Евгений Щукин - Коса и камень. Зелот о Масонстве (сборник)
Важнее всего здесь то, что выход за границы привычной реальности является одновременно переходом в состояние пограничной реальности – трансцендентность, то есть фактически имитируется то самое пограничное состояние, которое считается обязательным для осуществления полноценной мистической инициации и на достижение которого нацелены многочисленные посвятительные ритуалы известных тайных обществ. Иными словами, уже сам факт раскрытия детям факта существования тайного общества знаменует начало их посвящения, потому что в рассказе отчетливо виден их активный раппорт – заинтересованная и эмпатическая реакция, сочувствие и стремление узнать больше и при возможности принять участие.
Ни в коем случае нельзя также недооценивать тайный характер описанного общества, поскольку общеизвестно, что тайна – влечет.
Из чисто психологических приемов, оказывающих неотразимое воздействие на персонажей рассказа, стоит отметить неслучайно брошенное Владимиром Ильичом «Почему так запоздали?», – ведь таким образом теоретически существующему обществу придается авторитетность и косвенно сообщается, что в нем уже состоят «все» или «многие» люди, достойные всяческого одобрения и уважения, подразумеваемые образцовые люди, примеры для подражания.
Также важно, что опять же неявно и непрямо главный герой дает детям понять, что членам этого общества можно, или позволительно, или нужно смотреть свысока на всех прочих людей, что члены общества обладают «чем-то», что позволяет им так себя вести, потому что потенциальным кандидатам изначально не может придти в голову, что для такого отношения может не быть веских оснований. Следовательно, элементарная логика заставляет предположить, что члены этого общества наделяются по посвящении некими отличительными свойствами, выводящими их за рамки обычного людского бытия или, по крайней мере, его привычного для детей сектора.
И это предположение оправдывается, когда дети узнают, что для вступления в тайное общество они должны удовлетворить определенным условиям, несущим в себе явные признаки аскезы. Они должны радикально изменить образ жизни (при наличии малого числа обязанностей, как это бывает у детей, введение даже одной новой весьма чувствительно), причем, эта перемена сделает их особенными, не такими, как все остальные, и они должны будут нести ответственность за четкое и неизменное выполнение нового долга.
Подчеркивается, что над ними не будет стоять воображаемый человек с палкой, что новая обязанность налагается на них не столько извне, сколько так, чтобы стать их внутренней потребностью. Это вообще не столько обязанность, сколько приказ поменяться внутренне, стать другими, откуда у детей и повышенная тревожность, и рост ощущения значимости момента. Это не что иное, как побуждение к самосовершенствованию, прописанное во всех уставах и конституциях известных в истории духовных и мистических обществ. Как гласит ритуал масонского посвящения в ученики, «мы приучаем дух свой предаваться чувствам возвышенным, мыслить о чести и добродетели, ибо лишь управляя своими склонностями и своим нравом, можно привести дух свой в то справедливое равновесие, которое составляет мудрость, то есть познание жизни».
Вообще немаловажно, что вступление в тайное общество обусловлено исполнением некоей подготовительной работы. Любое посвящение – это, как известно, поиск неведомого нового или старого, о котором внезапно стало известно, что оно было, но исчезло. Мы уже говорили, что узнав сам факт существования новой, неизведанной реальности, кандидат уже оказался в пограничной реальности, за которой его ждет новая жизнь, обновление его личности и обретение новых свойств, даруемых инициацией. Логично поэтому, что с самого порога преддверия тайного святилища он приступает к работе над собой, над изменением собственной личности. Для него это уже не начало, но продолжение духовного труда во имя посвящения. И этим своим трудом он как кандидат разительно отличается от всех остальных людей, фактически становясь Кадошем – «отделенным, освященным».
В то же время кандидат знает и понимает, что собственное его мнение о проделанном пути и сделанных на этом пути успехах, о собственных его достижениях не значит почти ничего, потому что судить о них будут уже прошедшие посвящение члены общества. Они будут принимать решение, стоит ли принять его в свою среду, готов ли он разделить с ними привилегии и обязанности, присущие равноправному членству в избранном числе «отделенных». Понятие самоинициации является лишь позднейшим изобретением человеческого ума, избалованного доступностью информации, в то время как наиболее древние эзотерические традиции оперируют понятием избранного круга, по своей воле принимающего или отвергающего нового члена, ищущего приобщения к его тайнам.
