Луи Клод де Сен-Мартен - О заблуждениях и истине
Неудивительно, что люди до ныне в сем заблуждали. Если бы и мы приняли те мнения, коих следствиями были сии погрешности, то наши заблуждения были бы бесконечны. Примечатели едва только начали распознавать Вещество от Начала, его содержателя и родителя, то и приписали тотчас одному то, что принадлежит другому. Они думали, что коренное их Вещество (или первая материя) пребывает всегда по сущности своей одинаково, а только преображается попеременно в разные виды. И так, смешивая Вещество с его действующим Началом внутренним и врожденным, говорят, что как в Веществе есть единая токмо сущность, то и всеобщему действию ее надобно быть единому, и, следовательно, Вещество негиблемо и неразрушимо.
Я прошу их исследовать подробнее сказанное мною в начале сего Сочинения о происхождении и свойстве добра и зла. Я доказал, что никто здравомыслящий не скажет, что свойства, между собою различные, Проистекают из одного источника. Перенесем же сие к разным свойствам Вещества, которые оно показывает, и посмотрим, правда ли, что вещественная сущность есть едина.
Разнствие сущностей вещественных
Спрашиваю: действие огня подобно ли действию воды? Вода действет ли так, Как земля? И не видим ли мы в сих стихиях свойств не токмо разных, но совсем противоположных? Но при всем том сии стихии, хотя и многие, суть основание и твердыня всех вместилищ вещественных. И так нельзя согласиться с примечателями, что в телах единое есть естество, когда видим, что их свойства столь разнообразны. И так не столько не то же и одно Вещество всегда составляет рождающиеся попеременно образы, но ниже можно допустить, чтобы и два образа оно составило.
Я не перестану повторять, что естество тел не есть единое, как они думают; что все образы суть произведения врожденных им Начал, которые не могут инако явить своего действия, как под всеобщим Законом трех стихий, которые существенно разнствуют между собою; что содействие их не может быть почитаемо Началом, понеже оно не есть единое, а подвержено изменению, и зависит от больше, или меньше сильного действия которой-нибудь стихии; что таким образом Вещество быть не может постоянным и нетленным, ни переходит попеременно от одного тела к другому, но что все сии тела происходят от действия Начала нового, и следовательно особливого.
Словом, сия разность всех врожденных Начал довольно покажется ощутительною, когда приметим, что все степени и все царства Натуры телесной отличены знаками ясными и выразительными; ежели приметим, говорю, Противоположность, Находящуюся между многими степенями и родами; согласимся, что сии врожденные Начала и содержатели разных между собою тел суть необходимо и сами между собою различны. Ибо когда бы действующее Начало тел внутренне не было одно, или то же во всей Натуре, то надлежало бы ему оказывать свое действие везде и являться непрестанно и единообразно в разных телах.
Но признав сию разность нераздельных Начал, припомним еще, с какою точностию, с каким тщанием каждое из них исполняет предписанное ему частное действие, и тем дополним понятие о Началах Существ телесных, которое мы уже определили, доказывая, что не могут они быть сложными, яко сущности Вещества, но суть простые Существа, Имеющие в себе свой Закон и все свои способности, вмещающие в себе единое действие, подобно как всякое простое Существо; то есть Существа неразрушимые, которых однако ощутительное действие должно оканчиваться, и оканчиваться всякую минуту; понеже они поставлены действовать только во времени и составлять время.
О системе развития
Я сделаю только некоторое примечание Исследователям Натуры об одном слове, Которое употребляют они в рассуждениях своих о телах. Рождение и возрастание тел изображают они под именем развития. Нельзя нам допустить сего изображения; ибо ежели поистине тела только развиваются, то надобно им целым уже находиться в зародышах, или в Началах их; если же сии тела существенно и действительно бы содержались в Началах, то уничтожали бы первородное качество простого Существа, то не были бы они неразделимы, ни следовательно одеяны бессмертием, или, когда приписать бессмертие Началам, надлежит его приписать также и телесным Существам, в них заключенным. Но допустить сие есть согласиться на то, что мы доселе отрицали, и явно противоречить тому, что уже утвердили.
