Кэти Стаут - Привет, я люблю тебя
Мы выходим на нашей остановке и умудряемся добраться до кампуса без свиты преследующих нас фанатов. За такую операцию меня следовало бы представить к награде.
– Давай сюда ключ, – говорю я, когда мы подходим к его корпусу.
– Э? – икает Джейсон.
– Ключ.
Он принимается шарить по карманам. На его лице появляется озадаченное выражение.
– У меня… у меня его нет.
– Что?
– Наверное, я. – Он смеется. – Я, наверное, оставил его в комнате. – Он хлопает себя по карманам, будто надеется, что каким-то чудом ключ появится в одном из них.
– Поверить не могу!
Вообще-то Джейсон заслуживает того, чтобы провести ночь на улице, но я не могу так поступить. Неужели придется идти к коменданту с просьбой отпереть его комнату? Но тот, несмотря на запрет общаться с прессой, может тайком сфотографировать Джейсона или рассказать все какому-нибудь «желтому» изданию. Это еще больше навредит репутации Джейсона.
После недолгого размышления я принимаю решение.
– Ладно, – смущаясь, говорю я, – пошли ко мне.
Джейсон молча следует за мной. Сегодня Софи ночует в гостинице – встречается со своей подругой из прежней школы. Та приехала из Сеула, и Софи заранее получила у администрации разрешение покинуть кампус на ночь.
Очень кстати. Может, хоть сейчас Господь будет ко мне милостив?
Я оглядываюсь на Джейсона, который бредет, то и дело спотыкаясь о трещины в асфальте. Понятно, не будет.
До моей комнаты мы добираемся в одиннадцатом часу. Джейсон сразу падает на стул и начинает рыться в бумагах на моем столе, потом инспектирует ящики и, наконец, выуживает фотографию, которую я, засунула в самый дальний угол, когда только заселилась в комнату.
– Это кто? – Показывает он на Нейтана, обнимающего меня за плечи.
– Что ты творишь?! – Меня ошпаривает паника, и я выхватываю снимок у него из рук:
– Кто дал тебе право рыться в чужих вещах?
Он опускает лицо и вид у него такой виноватый, что я почти сразу прощаю его.
– Извини, – говорит он.
– Ладно, – отмахиваюсь я. – Ты ведешь себя, как ребенок, которого ни на минуту нельзя оставить без присмотра. Прекрати!
Я ищу в шкафу что-нибудь простенькое, но красивое, в чем можно было бы лечь спать. Не надену же я старую папину майку, которую стащила из дома. Когда я выхожу из ванной в трико для йоги и топике, вижу, что Джейсон, тихонько посапывая, удобно свернулся на моей кровати, правда, в кроссовках.
– Нет, вы только поглядите! – Я смотрю на него, и восторженный трепет смешивается во мне с раздражением.
Бормоча ругательства, я стаскиваю с Джейсона кроссовки. Пихаю его, но он крепко спит. Я раздумываю, не скинуть ли его на пол, где он мог бы спать до утра, но южное гостеприимство не позволяет мне так с ним поступить. Поэтому я лезу на кровать Софи и заползаю под одеяло.
Мы одни в моей комнате, Джейсон спит в моей постели, и я могла бы придушить его за то, что он напился, но мой пульс учащается, стоит мне вспомнить, как он опирался на меня, когда мы шли к остановке, как его дыхание согревало мне шею и даже сквозь алкогольный «выхлоп» чувствовался запах его одеколона.
Я гоню от себя эти мысли, но вместо того, чтобы заснуть, вслушиваюсь в дыхание Джейсона и переживаю, как бы у него не случилось алкогольное отравление. Однако я все же засыпаю и просыпаюсь через несколько часов от того, что хлопнула дверь в ванную. По звукам, доносящимся оттуда, понимаю, что Джейсона тошнит. Я сижу, сонно моргая, и пытаюсь понять, сон все это или явь.
Суперзвезда к-попа Джейсон Бэ пугает мой унитаз.
Самый настоящий сюрреализм.
Стон, донесшийся из ванной, отрывает меня от размышлений. Я спускаюсь с кровати и иду на звук. Джейсон стоит на коленях перед унитазом, упершись лбом в сложенные на сиденье руки.
– Ты как? – спрашиваю я.
Не поднимая головы, он стонет, и я поневоле вспоминаю его слова об отцовском алкоголизме. А еще я вспоминаю о зависимости Нейтана от наркотиков и спиртного. Во время гастролей мой брат тоже много времени проводил на полу в туалете – это мне в подробностях рассказал его ударник за несколько месяцев до моего отъезда в Корею.
Я сажусь на пол рядом с Джейсоном и кладу руку ему на спину. Он вздрагивает, но не отстраняется. Его опять сотрясает рвотный спазм. Я сдерживаю собственную тошноту, но продолжаю гладить его по спине, как это делала мама, когда я болела в детстве, – одно из скудных воспоминаний о ее материнской заботе.
Джейсон отодвигается от унитаза и приваливается к стене.
