Дженни Хан - Всем парням, которых я любила
– Какую собаку ты хочешь? – спрашивает ее Питер.
– Не вселяй в нее надежды, – говорю я ему, но он отмахивается от меня.
Китти сразу же отвечает:
– Акиту. С рыжим мехом и хвостиком цвета корицы. Или немецкую овчарку, которую я могу натренировать, чтобы сделать из нее собаку-поводыря.
– Но ты же не слепая, – говорит Питер.
– Но я могу однажды стать ею.
Ухмыляясь, Питер покачивает головой. Он снова тычет в меня локтем и восхищенным голосом произносит:
– Не могу спорить с ребенком.
– Это бесполезно, – соглашаюсь я. Я поднимаю журнал, чтобы показать Китти. – Что думаешь? О печенье Кримсикл? – Китти записывает их в список возможных.
– Эй, а что насчет этих? – Питер швыряет кулинарную книгу мне на колени. Она открыта на рецепте печенья с изюмом.
Я давлюсь.
– Ты что, шутишь? Ты же шутишь, верно? Печенье с изюмом? Отвратительно.
– Когда все сделано правильно, печенье с изюмом может быть по-настоящему вкусным, – защищается Питер. – Моя тетушка Триш, бывало, пекла печенье с изюмом, а сверху добавляла мороженое, и оно было великолепным.
– Если положить мороженое на что угодно, то оно будет вкусным, – говорит Китти.
– Не могу спорить с ребенком, – произношу я, и мы с Питером обмениваемся улыбками поверх головы Китти.
– Намек понят, но это не среднестатистическое печенье с изюмом. Оно не как сырая буханка неоновых фиников. В нем есть орех пекан, сушеные вишни и черника и еще много всего вкусного. Думаю, она называла кекс «Воспоминания об одном Рождестве».
– Я обожаю эту историю! – восклицаю я. – Она моя любимая. Такая хорошая, но такая печальная.
Питер и Китти выглядят озадаченными, поэтому я объясняю:
– «Воспоминания об одном Рождестве» – короткий рассказ Трумена Капоте. Он о мальчике по имени Бадди и его старшей кузине, которая заботилась о нем, когда он был маленьким. Они копили деньги в течение всего года, чтобы купить ингредиенты для печенья, а потом рассылали их в качестве подарков для друзей, и например, президенту.
– И почему она грустная? – желает знать Китти.
– Потому что они лучшие друзья и любят друг друга больше, чем кого-либо еще, но в конце их разлучают, потому что семья считает, будто кузина не достаточно хорошо о нем заботится. Может, так оно и есть, но, может это не имеет значения, потому что она по-прежнему была его родственной душой. В конце она умирает, а у Бадди даже не получается с ней попрощаться. Это реальная история.
– Это удручает, – произносит Питер. – Забудьте о печенье с изюмом.
Китти перечеркивает печенье с изюмом в своем блокноте.
Я листаю старый номер журнала «Хорошее домашнее хозяйство», когда раздается звонок в дверь. Китти поднимается на ноги и бежит к двери.
– Проверь кто, прежде чем открывать, – кричу я ей вслед. Она всегда забывает сначала проверить.
– Джош! – Я слышу ее визг.
Питер резко поднимает голову.
– Он здесь, чтобы увидеться с Китти, – сообщаю я ему.
– Ага, точно.
Джош проходит в гостиную с висящей на его шее Китти, словно обезьянкой.
– Привет, – говорит он, сверкая глазами в направлении Питера.
– Привет, дружище, – отвечает Питер настолько дружелюбно, насколько может. – Присаживайся.
Я странно посматриваю на него. Всего секунду назад он был ворчливым, а теперь счастливый как моллюск. Я не понимаю парней.
Джош приподнимает полиэтиленовый пакет.
– Я принес обратно вашу кастрюлю.
– Это Джош? – кричит папа с кухни. – Джош, хочешь перекусить? Бутерброд с индейкой?
Уверена, что он скажет «нет», потому что наверняка съел в этом доме столько же бутербродов с индейкой, сколько и мы, но он говорит: «Конечно!». Джош выпутывается из объятий Китти и плюхается на кушетку. Мне же он говорит:
– «Рождественское изобилие»?
– «Рождественское изобилие», – подтверждаю я.
– Ты же испечешь мое любимое, верно? – Джош глядит на меня щенячьими глазками, которые всегда заставляют меня смеяться, поскольку это так непохоже на Джоша.
– Ты такой придурок, – говорю я, покачивая головой.
– А какое твое любимое? – спрашивает его Питер. – Потому что, думаю, список уже составлен.
– Вполне уверен, оно уже в списке, – отвечает Джош.
Я перевожу взгляд с Джоша на Питера. Не могу понять, шутят они или нет.
Питер протягивает руку и щекочет ноги Китти.
– Зачитай нам список, Кэтрин.