Если примечатели не желают впасть в большие нелепости, то надобно им приучиться смотреть на растение телесных Существ не как на развитие, но как на творение и дело Начала врожденного, Производящего сущности вещественные, Располагающего оные и образующего по особому Закону, который ему дан. Я знаю, что тем, к кому я речь мою склоняю, не приходило никогда и на мысль такого мнения, и потому не скоро допустят его; ибо оно весьма противно мыслям и понятию, какое они доселе имели о Натуре; не смотря на то, я предлагаю им сии Истины смело, и будучи внутренне уверен, что никакой другой Истины на место сих не могут поставить.
Я не знаю, каким образом, Принимая растение телесного Существа за развитие, могли они хотя на минуту допустить идею, которую выше сего я опровергнул, то есть, что разные частицы одного тела переходят и присоединяются к другому; ибо ежели зародыш развивается, то надобно ему иметь уже в себе все части; когда же он имеет все части, то нужны ли ему части иного тела к своему образованию?
Но да не подумает кто обратить сей довод против меня самого, и сказать, что я, отрицая то, чтоб все части, которых образование необходимо нужно для совершения телесности Существа вещественного, содержались в своем зародыше, соглашаюсь уже на то, что сей зародыш должен отвне получать материалы к его возврастанию; что без сомнения было бы противно тем Истинам, Которые в Натуре я показал. Сия Натура есть живая повсюду; она имеет в себе побудительную причину всех своих дел, и не нужно ей, чтобы зародыши заключали в себе в малом виде все части, долженствующие некогда быть им вместилищем. Им потребна только способность производить сии части, и они ее имеют. Когда ж имеют ее, то все средства, выдуманные для истолкования возрастания и образования телесных Существ, ни к чему не служат: ибо Примечатели для того и прибегли к сим выдумкам, что не познали в Веществе врожденного Начала жизни и действия его, и вообразили себе, что Вещество в сущности своей есть мертвое и бесплодное. Скажем еще слово, чтобы совершенно опровергнуть сию мысль о развитии Существ телесных; то есть, что если бы развитие могло быть, то не было бы чудовищ, понеже все порядочно сотворено: и когда все вещи развиваются токмо, то Создателю вещей не оставалось бы ничего делать. Но мы не смеем подумать, чтобы мог Он и все, произведенное Им, пребывать в недействии.
Повторение вышесказанного
Сим прекращу мои примечания о том, что как неправильно люди представляют себе сущность телесной Натуры. Ежели они захотят размыслить о том, что я показал им, то признаются, надеюсь, что столь многие заблуждения их произошло от нераспознания Вещества с Началом его; и, рассмоторев преложенные мною Истины о рождении Существ, о непрерывном изменении образов, о различении сущностей от врожденного им Начала, о свойствах и простоте сего Начала как в частном, так и во всеобщем, и о единстве его действия, учрежденного токмо на время, признаются, что Начала разных телесных Существ неслитны, ниже общительны между собою, поелику суть неразделимы; а понеже они неразделимы, не могут никогда разрушиться; что они отличены друг от друга как по особому свойству действия их, так и по продолжительности его, как то показывает разрушение стихий, составляющих Вещество; что от того происходят бесчисленные тел последственные сложения, из которых Примечатели, видя преемное произведение тел, легкомысленно заключили, что Вещество, яко основание их, есть негиблющее. Ибо не токмо не должны были они почитать Вещество вечным, но еще согласиться с нами в том, что нет такой минуты, в которую бы оно не разрушалось; понеже в Веществе всегда одно действие уступает свое место другому. Тогда примечатели не станут ожидать, подобно Алхимистам, непрерывного оживотворения, которое б их самих и все тела защитило от разрушения; ибо ежели бытие тел имеет определенное время, то по приближении сего предела нельзя остановить разрушения их иначе, как разве присовокупить новое Начало к Началу, готовящемуся отлететь; но мы видели прежде, что сему нельзя быть и в самом естественном порядке вещей; а люди не могут думать, чтоб силы их превосходили Натуру и Законы, которыми содержатся Существа.
Научившись таким образом отличать Вещество от Начала, Рождающего оное, и познав разные действия, являющиеся в сем Веществе, Престанут они верить сим мечтательным торжествам, понудившим их все нечувствительным торжествам, понудившим их все нечувствительным образом смешать, даже самое добро и зло. Обратимся теперь к высшему.
