Дмитрий Соколов-Митрич - АнтиГрабовой. Кто «воскрешает» наших мертвых?
Но чем ближе ко второму пришествию, тем больше (в полном соответствии с Евангелием) лжепророков, желающих поучиться ужимкам этой самой обезьяны. История человечества насчитывает уже несколько сотен персонажей, которые называли себя «вторым пришествием» Иисуса Христа. В настоящее время их что-то развелось совсем много. Вот только самые известные: преподобный Сан Мен Мун, Мария Дэви Христос, Секо Асахара (предводитель секты «Аум Синрикё»), Саи Баба. Не так давно отошел в мир иной еще один «иисус» — Порфирий Иванов. А в 20-е годы прошлого века в Воронежской области был очень популярен «иисус христос» во втором пришествии, которого звали Федор Рыбалкин. В него уверовали около 7 тысяч человек, но кончилось все тем, что 19 человек расстреляли чекисты, несколько сотен раскидали по лагерям, а легче всего отделался сам Рыбалкин — его всего лишь отправили в психушку.
Грабовой в этом списке далеко не первый. Идея воскрешения на этом, а не на том свете, и ожидание земного царства для избранных — все это появилось уже в первые века христианства. Это течение получило название хилиазм (от греч. chilias — тысяча). Учение о хилиазме появилось из веры некоторых первых христиан в то, что за тысячу лет до кончины мира Христос придет на землю, поразит Антихриста, воскресит одних праведников, устроит для них царство, в котором праведники в награду за свои подвиги и страдания будут царствовать вместе с Ним в продолжении тысячи лет, наслаждаясь всеми благами жизни. Затем последует второе, всеобщее воскресение мертвых, всеобщий суд и всеобщее вечное мздовоздаяние. Иными словами, хилиасты не могли смириться с тем, что за праведную жизнь им воздастся только в будущей жизни, а на земле так и не дадут покайфовать.
Хилиазм особенно был распространен во II веке после рождества Христова, в церквах малоазийских и фригийских. Уже в III в. на соборе в Александрии хилиазм был отвергнут апостольской церковью. Впоследствии с хилиастами вели полемику Григорий Богослов, Ефрем Сирин, Блаженный Августин.
В сущности, хилиазм — это своего рода попытка средневекового сознания вернуть христианство в лоно предшествующего ему иудаизма. Ожидание грядущего земного Царства Божия восходит к иудейскому ожиданию пришествия Мессии, который в Судный день исполнит данные еврейскому народу обетования, и все праведники получат справедливое воздаяние за свои страдания и муки, а их мучители понесут жестокое наказание. На земле воцарится мир, исчезнут страдание, раздоры и несправедливость, враги Израиля будут преданы в руки праведных, которые будут тысячу лет наслаждаться роскошными пиршествами, ибо земля станет приносить небывалый урожай. Отцы Церкви отвергали такое материалистическое понимание Царства Божия. Но если в Церкви были найдены пути преодоления хилиазма, то в еретических сектах он не умирал никогда. Хилиастические настроения лежали в основе всех дуалистических сект Средневековья. С особой силой они сотрясали европейское общество в предреформационный период и в эпоху Реформации. Например, в начале XVI века в Саксонии в городе Цвиккау появилась мистическая секта анабаптистов (перекрещенцев), стремившихся уничтожить старый мир и создать человеческими силами «евангельское общество» на земле. Они требовали неограниченной свободы человека, абсолютного равенства в обществе, отрицая частную собственность и стремясь разделить ее между бедными. В 1534 году во главе с Иоанном Лейденским, объявившим себя Мессией, анабаптисты захватили власть в Мюнстере, переименовав его в Новый Иерусалим, и попытались путем террора осуществить идеал полного имущественного равенства, обобществив имущество горожан и уничтожив деньги. Ничего не напоминает? Ну, конечно. Все последующие социальные утопии вплоть до большевизма тоже имеют в своей основе хилиастическое стремление к земному раю. Чем они закончились, мы очень хорошо знаем.
На рубеже тысячелетий идеология хилиазма, потерпевшая, казалось бы, столь очевидный крах в образе коммунизма, нашла себе новое применение. На этот раз она стала уделом не идеалистов, а прагматиков. «Хочешь стать миллионером — придумай свою религию», — эта формула Рона Хаббарда, основателя церкви сайентологии и идеолога самой циничной отрасли мировой экономики — религиозного бизнеса. Рецепт этого бизнеса прост: заставь человека поверить во что-то и убеди его, что за эту веру надо платить. И вот — хилиастическая идея снова на арене. Что может быть более привлекательным для уставшего от несовершенного мира человеческого сознания, чем идея земного блаженства для праведников?
