Джеффри Арчер - Бойтесь своих желаний…
– Есть новость хорошая и плохая – какую озвучить первой?
– Я оптимист, так что давайте хорошую.
– У нас получилось. Отныне вы счастливый обладатель одного миллиона двухсот тысяч акций «Пароходства Баррингтонов».
– А плохая?
– Мне необходим чек на один миллион семьсот сорок тысяч фунтов. Но вам, наверное, будет приятно услышать, что с момента их покупки акции выросли на четыре шиллинга, так что вы получили солидную прибыль.
– Искренне признателен вам, Седрик. Как мы договаривались, я покрою любые расходы, которые вы понесли за выходные. Это будет справедливо. Что же дальше?
– Завтра утром я пришлю все документы вам на подпись с помощником директора, Себастьяном Клифтоном. Поскольку речь об очень солидной сумме, я предпочел бы воздержаться от почтовой пересылки.
– Если это брат Джессики, я буду с нетерпением ждать встречи с ним.
– Совершенно верно, он самый. Себастьян будет у вас завтра ближе к полудню и, как только вы подпишете все сертификаты, привезет их обратно в Лондон.
– Передайте ему, что, как и вас, его ожидает испытание деликатесами: лучшая в мире рыба с хрустящим картофелем, сервированная на вчерашнем номере «Гримсби ивнинг телеграф». Не стану же я его приглашать в какой-нибудь модный ресторан со скатертью и тарелками.
– Если уж мне пришлось по душе, то ему и подавно понравится, – сказал Седрик. – Буду ждать вас в следующий понедельник на собрании.
– У нас осталось несколько нерешенных проблем, – сообщил Себастьян, когда Седрик положил трубку.
– Вот как?
– Несмотря на то что курс акций Баррингтонов начал расти, мы не должны забывать, что письмо Фишера об отставке будет роздано журналистам для опубликования в пятницу. Предположение члена совета директоров о том, что компания стоит на пороге банкротства, может вновь обрушить курс.
– Это одна из причин, по которым ты сегодня отправляешься в Гримсби, – сказал Седрик. – В двенадцать у меня встреча с Фишером, и к этому времени ты будешь наслаждаться вкуснейшей на свете рыбой с жареной картошкой и гарниром из горохового пюре.
– А вторая причина? – поинтересовался Себастьян.
– Надо, чтобы тебя здесь не было, когда я встречусь с Фишером. Твое присутствие лишь напомнит ему, чьим интересам я предан на самом деле.
– Он не тряпка, – предупредил Себ, – как уже не раз убеждался мой дядя Джайлз.
– Я и не собираюсь на него давить. Наоборот. Я собираюсь поддержать его. Есть еще проблемы?
– Вообще-то, проблем три: дон Педро Мартинес, Диего Мартинес и в меньшей степени Луис Мартинес.
– У меня информация из достоверных источников, что с этой троицей все кончено. Дон Педро без пяти минут банкрот, Диего в любой момент могут арестовать за попытку подкупа, а Луис не может даже самостоятельно высморкаться, пока папочка не подаст ему носовой платок. Нет, я думаю, в скором времени эти три джентльмена получат билет в один конец в Аргентину.
– Меня не покидает предчувствие, что дон Педро все же предпримет еще одну попытку отомстить – напоследок.
– Вряд ли сейчас он осмелится оказаться поблизости от членов семьи Баррингтон или Клифтон.
– Я не о своей семье.
– А обо мне даже не волнуйся, – сказал Седрик. – Я могу позаботиться о себе сам.
– И даже не о вас.
– О ком же тогда?
– О Саманте Салливан.
– Не думаю, что он отважится на такой риск.
– А Мартинес может думать иначе…
В понедельник вечером
Дон Педро был в такой ярости, что не сразу обрел дар речи:
– Как это сошло им с рук?
– Сразу после закрытия рынка в пятницу я уехал в Шотландию, – рассказал Диего. – Кто-то начал продавать большое количество акций Баррингтонов в Нью-Йорке и Лос-Анджелесе, а затем – еще больше сразу после открытия сегодня утром биржи в Сиднее, ну и немногие оставшиеся акции были проданы в Гонконге, пока все мы спали.
– Во всех смыслах этого слова… – проговорил дон Педро.
Последовала еще одна долгая пауза, и вновь никто не решился ее прервать.
– Так сколько я потерял? – спросил он наконец.
– Больше миллиона фунтов.
– Кто продавал те акции, выяснил? Готов побиться об заклад, это тот же человек, который сегодня утром купил мои за полцены.
– Думаю, это некто по фамилии Хардкасл, который находился на линии, когда я прервал Дэвида Александера.
– Седрик Хардкасл, – сказал дон Педро. – Банкир из Йоркшира, который заседает в совете директоров Баррингтонов и всегда поддерживает председателя. Он очень пожалеет об этом.
