Бхагаван Раджниш (Ошо) - Золотое будущее
Но вы не понимаете, что точно так же, как в музыке, существует талант и в накоплении богатства, в приобретении его. Не каждый может быть Генри Фордом, это невозможно, да и надобности в этом никакой нет. У нас и так такие пробки на дорогах, хватит нам и одного Генри Форда! Если бы Фордов было больше, знаете, к чему бы это привело? Ходить пешком было бы быстрее, чем ехать на машине. Кое-где так уже почти и случилось. В таких городах, как Нью-Йорк, Бомбей, Токио, Калькутта, то расстояние, которое можно пройти за десять или пятнадцать минут, приходится преодолевать на машине за час или больше.
Я как-то гостил в Калькутте у одного из самых примечательных, талантливых и богатых людей, его звали Саху Шантипрасад. Сейчас его уже нет в живых. Учебное заведение, в котором я тогда преподавал, было в десяти минутах ходьбы от его дома, но когда мы ехали в его лимузине, невозможно было предвидеть, за сколько мы доберемся. Если у меня лекция начиналась в полвосьмого, он нервничал уже с пяти утра, будил меня и предлагал собираться.
Я сказал ему: «Ты, наверное, ненормальный! До полвосьмого еще масса времени, а тут идти ровно десять минут. Пойдем пешком, и через десять минут мы будем там».
Но он ответил: «Нет, мы не пойдем пешком. А пробки у нас в Калькутте бывают такие, что никогда не знаешь, когда доберешься. Нам надо выехать на всякий случай за полтора часа или больше». И иногда мы все-таки опаздывали, хотя бывали и случаи, когда мы приезжали слишком рано, и нам приходилось просто сидеть в машине. Я сказал ему: «Это так глупо, Саху Шантипрасад».
Но он ответил: «Как я могу позволить тебе ходить пешком – ты же мой гость».
Я сказал: «Да, это так, я твой гость, и в результате я должен сидеть в твоей машине по четыре часа. Это по меньшей мере странно, ведь за четыре часа я могу добраться до Бомбея или Дели, а я добираюсь только до этой несчастной аудитории!»
Если появятся новые Генри Форды, если их будет слишком много, в этом мире станет еще труднее жить. Но так не происходит: природа порождает на свет как раз столько людей, сколько нужно для той или иной конкретной цели. У природы есть для этого какой-то очень глубокий регулирующий механизм.
Например, когда дети рождаются, это обычно сто девочек и сто десять мальчиков. Узнав об этом, я был просто поражен. Почему сто девочек и сто десять мальчиков? Или природа склонна к мужскому шовинизму? Нет, у нее просто есть для этого свой регулирующий механизм. Десять мальчиков обычно не доживают до брачного возраста. Девочки здоровее, они лучше сопротивляются болезням, мальчики слабее, когда дело доходит до болезней и инфекции. У них есть мышечная масса, которой нет у девочек, – но это другое дело. Их сопротивляемость болезням, эпидемиям и смерти хуже, чем у женщин.
Итак, сто девочек как раз оказывается достаточным для ста десяти мальчиков, десять мальчиков просто гибнут от болезней еще до того, как они вступают в брачный возраст. Природа выстраивает тут баланс с самого начала. Иначе было бы девяносто взрослых парней и сто девушек. И этим девушкам пришлось бы трудно, а сколько проблем бы от этого было у этих девяноста парней, вы не можете представить… Был бы просто хаос. Десять девушек из ста без мужей, без сексуальных партнеров – вы думаете, они после этого просто сядут и будут медитировать? Они начнут переманивать мужей у других, и начнется просто хаос. И вот, чтобы избежать всего этого, природа уделяет большое внимание с самого начала тому, чтобы произвести на десять мальчиков больше, как раз для того, чтобы соблюсти баланс.
Точно так же, как природа регулирует соотношение полов, она регулирует и другие вещи – до тех пор пока человек не начинает в это вторгаться. На протяжении столетий численность населения в мире была одной и той же. А потом человек начал вмешиваться в природные процессы – изобрел лекарства, различные средства, чтобы увеличить продолжительность жизни. И вот в мире добавилось очень много проблем. Природа поддерживала баланс – люди рождались, но примерно столько же умирало. Их количество оставалось примерно равным. С помощью медицины мы предотвратили много смертей, но не предотвратили лишних рождений. При этом Папа Римский сейчас читает проповеди о том, что аборты незаконны, что не надо использовать контроль над рождаемостью.