Адвентисты седьмого дня, свидетели Иеговы, хаббардисты, последователи Грабового… Похоже, хилиазм крепчает.
Глава 6
«Соколов-Митрич хочет отменить праздник светлой Пасхи». — Первый поход Понтия Пилата на Грабового. — «Воскресители» снова в Северной Осетии. — Григорий Петрович очень любит детей. — Понтий Пилат умывает руки. — «Непрямые потерпевшие». — «Нам светлячками соткан Путь». — «Мама, я буду жить для него или вообще не буду жить». — «41=5, 23=5, 44=8, 16=7»
Название НИИ КГБ «Прогноз» мне еще пришлось вспомнить. В один прекрасный день в редакцию пришло анонимное письмо. В нем — очередной номер газеты «Прогноз». Так я узнал, что Грабовой выпускает свою собственную газету и называется она так же, как НИИ, в котором работал Георгий Рогозин. Конечно, это может быть совпадением, но что-то уж больно много совпадений.
Открываю газету и вижу, что четыре пятых ее содержания посвящено моей скромной персоне.
«…Прихожанам церквей, мечетей и других религиозных организаций разъяснить, что некий журналист Дмитрий Соколов-Митрич, публикуясь в „Известиях“, хочет отменить праздник светлой Пасхи и запретить христианство. Таким образом, деятельность журналиста Дмитрия Соколова-Митрича и газеты „Известия“ в целом направлена на уничтожение мира…»
И далее в том же духе. Оставшаяся одна пятая газеты предвыборная программа Грабового. Про закон о запрете смерти и так далее.
Впрочем, в газете попадаются и приятные новости.
«Действия редакции „Известия“ и ее автора значительно сокращают круг почитателей и поклонников данного учения и наносят значительный ущерб деловой репутации некоммерческой организации „Фонд Григория Грабового“.
«В результате публикаций о Григории Грабовом фонд не смог заключить договоры на проведение исследовательских и других работ согласно учению».
Особый гнев «воскресителей» вызвало то, что по фактам, изложенным в публикациях «Известий», прокуратура Москвы возбудила проверку. Меня, разумеется, обозвали Иудой, а работников прокуратуры — понтиями пилатами. Забегая вперед, скажу, что первая попытка возбудить против Грабового уголовное дело закончилась ничем.
«У издателя Калашникова, издающего литературу по учению Григория Грабового, представителем Таганской районной прокуратуры г. Москвы и участковым милиционером были изъяты книги Григория Грабового».
«Фонду и лично Григорию Грабовому причинены значительные убытки. Публикация вызвала повышенную текучесть кадров, снижение трудовой дисциплины, уменьшение сбыта распространяемой литературы… это привело к невозможности вести в настоящее время активную деятельность по распространению учения».
Несмотря на небольшой тираж, сектантская газета «Прогноз» наделала много шума в Совете Федерации и Государственной Думе. Со свойственной Григорию Петровичу смелостью он зачислил в редакционный совет своей газеты 12 депутатов нижней палаты парламента и 3 — верхней. Виктор Алкснис, Алексей Лихачев и Геннадий Райков тут же лично публично опровергли свою причастность к секте. Последний обиделся больше всех и пообещал лично разобраться в инциденте, но очень скоро об этом забыл. За остальных политиков отдувались их помощники и секретари. Все они на вопрос «Известий» сказали, что речь идет о банальном мошенничестве. Возмутились даже те депутаты, которые сами не пострадали от сектантского издания. Александр Чуев заявил корреспонденту «Известий», что видит только одну причину, по которой Грабовой до сих пор еще не сидит в тюрьме: «Наши правоохранительные органы бывают излишне осторожны, когда речь идет о религиозных организациях. Они боятся нарушить права человека. Однако это совсем не та ситуация, где нужно быть столь щепетильным».
Это был март 2005 года. Казалось, что с сектой Грабового покончено. Ее деятельность в Москве была фактически парализована. С тех пор как началась прокурорская проверка, все московские офисы «воскресителей» приостановили работу, оба мобильных, которые оставил мне Грабовой при встрече, оказались заблокированы, по телефонам, указанным на сайтах, иногда еще отвечали, но только для того, чтобы сообщить, что пока звонить не надо.
— Григорий Петрович временно никого не принимает, — нервно ответили по телефону одного из московских офисов на Нижней Сыромятнической. — Расписание его регулярных лекций в конгресс-зале гостиницы «Космос» тоже пока не утверждено. Вы можете лишь заказать литературу или видеоматериалы, — закончила дохлым голосом секретарь.