– Папа, мы не в Аргентине. Ты потерял почти все, и мы уже знаем, что власти ищут любой предлог, чтобы депортировать тебя. Может, пришло время оставить мысль о вендетте?
Диего успел заметить летящую к лицу ладонь, но не увернулся.
– Не сметь говорить отцу, что он может делать, а что не может! Я остановлюсь, когда решу сам, и никак не раньше. Это понятно? – (Диего кивнул.) – Что еще?
– Не могу сказать, что абсолютно уверен, но мне кажется, на вокзале Кингз-Кросс я заметил Себастьяна Клифтона – в тот момент, когда садился в поезд. Правда, было далековато…
– Почему не проверил?
– Потому что поезд должен был вот-вот отойти и…
– Они даже вычислили, что их план не сработает, если ты не сядешь на «Ночной шотландец». Ловко. Значит, у них был свой человек и в «Гленливене», следивший за каждым нашим шагом, иначе как они узнали, что ты возвращаешься в Лондон?
– Уверен, никто за мной не следил, когда я уезжал из отеля. Я несколько раз проверял.
– Но ведь кто-то же узнал, что ты в том самом поезде. Очень странное совпадение: в тот вечер, когда ты ехал на «Ночном шотландце», поезд впервые за несколько лет опоздал на полтора часа. Вспомни-ка, было что-нибудь необычное за время поездки?
– Проститутка Китти пыталась «снять» меня, а потом кто-то дернул за аварийный шнур в туалете…
– Слишком много совпадений.
– Позже я видел, как она шепталась со старшим проводником, и тот улыбнулся и ушел.
– Проститутка и проводник не могли задержать поезд на полтора часа по собственной инициативе. Нет, в поезде ехал кто-то из начальства и дергал за веревочки. – Еще одна долгая пауза. – Думаю, они предвидели наше наступление, но я хочу быть стопроцентно уверен, что они не ждут ответного удара. А для этого мы должны быть так же организованы, как они.
Диего не стал высказывать мнение в этом одностороннем разговоре.
– Сколько у меня осталось наличных?
– Когда я в последний раз проверял, было около трехсот тысяч, – доложил Карл.
– Плюс вчера вечером пошла в продажу моя коллекция. Агню заверил меня, что она принесет больше миллиона. Так что ресурсов у меня еще более чем достаточно, чтобы бросить им вызов. Никогда не забывайте: можно проиграть битву, главное – выиграть войну.
Диего чувствовал, что сейчас неподходящий момент напоминать отцу, кто из генералов высказал это мнение при Ватерлоо.
Дон Педро прикрыл глаза, откинулся на спинку кресла и некоторое время молчал. И вновь никто не сделал попытки прервать его мысли. Внезапно он открыл глаза и резко выпрямился.
– Так, слушать меня внимательно, – заговорил он, уткнувшись взглядом в младшего сына. – Луис, обновишь всю информацию о Себастьяне Клифтоне.
– Отец, – начал Диего, – нас же предупредили…
– Заткнись. Если не хочешь быть в моей команде, можешь проваливать прямо сейчас.
Диего не двинулся, но почувствовал обиду сильнее, чем от пощечины. Дон Педро переключился на Луиса:
– Хочу знать, где он живет, где работает и кто его друзья. Справишься?
– Да, отец.
Диего подумалось, будь у брата хвост, он бы сейчас вилял.
– Диего, – дон Педро повернулся к старшему сыну, – отправляйся в Бристоль и найди Фишера. Заранее о своем приезде не предупреждай, застань его врасплох. Сейчас даже более важно, чтобы он вручил миссис Клифтон письмо о своей отставке в пятницу утром, а затем опубликовал его в прессе. Я хочу, чтобы редактор раздела деловых новостей каждой национальной газеты получил его текст, и очень надеюсь, что Фишер сумеет встретиться с каждым журналистом, который захочет получить у него интервью. Возьми с собой тысячу фунтов. Ничто так не мобилизует мыслительные способности Фишера, как вид наличных.
– Может, они уже и его обработали.
– Значит, возьмешь две тысячи. И, Карл, – он повернулся к своему другу, – самое главное я припас для тебя. Закажи себе билет на ночной поезд в Эдинбург и найди ту проститутку. А когда найдешь, устрой ей ночку, которую она никогда не забудет. Плевать, как ты это выяснишь, но я хочу знать, на чьей совести полуторачасовая задержка поезда. Собираемся завтра вечером. К этому времени я планирую встретиться с Агню и узнать, как идет распродажа. – Дон Педро немного помолчал, потом добавил: – Похоже, нам понадобится крупная сумма наличных, чтобы осуществить то, что я задумал.
37Во вторник утром
