За порогом жизни, или Человек живёт и в Мире Ином - Волошина Инна
— Я не знаю, когда он был здесь в последний раз. Не приезжает он ко мне, да и не станет слушать он меня…
Мы засиделись до поздних петухов, мне было время уходить. Но уходить не хотелось. И всё же я не мог оставаться здесь…
ГЛАВА 4
Мне было очень грустно и обидно. Обидно за себя: ведь я так о многом не задумывался, живя на Земле. Я осознавал, что ничего не могу изменить, это причиняло боль, но надо было устраивать свою жизнь теперь здесь. А прежде всего мне надо было найти место, где строить дом. Каким он будет, было решено.
Мне был дан выбор на жильё от Розовой планеты до Янтарной, а это значит, что надо было пройти восемь планет.
Уроки, которые я получил от Учителя, принесли свои плоды. Это радовало меня, хоть что-то могу сам. В мелочах, порою незначительных, мне открывались истины с глубоким смыслом.
Прежде всего мне хочется сказать, что путешествовал я не один, а … с Беном! Да, какое-то время я был один, но одиночество давило, тогда я подумал о Бене. Марта согласилась отпустить его, хоть и не сразу, и с одним условием: переходя от планеты к планете, мы будем наведываться к ней и рассказывать о случившемся и увиденном.
— Да и мне так будет спокойнее, хоть знать буду, что с вами всё в порядке, — добавила она, гладя Бена по голове.
Так вот, с Беном мы отправились в путь.
Сначала мы посетили Розовую планету. Не знаю, почему ей дано такое название. Должно быть, из-за розовых фламинго. Их здесь очень много, как и небольших озёр. Когда стая фламинго поднимается ввысь, воздух становится розовым. Это было первое, что так сильно поразило нас с Беном. Бен ведь тоже не был нигде, и для него, как и для меня, всё было впервой.
Мы оказались на Розовой планете около небольшого озерца. Наше внезапное появление вспугнуло птиц. Когда стая поднялась ввысь, воздух стал розовым. Мы с Беном были зачарованы этим зрелищем! Постепенно птицы опускались на озерко, и всё приобретало обычный вид. Здесь было много деревьев, похожих на акацию, и от них разливался слегка дурманящий аромат, но не отталкивающий, а скорее пьянящий.
Конечно, ребёнок есть ребёнок… Бен бежал впереди меня, пытаясь всё увидеть и потрогать своими руками. Он взобрался на дерево и повис на ветке, ожидая меня. Здесь мы немного отдохнули.
— Ник, — обратился ко мне Бен, — Николай, можно я буду звать тебя просто: «Ник», мне так удобнее и короче получается, а то пока выговоришь «Николай», забудешь, что сказать хотел.
Такое убедительное заключение вызвало у меня смех.
— Ну что ты смеёшься, я же серьезно… — обиделся Бен.
Я привлёк его к себе и сказал:
— Если тебе так удобнее, что ж, зови просто — Ник, только мне надо привыкнуть к этому имени.
— Привыкнешь, большой уже… — Бен обрадовался.
Мы перекусили тем, что нам собрала в дорогу Марта: это лепёшки и сухие ягоды (они не совсем сухие, а слегка подвяленные, чтоб лучше сохранялись).
— Ник, смотри, что там такое? — Бен указал рукой на едва заметные две движущиеся точки.
Я вздрогнул от такого обращения «Ник!» Но это было непривычно только несколько раз, потом я смирился, привык. Но что же двигалось там, куда указывал Бен? Он даже встал, чтобы было лучше видно. На него было смешно смотреть, он так увлёкся, что стал рассуждать вслух:
— Движутся быстро; кони, что ли? Да они-то здесь откуда? … Вот здорово… Мне бы так! — восторг у Бена вызвали два всадника на конях. Они пронеслись чуть поодаль от нас. Я никогда не был превосходным наездником, хоть и мог управлять лошадьми. Я встал и позвал Бена:
— Идём, должно быть там есть дорога. Пойдём по ней, посмотрим, куда выведет.
Действительно, очень скоро мы вышли на дорогу. Она была не очень широкой, но плотно укатанной. Идя по ней, мы не поднимали пыль, как почти и не оставляли следов.
— А хорошо вот так путешествовать, правда, Ник? Идёшь куда хочешь…
— Правда, хорошо, — ответил я Бену, а сам подумал: «Что же нас ждёт впереди?»
