель, которому уже ясны ответы на все эти вопросы, вероятно, сам является человеком творения, — но это не значит, что он до конца сам себя понимает. Для человека творения вообще типично плохое понимание самого себя, и временами его охватывает потребность понять: что же такое я есть и что я делаю на самом деле? К сожалению, продвинуться дальше смутно-интуитивных догадок ему удается редко (человек осуществления в этом отношении счастливее; впрочем, подобные проблемы для него стоят гораздо менее остро).
Человек творения по сути своей новатор; ему скучно то, что уже есть, освоено, понятно и утилизировано, не говоря уже об отживающих свой век предметах и понятиях. Это, однако, не значит, что он непременно легок на подъем, поверхностен и легко сменяет свои увлечения: его вдохновляет качественная новизна, но это ощущение в первую очередь внутреннее, и в этом состоянии он может находиться, с точки зрения окружающих, довольно долго. Зато как только процесс создания чего-то нового заканчивается, человек творения теряет к нему интерес быстро и навсегда. Архитектора гостиницы, возможно, и порадует, что в ней живут интересные люди, но все-таки основной интерес они составят для администрации этой гостиницы, а его основное внимание будет привлечено очередным строительным объектом.
С точки зрения окружающих, человек творения — баловень судьбы, которая постоянно его развлекает, бесплатно или по сниженным ценам предоставляя то, что другим идет втридорога, — а он этого нисколько не ценит, бесконечно играя в ответственных ситуациях и не задумываясь о последствиях своих крайне рискованных действий — но почему-то ему все сходит с рук, а если каша и заваривается, то расхлебывают ее другие. Действительно, на первый взгляд, жизнь для него — безопасная игровая площадка, где бесплатно разбросаны разнообразные игрушки, которыми можно забавляться, пока не надоест, а потом почти о них забыть… но трудности в жизни человека творения есть, и немалые. Он постоянно участвует в творении нового, но оно параллельно (или даже с некоторым опережением) прорастает внутри него самого, оттесняя и трансформируя всю его природу, в том числе устойчивые и наработанные программы: как сознательные, так и подсознательные. Бесплатные игрушки и постоянная внешняя помощь нужны ребенку для решения очень серьезных задач развития и трансформации, но серьезность его усилий и достижений не очень видна — о них можно судить лишь косвенно, по результатам работы на фазе осуществления.
Таким образом, сходство человека творения с избалованным ребенком оказывается лишь внешним. Действительно, окружающая реальность дает ему авансы, как бы не требуя возврата, но он прекрасно чувствует, что его "игрушки" даны ему не для забавы, а для освоения и сопутствующей внутренней трансформации и роста, причем время, отпущенное на это, ограничено. А дальше включится следующий архетип — Осуществления, пойдет качественно другое время, которое подвергнет результаты "игры" далеко не шуточной проверке.
Вероятно, самое яркое проявление архетипа Творения — это ситуация обучения. Человек творения учится всю жизнь, и для него это более чем естественно; другое дело, как он учится — всерьез или халтурно и насколько глубоки изменения, происходящие в нем в процессе обучения. Надо сказать, что современный утилитарный взгляд полностью подчиняет процесс обучения его цели, то есть обретению тех или иных конкретных навыков, что с философской точки зрения совершенно неправильно. Например, имеет ли смысл учиться чему-то несколько лет, с тем чтобы использовать полученные знания и навыки в течение месяца или вовсе один раз? Здравый смысл говорит: нет. Однако в жизни человека творения такие ситуации скорее правило, чем исключение. При этом со временем он понимает, что добросовестное обучение в течение отведенного судьбой времени не только определит результат прямого "экзамена" по теме обучения, но и будет иметь многочисленные и не менее важные побочные последствия, например, в виде существенного развития человека во многих отношениях и направлениях, не связанных напрямую с целью обучения.
Учеба под архетипом Творения это наиболее трудный вид обучения, когда человек приобретает качественно новые умения, такие, что вначале ему кажется совершенно невероятным их освоить: хождение по канату, интегрирование дифференциальных уравнений, живопись масляными красками, плавание в глубокой воде, чтение астрологических карт. Соблазн человека творения заключается в подмене такого качественного обучения обучением количественным, когда осваивается, совершенствуется и шлифуется техника, с которой он уже знаком. Иногда это легче, иногда труднее, но это уже другое занятие, ведомое другим архетипом.