Когда в США президентом был Рональд Рейган, семьдесят тысяч человек пришло в столице на демонстрацию с призывом запретить аборты. Только посмотрите на этих политиков! Когда Рейган был губернатором Калифорнии, он подписал закон о легализации абортов, потому что в этом штате было сильно движение в их поддержку. Тогда он подписал этот закон, но позднее в Вашингтоне он приветствовал процессию, которая требовала внести изменения в конституцию и объявить аборты незаконными – потому что они «против религии и против жизни». Рейган приветствовал эти протесты, потому что в стране было много консервативно мыслящих людей, поддерживающих это движение. Когда он говорил речь перед собравшимися, он сказал: «За всю мою жизнь я сделал только одну ошибку – когда я как губернатор Калифорнии подписал этот закон. Это была единственная ошибка в моей жизни».
Политики так легко меняют свои взгляды. Куда бы толпа ни двигалась, они стараются обогнать ее. Это безошибочная тактика, а они не могут позволить себе допустить ошибку, поэтому все время очень внимательно следят за ситуацией.
Я говорил уже много раз, что политические лидеры просто следуют за своими сторонниками. Великий политик – это такой политик, который знает, куда идут те, кто его поддерживает, и идет впереди них. Куда они идут – ему неважно, ему надо просто оставаться всегда впереди, чтобы они знали, что он лидер. Ему нужно «открыть» все свои чувства, напрячь все внимание, чтобы он случайно в один прекрасный день не отстал от них, а его последователи не ушли куда-то в сторону – иначе ему придется стоять одному. Тогда он бежит и догоняет их и тут же становится впереди них опять. Что он еще может сделать? Он лидер, и ему надо оставаться лидером при любых обстоятельствах. Это его работа – быть лидером, неважно зачем. Что хочет он сам? Это не имеет значения, главное – чтобы он был впереди вас.
Все эти люди: католики, индусы, мусульмане, иудеи, – которые выступают против абортов и контроля над рождаемостью, должны быть на самом деле последовательны. Ведь это значит, что они выступают против спасения жизней тоже – потому что в природе сохраняется баланс. Но никто об этом не думает.
В больницах есть люди, которые только напрасно изводят докторов и медсестер. У кого-то изуродованы ноги и руки, кому-то нужен постоянный присмотр врача и сиделки, и еще, кроме этого, так много лекарств. Есть люди, которые держатся только на искусственном дыхании, отключите его – и они умрут. И зачем поддерживать их жизнь? Какова цель поддержания такой жизни? Зачем вы их пытаете? Но врачам внушают, что их цель – сохранить жизнь любой ценой. Это им внушил еще Гиппократ, который жил две тысячи лет, когда смерть свирепствовала на Земле.
И вот теперь эти дураки приносят клятву Гиппократа. Каждый студент-медик приносит клятву Гиппократа: «Всю свою жизнь я буду спасать жизни». Но обстоятельства переменились. Когда Гиппократ произносил эти слова, из десяти детей девять умирали до того, как достигали двухлетнего возраста, выживал только один. Конечно, тогда эти слова имели смысл, тогда надо было спасать жизни, но сейчас дело обстоит ровно противоположным образом. Даже в таких странах, как Индия, из десяти детей умирает только один. И при этом прилагаются все усилия, чтобы спасти и его тоже.
Можно еще понять, когда пытаются спасать детей, но зачем спасать стариков, которые уже пожили, пожили достаточно, натерпелись, получили достаточно удовольствий, пережили все, что только можно, хорошее и плохое? Время пришло, пусть они покинут этот мир. Но врачи не могут это позволить, ведь это незаконно. Они подключают их к аппарату искусственного дыхания и не могут отключить его, и в результате мы продлеваем жизнь полуживых людей, почти мертвых. Никакой Папа Римский не издаст распоряжение, что этих людей надо освободить от их тел. А что осталось от этих тел? У кого-то сердце уже не работает, кроме как на батарейке, у него батарейка вместо сердца, у кого-то не работают легкие, у кого-то не работают почки, так что используются механические почки. Какой смысл в наличии таких людей? К чему они придут, если вы будете помогать им идти по этому пути?
Конечно, их существование дает работу нескольким людям, но больше ничего. Могут ли эти больные сами вести какую-то творческую жизнь? Получают ли они хоть немного радости от того, что делается для них? Они живут постоянно на уколах, они не могут спать, и им дают снотворное. Они не могут проснуться, поэтому им дают стимуляторы, чтобы они легче просыпались. Для этого и нужна была клятва Гиппократа? Пусть Гиппократ провалится ко всем чертям! Он понятия не имел, к чему в конце концов приведет его клятва.