Страха не было, но снедал интерес: как и что там? Ведь я почти ничего не видел и не знал об этой небесной стране, где столько всего необычного: будь ли то букет сирени в день рождения или мыслящая роза в саду старца Николоса…
Дорога привела нас к небольшому селению. Домики были чисты и опрятны, самых разных видов и строений. Возле каждого домика непременно был палисадник, в котором росли разные цветы. А возле многих домов были и сады.
Подходя к селению, Бен дёрнул меня за рукав:
— Ник, а как мы войдём туда? Мы же никого не знаем там? Давай останавливаться не будем?
— Тебе страшно?
— Да нет, просто все чужие… не по себе как-то…
— Посмотрим…
Действительно, мы прошли это селение, не задержавшись там надолго. Я лишь спросил у идущего нам навстречу мужчины:
— Скажи, куда ведёт эта дорога? Мы путешествуем и совсем не знаем этих мест.
— Дальше есть ещё селение, а за ним город. Это небольшой городок, там можете и остановиться.
— А как называется город? — полюбопытствовал Бен.
Мужчина улыбнулся и сказал:
— Если вы здесь первый раз, это может показаться странным, его название Озерки, а назван он так потому, что на его окраинах, да и в самом городке есть небольшие озерки.
— Что ж тут странного? Озерки, так Озерки! — не унимался Бен.
— Но ведь город можно было населять и на ровном месте, а не среди озёр, — парировал мужчина.
— Значит, среди озёр красивее жить. А там тоже есть розовые птицы? — Бен так и сыпал вопросы, и это он-то не хотел останавливаться здесь?..
— Нет, в самом городе розовые птицы бывают редко, — много людей, а вот на окраинах их много, и зовутся они — фламинго.
Бен скорчил странную гримасу и отошёл в сторону. Я, простившись с мужчиной, догнал Бена и спросил его:
— Тебя что-то удивило?
— Ну да! На Земле есть фламинго и здесь тоже фламинго?
— Что ж тут странного? Ты бы должен знать, что здесь есть почти всё, что и на Земле…
— Ник, мне мама не давала уходить далеко, и я почти… — он смутился, — почти ничего не знаю, как тут живут.
— Не отчаивайся, Бен, мы будем вместе узнавать всё то, чего ещё не знаем.
Зачем идти, если расстояние можно покрыть в короткий миг? Место, куда нам хотелось попасть, мы знали: «Озерки». И вот, взявшись за руки, желанием мысли мы с Беном оказались возле городка. Это был небольшой городок, но очень красивый. Он расположен на ровной местности, слегка изрезанной впадинами и ложбинами, и очень много озёр — маленьких, но каждое отдельно от другого.
Какое-то время мы любовались открывшейся нам панораме. В городке больших домов не было видно, но и те, что были — утопали в зелени садов. Лишь кое-где проглядывали черепичные крыши. Над деревьями, ближе к одной из окраин городка, возвышался Храм. Он был другой архитектуры, чем тот, что я видел с Учителем. Но сделан он был из того же тонкого материала, который казался живым.
Не знаю почему, но мне захотелось, чтобы знакомство с этим городом началось именно с Храма. Больше из-за Бена, ведь он ещё не видел подобного. Не говоря ему ни слова, я взял его за руку, и мы перенеслись к Храму.
Бен оторопел, увидев его вблизи, да и мне было чему удивиться. Этот Храм не был похож на ранее виденный мной. Внешний фасад был украшен тонкими резными фигурами, здесь были изображены какие-то сцены. Причём мне они показались последовательными, потому что сюжеты перекликались. Но это не были сцены из Библии, я чётко это осознавал. Я слегка подтолкнул Бена, и мы вошли в Храм. И снова то же чувство охватило меня: Храм — это нечто живое! Не знаю, как это объяснить более доступно. Просто мне казалось, что стены и всё-всё, что было в нём: всё слышит и видит. Однако не было страха, что, прикоснувшись, сделаешь больно или поранишь. Что могло причинить боль!? Это дурные мысли, грязные и нечистые помыслы! Я так же чётко это сознавал. Не берусь объяснить, откуда приходило сознание открывшихся истин, может, не зря мне Храм казался живым существом: слышащим, видящим, а общение происходило на уровне мысли.
