Сара Райнер - Другой день, другая ночь
Далее следует Донна Саммер.
– Это моя личная подборка. – Лилли говорит громко, чтобы перекричать стремительный поток звуков синтезатора. – Супер, правда?
В композиции «Я чувствую любовь» слов немного, поэтому подпевают все. Эбби кружится, ощущает голыми ступнями мягкость ковра, ветерок из окна шевелит волосы, и она не может сдержать улыбки. Лилли удивительная, какие ловкие у нее движения, замечает она. Танцует лучше, чем любой из нас, ну и что с того? Я и забыла, как это здорово. Все тревоги будто испарились.
Только Майкл до сих пор сидит на диване.
Кружась, Лилли протягивает ему руку.
– Идите к нам, – зовет она.
– Это не мое, – бурчит Майкл.
– Хватит скучать, – кричит Эбби. – Это так круто!
Майкл качает головой.
– Все нормально.
– А какую музыку вы любите? – спрашивает Эбби, когда композиция заканчивается.
– Ну, раньше я был панком.
– Правда? – Лилли не верит ушам.
– Да, – отвечает Майкл.
Эбби чувствует, что над ним лучше не смеяться.
– Молодец! – Карл в шутку толкает его.
– Пойдем, Майкл… – Колин появляется перед ним как чертик из табакерки. – Не моя эпоха, но с пого я тоже справлюсь.
Колин выглядит комично, подпрыгивая так неистово, что по лбу струится пот, и Эбби опять разбирает смех. А ведь он так и остался в шлепанцах, замечает она, даже после боя с подушками. От широкой улыбки у нее уже болят щеки.
– Как насчет этого? – Лилли берет айпод, листает треки и спустя секунду нажимает кнопку.
Эбби тотчас узнает: «Раскачай Касбу»[9]. Майкл неохотно встает.
– Пожалуй, это еще куда ни шло.
Он начинает танцевать, сперва медленно, потом набирает темп. Элейн все быстрее щелкает выключателем; к этому времени она уже приплясывает и машет свободной рукой. К припеву Майкл окончательно входит в раж.
Танцы продолжаются под еще несколько композиций. Кто-то покачивается или дрыгает ногами, кто-то подпрыгивает или кружится – каждый танцует по-своему, думает Эбби. Кто бы мог подумать, что Майкл так красиво двигается?
Неожиданно раздается резкий стук в дверь.
– Вот черт. – Лилли спешно выключает музыку.
Как дети, которых застали бесящимися посреди ночи, они разбегаются по диванам, хихикая и налетая друг на друга. На ногах остается один Майкл.
Дверь открывается. Это Фил, управляющий.
Они смотрят на него широко раскрытыми, невинными глазами.
– Не хочу портить вам вечер, – строго произносит Фил, проходя в середину холла, – но внизу идет совещание. Можно немного убавить звук?
– Конечно, – невозмутимо отвечает Лилли. – Извините, мы… – Она вдруг осекается.
Проследив за ее взглядом, Эбби видит, что за спиной у Фила Майкл с каменным лицом ставит ему рожки.
31
Едва положив на стол нож и вилку, Эбби замечает, как в дверях столовой Сангита машет ей рукой.
– За вами такси. – Сангите приходится повысить голос, чтобы докричаться сквозь гомон. – И Лилли, я видела машину вашей сестры. Наверное, тоже приехала вас забрать.
Эбби смотрит на часы. Машина прибыла рано. Хорошо, что ей удалось пообедать.
– Ну, ладно, пора.
Она отодвигает стул.
– Ты хотела дать мне свой номер, – говорит Карен, отрываясь от лазаньи, и достает телефон.
– Да, точно.
Карен нажимает кнопки под диктовку.
– Я чуть позже тебе позвоню, и мой номер тоже останется у тебя.
– Договорились.
– Обязательно загляни ко мне на чашку кофе.
Оказалось, что Эбби живет в пяти минутах ходьбы от дома Карен.
– Так, все, я пошла. – Лилли выдвигает ручку чемодана на колесиках. – Отдохни хорошенько на выходных, Майкл. – Свободной рукой она сжимает его плечо.
Майкл на секунду замирает с набитым ртом.
– Постараюсь.
Эбби с сумкой в руках идет за Лилли в регистратуру.
– Уже не терпится выйти отсюда, – говорит она, нажимая на звонок, чтобы Дэнни открыла дверь.
Сегодня пятница, и ее впервые отпустили домой.
– Если тебя отпустили сразу на два дня, значит, дела у тебя идут хорошо, – говорит Лилли. – Удачи.
– Спасибо, – благодарит Эбби.
Все равно мне скоро возвращаться, думает она. Ей хочется побыстрее избавиться от опеки персонала, спать в своей кровати и готовить привычную еду. А больше всего она жаждет увидеть Каллума.
– Страшновато оставаться без надзора, – шепотом признается Лилли, пока Дэнни их пропускает.
– Все будет в порядке. На прошлых выходных ведь так и было?