Китти хихикает и перекатывается к своему блокноту. Затем она встает и торжественно произносит:
– Печенье М&М – да; печенье капучино – может быть; печенье Кримсикл – может быть; печенье с изюмом – ни за что…
– Погоди минутку, я ведь тоже часть этого совета, – протестует Питер, – и вы, ребята, отклонили мое печенье с изюмом без раздумий.
– Ты же сам сказал забыть о печенье с изюмом примерно пять секунд назад! – говорю я.
– Ну, теперь я хочу, чтобы его вернули обратно на рассмотрение, – произносит он.
– Извини, но у тебя нет голосов, – сообщаю ему я. – Мы с Китти обе проголосовали «нет», так что двое против одного.
Папа просовывает голову в гостиную.
– Запиши, что я голосую за печенье с изюмом. – Его голова исчезает.
– Спасибо, доктор Кави, – ликует Питер. Он привлекает меня ближе к себе. – Видишь, я знал, что твой папа на моей стороне.
Я смеюсь.
– Ты такой подлиза!
А потом поглядываю на Джоша. Он наблюдает за нами с забавным выражением лица, отчего я начинаю чувствовать себя неловко. Я быстро отстраняюсь от Питера и снова начинаю листать книги. Я говорю Джошу:
– Список все еще в разработке. Совет по печенью возьмет на рассмотрение твое печенье с клюквой и белым шоколадом.
– Весьма признателен, – отвечает Джош. – Рождество не Рождество без вашего печенья с клюквой и белым шоколадом.
Китти добавляет высоким голосом:
– Эй, Джош, а ты тоже подлиза. – Джош хватает ее и щекочет до тех пор, пока она не смеется так сильно, что у нее на глазах появляются слезы.
* * *После того как Джош уходит, а Китти отправляется наверх смотреть телевизор, я навожу порядок в комнате. Питер же, развалившись на диване, наблюдает за мной. Я думаю, что он собирается уходить, но он все задерживается.
Вдруг, ни с того ни с сего, он говорит:
– Помнишь, как на Хэллоуин ты нарядилась Чжоу Чанг, а Сандерсон был Гарри Поттером? Готов с тобой поспорить, это не было совпадением. Ставлю миллион баксов, что он подослал Китти узнать, что за костюм у тебя будет, а затем купил костюм Гарри Поттера. Он увлечен тобой.
Я застываю.
– Нет. Он любит мою сестру. Всегда любил и всегда будет.
Питер отметает заявление.
– Просто подожди. Как только мы с тобой разбежимся, он притащит свою задницу, чтобы сделать слащавый жест, как например, заявить о своей любви к тебе с бум-боксом[35]. Говорю тебе, я знаю, как думают парни.
Я выдергиваю из-под его спины подушку, на которой он развалился, и кладу ее на кресло.
– Скоро моя сестра вернется домой на зимние каникулы. Спорим на миллион долларов, они снова сойдутся?
Питер протягивает мне руку, чтобы скрепить спор рукопожатием, и, когда я беру ее, он тащит меня на диван рядом с собой. Наши ноги соприкасаются. У него озорной блеск в глазах, и я думаю, что он, возможно, собирается поцеловать меня. И мне страшно, но я также взволнована. А затем я слышу шаги Китти, спускающиеся по лестнице, и момент упущен.
Глава 53
– МЫ МОЖЕМ ПОСТАВИТЬ ЕЛКУ В ЭТИ ВЫХОДНЫЕ? – спрашивает Китти за завтраком.
Папа поднимает глаза от своей тарелки с овсянкой. Овсянка? Фууу.
– Не вижу причины этого не делать.
Я равнодушно произношу:
– Марго, вероятно, будет в ярости, если мы сделаем это без нее.
По правде говоря, я тоже хочу поставить праздничное дерево. Создается чувство уюта, когда печешь «Рождественское изобилие», а на елке мерцают огоньки, играет рождественская музыка, и весь дом пахнет сахаром и сливочным маслом.
– Семья Бриллей поставила елку сразу же после Дня благодарения, – говорит Китти.
– Тогда давайте тоже поставим, – предлагаю я. – Можно, папочка?
– Ну, если семья Бриллей так сделала, – отвечает папа.
* * *Мы отправляемся в хвойный заповедник в часе езды от нашего дома, так как там есть по-настоящему хорошие елки. Китти непременно желает увидеть каждое дерево, чтобы убедиться в том, что наша елка будет самая лучшая. Я голосую за роскошную бальзамическую пихту, потому что она лучше всех пахнет, но Китти считает ее недостаточно высокой. Вместо нее мы покупаем дугласовую пихту, и всю дорогу домой воздух пахнет словно рождественское утро.
Джош выбегает из дома, когда замечает, как мы стараемся затащить елку домой. Они с папой приподнимают ее и заносят внутрь. Он держит дерево прямо, пока папа крепко фиксирует его на подставке. У меня такое чувство, будто он собирается остаться и помочь нам с украшением елки. Я никак не могу перестать думать о том, что сказал Питер. Что, возможно, я могу нравиться Джошу.