– Прости, – хриплым шепотом говорит он.
– Не переживай. Уберешь завтра утром. – И мне самой слышно напряжение в моем неестественно оживленном тоне.
Он ложится на пол и кладет голову на коврик. Я, вздыхая, подсаживаюсь поближе и перекладываю его голову к себе на колени. Чтобы он расслабился, я принимаюсь перебирать его волосы.
– Когда-нибудь я использую это для шантажа. Это я так, к сведению, – говорю я.
Он тихнько усмехается, подтягивает к себе мою свободную руку и переплетает пальцы с моими. У меня перехватывает дыхание от восторга, но я держу свои эмоции под контролем.
– Не бросай меня, ладно? – бормочет он.
– Ладно, – сдавленно отвечаю я.
– Обещаешь?
– Обещаю.
По телу бегут мурашки, и я больше не могу отрицать очевидное.
Я люблю этого парня.
Я люблю его волосы, люблю его джинсы и яркие кроссовки, и то, как он порой цинично реагирует на жизнь, как будто с нею надо смиряться, а не ею наслаждаться. Но больше всего я люблю его.
Это не увлечение. И не влечение, как то, что я испытывала к Айзеку.
Это Любовь.
И это пугает меня сильнее, чем можно представить.
Я прижимаюсь затылком к стене и обдумываю сложившуюся ситуацию. Пусть это кажется нелепым, но я знаю: я там, где мне и суждено быть. Возможно, это безумие. Возможно, я потянулась к нему из-за извращенного желания переделать прошлое, помочь ему там, где я не смогла помочь Нейтану.
Но что, если Джейсон погряз в этом еще глубже? Что, если я позволю себе сблизиться с ним, а он погубит себя? Смогу ли я снова пережить утрату дорогого мне человека?
Однако я понимаю: несмотря на страх, я не могу оставаться в стороне. Я не могу бросить его. Я должна помочь.
Потому что ты сделаешь все для человека, которого любишь.
– Может, ты и пытаешься разрушить свою жизнь, но я тебе этого не позволю, – говорю я скорее себе, чем ему. – Я не дам тебе превратиться в твоего отца. – Я вспоминаю фотографию, которую он вытащил из ящика, и продолжаю шепотом: – Я не позволю тебе превратиться в моего брата. Обещаю. Мы вытащим тебя из этого вместе, ты и я.
Возможно, когда переживания, вызванные распадом группы, останутся в прошлом, когда Софи простит его и жизнь вернется в нормальное русло – и если он к тому времени не сломается, – тогда мы сможем быть вместе.
Глава двадцатая
На следующее утро я просыпаюсь раньше Джейсона. Одевшись и умывшись, я бужу его. Ночью я почти не спала, то и дело просыпалась, свешивалась вниз и прислушивалась к его дыханию. Что до него, то он спокойно проспал под моим розовым одеялом до самого утра.
– Эй, просыпайся. – Я трясу его за плечо.
Он отворачивается, бормочет под нос нечто нечленораздельное. Я стараюсь игнорировать то, как соблазнительно он выглядит с прижатой к груди подушкой.
– Джейсон, – снова трясу я его. – Проснись!
Он резко подскакивает и бьется головой о верхний ярус кровати. Выкрикнув что-то по-корейски – вероятно, чертыхнувшись, – он потирает ушибленное место, видит, как я хохочу над ним, и ошарашенно оглядывается по сторонам.
– Я спал здесь всю ночь? – спрашивает он.
– Естественно.
Он бледнеет как полотно.
– Вставай. – Я шлепаю его по руке, чтобы предупредить назревающую неловкость. – Тебе нужно выпить кофе, потому что тебе предстоит тяжелейшее похмелье.
Джейсон вылезает из кровати и рассматривает свою мятую одежду.
– Иди к коменданту, попроси, чтобы он открыл твою комнату. Прими душ. Переоденься. Через час жду тебя у твоего корпуса. – Я сую ему в руки кроссовки.
Стараясь не встречаться со мной взглядом, он обувается и выходит. Я стою среди комнаты, смотрю на закрывшуюся за ним дверь и ощущаю пустоту. Однако я отгоняю мрачные мысли и оставшееся время трачу на то, чтобы привести себя в порядок и подготовиться к встрече.
Перед выходом я перестилаю свою кровать. Я утыкаюсь носом в ворох постельного белья и чувствую знакомый запах одеколона Джейсона. Внизу живота появляется приятный холодок.
Моя постель.
Пахнет.
Джейсоном.
Чтобы отвлечься, я принимаюсь запихивать грязное белье в корзину.
Джейсон уже ждет меня, сидя на ступеньках перед зданием. Он встает, и я улыбаюсь, видя его встревоженное лицо. Что-то я не припомню, когда в последний раз ему было так неловко передо мной.
– Ты готов? – спрашиваю я.
Он кивает, сует руки в карманы и идет рядом со мной. В столовой мы сразу направляемся к стойке с кофе.