Природа человеческая слаба, и душа, пребывающая в земном теле, неизменно склонна к идолотворчеству и идолопоклонству, поэтому логична и та уступка, которую делают большинство известных нам тайных обществ человеческой природе и которую делает и Владимир Ильич, еще более привлекая к своему обществу детей сообщением о том, что членам этого общества полагаются внешние знаки отличия. Не только любой член современных тайных обществ, но и любой мало-мальски сведущий в их специфике знает, как зачастую много внимания уделяется в них внешним атрибутам, вне зависимости от реальной значимости этих предметов в идеологии и символическом наполнении организации. Древняя заповедь почитать Творца, но не тварь далеко не всегда находит живой отклик в душах посвященных.
В общем и целом, созданное воображением персонажа рассказа общество, точнее, описанные внешние его свойства, сформулированы достаточно вдумчиво и профессионально, если можно так выразиться, вне зависимости от того, сколько много или, напротив, мало думал он над их формулировкой. Но нельзя не отметить также и существенные организационные и – что важнее – идеологические просчеты, ведущие к повторению Обществом чистых тарелок судьбы столь многих духовных организаций, ранее уже созданных в истории Земли.
Цели общества не провозглашены. Новопосвященные пребывают в неведении, во имя чего они жертвуют привычной реальностью и меняют образ жизни. Чистые тарелки выступают в данном случае в роли средства, а не цели. Если бы даже было проговорено, что тарелки должны быть чистыми, чтобы облегчить жизнь маме, поскольку ей тогда стало бы проще их мыть, – это уже было бы заявлением цели. Цель должна носить нравственный и духовный характер, и это положение было замечательно сформулировано В. Пелевиным в «Generation П» устами одного из его персонажей: «Но ведь не могут за бабками стоять просто бабки, верно? Потому что тогда чисто непонятно – почему одни впереди, а другие сзади?».
Не изложена легенда основания. У каждого тайного общества обязательно имеется легенда основания, а именно былинизированное изложение события в прошлом, положившего начало существованию организации. Обычно чем дальше во времени отодвинуто данное событие, тем большее значение ему придается и тем большим авторитетом данное общество рассчитывает обладать.
Самое главное – у посвящения нет продолжения. Эта история бессчетное количество раз повторялась из поколения в поколение. Не боясь солгать, можно уверенно сказать, что с минимальной статистической погрешностью, она повторялась при создании всех известных мировых тайных обществ, всех религиозных конфессий и всех политических партий и общественных групп. Создаваемые обычно пассионариями, одухотворенными лидерами, они затем лишались своего руководителя, который или успевал, или не успевал оставить своим преемникам знание о цели существования организации, ее происхождении и средствах достижения заявленной цели. В случае если учение не было сформулировано, ниша заполнялась измышлениями преемников, становящимися самостоятельным учением, принимавшим название того учения, которое провозглашал основатель. Если же основатель успевал сформулировать учение, оно с большей или меньшей точностью передавалось из поколения в поколение, обрастая попутно толкованиями, комментариями, дополнениями и тоже зачастую кардинально изменяясь, сохраняя при этом оригинальное название, связывающее его с основателем.
Итак, Владимир Ильич определенно не планирует никакого продолжения. Подписав детские заявления и приняв их в свое общество, он не делает далее ничего и предположительно переезжает на следующий день в Москву, например, потому что лето кончилось и пора за работу, в Кремль. Оставшись без харизматического лидера, дети предоставлены самим себе, и для них открываются два пути.
Первый путь: не увидев разительных перемен в собственной жизни после начала выполнения новых обязанностей, лишившись лидера, не сообщившего духовной цели, не зная, что являются продолжателями долгой традиции посвящения, не видя стоящих особого внимания практических последствий своей работы, дети могут разочароваться в новообретенном посвящении и «перестать в него играть». Однако последствия этого крайне серьезны: дети разочарованы в самих идеях новой реальности, харизматического лидерства, чистых тарелок, самосовершенствования, помощи маме, приобщения к избранному кругу. Истасканная, но не утратившая значения сентенция: «Мы в ответе за тех, кого приручили».