Лилли кивает, но по ней заметно, что она волнуется.
– Поскорее бы увидеть Тамару и Нино.
В это мгновение открывается входная дверь лечебницы.
– Привет! – говорит Тамара.
К груди она прижимает ребенка. У них обоих сильно вьющиеся волосы и золотистая кожа. Странно видеть, как знакомые черты Лилли повторяются на лице Тамары.
– Привет-привет! – Лилли обнимает обоих и целует племянника. – О, привет, капризуля!
Видя ее привязанность к Нино, Эбби чувствует, как к горлу подкатывает ком.
– Сейчас, минутку, попрощаюсь с подругой. Ее такси ждет.
«С подругой», – с удовольствием отмечает Эбби.
Лилли оборачивается.
– Так ты всю следующую неделю будешь здесь?
– Планирую переночевать в воскресенье, а потом в понедельник, среду и пятницу на дневной стационар. Постепенно уменьшать время, как рекомендуют. А ты?
– Я буду во вторник и пятницу. Значит, пересечемся.
– Отлично.
Эбби хочет попросить номер телефона и у Лилли, но не решается. Все-таки Лилли знаменитость. Держу пари, она не любит, когда ей докучают.
* * *Будет невежливо подняться и уйти, ведь Карен еще не доела, думает Майкл. Он чувствует неловкость: теперь, оставшись с ней наедине, нужно что-то говорить.
Карен ест лазанью.
– Значит, твой цветочный магазин был в Роттингдине?
Вопрос застает Майкла врасплох. В разговоре с сотоварищами по больнице он упоминал о том, где живет, и сказал, что магазин рядом с домом, но не более того.
– М-м-м… Нет, в Хоуве.
– А где именно? Я там живу неподалеку.
– У станции, – сообщает он и чувствует, как краснеют щеки.
– Да я там езжу каждый день! – восклицает Карен и, задумавшись, хмурит брови. – По-моему, не так давно я покупала у тебя цветы. Сине-зеленый фасад… выходит на… Как называется улица?
Она откладывает вилку в сторону и пальцем чертит в воздухе карту.
– Кромвель-роуд, – подсказывает Майкл.
– Точно! Анютины глазки. В корзине. Для мамы.
– Я тебя тоже помню, – медленно произносит он.
Действительно, помню. Я еще подумал, что она симпатичная. Такая и есть. От этой мысли он краснеет еще больше.
– Ты поставил корзину в багажник машины. – Карен улыбается. – Как забавно. Твое лицо мне с самого начала показалось знакомым, только я не могла вспомнить, откуда.
– И мне, – кивает Майкл.
Однако от того, что Карен кое-что знает о его прошлом, он чувствует себя перед ней уязвимым, беззащитным. Он рисует в воображении свой магазин: полки с пластмассовыми ведрами, потертости на полу. Слышит жужжание кассового аппарата, запахи цветов. Но решает не показывать испуга.
– Надеюсь, маме понравились анютины глазки?
– Еще бы, – говорит Карен. – Ой, как жаль, что тебе пришлось закрыться. Я зашла всего лишь раз, но, сколько ни проезжала мимо, всегда обращала внимание, как у тебя оформлены витрины. Очень красиво.
– Спасибо.
Майкл не знает, что еще сказать. От ее слов – от того, что она заметила, сколько он вкладывает труда, – хочется разрыдаться. На его счастье, к ним подходит управляющий Фил. Без сомнений, чтобы поговорить с Карен – до сих пор Майкл почти не имел дела с этим франтом с козлиной бородкой, если, конечно, не считать вчерашнего вечера. Майкл стыдливо отводит взгляд, вспомнив, как вчера над ним подшучивал.
– Простите, что не даю вам спокойно поесть.
Майкл удивлен: по всей видимости, Фил обращается к нему.
– Когда закончите, загляните ко мне, Майкл. Мне нужно с вами поговорить.
– Уже закончил.
– А. Тогда пройдем со мной?
– Конечно, – отвечает Майкл и встает.
* * *Если нигде не застрянем, то доберемся минут через двадцать, прикидывает Эбби, усаживаясь на заднее сиденье такси. Какая роскошь, когда тебя вот так везут и не приходится рулить самой, следя одновременно за дорогой и в зеркало за сыном. Пробок пока нет, замечает она, когда машина выезжает по тоннелю Кулфейл из Льюиса. Хорошо. Хотя Гленн ждет ее к вечеру, раз уж так получилось, она решила отказаться от вечернего группового сеанса, чтобы пару часов побыть в одиночестве до возвращения Каллума из школы. Конечно, спасибо Гленну и многочисленным сиделкам за то, что взяли на себя заботу о ребенке в ее отсутствие, но она будто метящая территорию кошка – ей хочется заново обжить свое пространство, чтобы оно принадлежало только ей.
Эбби прислоняет голову к окну и смотрит, как мимо пролетают зеленые луга. Домой. Эта мысль несет одновременно и плохие предчувствия, и оптимизм.
