Джеффри Арчер - Бойтесь своих желаний…
– Не стоит извиняться, Себ. На самом деле ты помог разрядить атмосферу, а заодно повысил свой статус в глазах старшего персонала. Будем надеяться, это вдохновит кого-то из них не спасовать передо мной в будущем. Но в более серьезных вопросах… Хочу поручить тебе одно дело.
– Наконец-то. – Себастьяну до смерти надоело эскортировать ценных клиентов, катая их вверх-вниз в лифте только затем, чтобы увидеть, как перед его носом закрывается дверь кабинета главы банка.
– На скольких языках ты можешь говорить?
– На пяти, если считать английский. Правда, мой иврит в довольно запущенном состоянии.
– Тогда у тебя шесть недель, чтобы выучиться сносно говорить на японском.
– Кто примет у меня зачет?
– Председатель совета директоров «Сони интернэшнл».
– Ну, если только вы не против.
– Джессика говорила мне, что, когда ты на каникулах приезжал к родным на виллу в Тоскане, то буквально на лету, за три недели, выучил итальянский.
– Выучить на лету не значит освоить, – возразил Себастьян. – К тому же моя сестра любит преувеличивать, – добавил он, глядя на портрет Седрика в кровати в больнице Принцессы Александры, озаглавленный «Портрет умирающего».
– Другого кандидата у меня нет. – Седрик протянул ему рекламный буклет. – Лондонский университет сейчас предлагает три курса изучения японского языка: для начинающих, промежуточный и продвинутый. Так что сможешь провести по две недели на каждом. – Седрик рассмеялся лукаво.
На столе управляющего зазвонил телефон. Он поднял трубку, несколько мгновений слушал и проговорил:
– Джейкоб, большое спасибо, что перезвонил. Мне нужно было переговорить с тобой о проекте шахты в Боливии, потому что я знаю, ты ведущий специалист по финансовым вопросам…
Себастьян оставил кабинет, тихонько прикрыв за собой дверь.
– В протоколе, или правилах дипломатического этикета, скрыт ключ к пониманию японской души, – начал профессор Марш, подняв глаза на многоярусные ряды внимательных лиц. – Каждый его пунктик так же важен, как овладение языком.
Себастьян быстро смекнул: поскольку базовые, промежуточные и продвинутые курсы начинаются в разное время дня, у него будет возможность посещать пятнадцать занятий каждую неделю. Это, в сочетании с часами, которые он должен был посвятить бессчетным книгам, плюс магнитофон и десяток бобин, означало, что для еды и сна у него оставались мгновения.
Профессор Марш уже привык видеть одного и того же молодого человека, сидевшего в первом ряду на его лекциях и неистово строчившего конспекты.
– А начнем мы с вами с поклона, – продолжил профессор. – Важно понимать, что поклон в японском обществе сообщает много больше, чем рукопожатие для британцев. В рукопожатиях не существует градаций, кроме как крепкого и вялого, и, как результат, рукопожатие не отражает социального статуса любого его участника. А вот для японцев существует целый свод правил, когда дело касается поклона. Начиная с самой верхушки: не кланяется никому только император. Если вы встречаетесь с кем-то одного с вами чина, вы оба киваете. – Профессор изобразил сдержанный кивок. – Но если, к примеру, председатель совета директоров компании проводит совещание со своим управляющим директором, председатель просто кивает, а управляющий ему кланяется вот так, от пояса. Случись простому рабочему пройти мимо руководителя компании – рабочий отвесит очень низкий поклон, да так, чтобы их глаза не встретились, причем председатель может даже не удостоить его вниманием и просто пройти мимо.
– В общем, – сообщил Себастьян, вернувшись во второй половине того дня в банк, – будь я японцем, а вы – главой моей компании, я бы поклонился очень низко, дабы показать, что свое место знаю.
– Держи карман шире, – проговорил Седрик.
– А вы, – Себастьян пропустил комментарий мимо ушей, – либо кивнете, либо просто пройдете мимо. Так что, когда увидите мистера Мориту в первый раз, то есть когда совещание будет проходить в нашей стране, вы должны дозволить ему кивнуть первому, ответить на приветствие, а затем обменяться визитками. Если и впрямь хотите произвести на него впечатление, ваша визитка будет с одной стороны на английском, а с обратной – на японском. Когда мистер Морита представит своего управляющего директора, тот отвесит низкий поклон, но вам в ответ следует лишь кивнуть. А когда он представит третьего члена своей делегации, тот поклонится еще ниже, вы же снова должны только кивнуть.
– То есть я должен только кивать. А кланяться кому-нибудь надо?
– Только императору. Правда, не думаю, что в настоящее время он помышляет о краткосрочной ссуде. Мистер Морита увидит, что вы ставите его выше сопровождающих, а его коллеги оценят уважение, которое вы проявили к их председателю совета директоров.
– На мой взгляд, всю эту философию следует внедрить в «Фартингсе» немедленно, – сказал Седрик.
– А когда будете вместе обедать – вот там этикет довольно хитрый, – продолжил Себастьян. – В ресторане мистер Морита должен первым сделать заказ, и обслужить его должны в первую очередь, однако приступить к еде раньше вас он не может. А его коллеги не могут начать есть до него, но должны закончить трапезу прежде, чем завершит ее он.
– А теперь вообрази, что ты на обеде на шестнадцать человек, причем ты самый младший по чину…
– Получу несварение желудка, – нашелся Себастьян. – Однако в конце обеда мистер Морита не выйдет из-за стола, пока вы не подниметесь и не попросите его присоединиться.
– Как насчет женщин?
– Минное поле, – сделал большие глаза Себастьян. – Японцы не могут понять, почему англичанин встает, когда женщина входит в помещение, почему позволяют обслужить их в первую очередь и не возьмутся за нож или вилку, пока этого не сделают их жены.
– Ты полагаешь, будет лучше оставить Берил в Хаддерсфилде?
– При сложившихся обстоятельствах – да.
– А что, если за обедом к нам присоединишься ты, Себ?
– Мне придется делать заказ последним, быть обслуженным последним, приступать к еде последним и последним же выходить из-за стола.
– Отличная работа, – похвалил Седрик. – Кстати, когда ты всему этому научился?
– Сегодня утром.
Себастьян мог завершить начальный курс уже к концу первой недели, если бы не начал отвлекаться. Он честно пытался сосредоточиться на лекции профессора Марша, однако слишком часто ловил себя на том, что стал оборачиваться на женщину, которая сидела за ним. И хотя она казалась намного старше Себастьяна, тридцати, может, даже тридцати пяти лет, она была очень привлекательна, и парни на скамье уверяли его, что женщины, которые работают в Сити, частенько предпочитают мужчин помоложе.
Себастьян вновь обернулся, но она ловила каждое произносимое профессором слово. Или просто изображала неприступность? Выяснить это можно было только одним способом.
Когда лекция наконец завершилась, Себастьян последовал за ней из аудитории и решил для себя, что со спины она так же привлекательна. Обтягивающая юбка-карандаш, стройные ноги, за которыми он с радостью проследовал в студенческий бар. Его уверенность возросла, когда она направилась прямо к стойке и бармен тотчас потянулся за бутылкой белого вина. Себастьян уселся на барный стул рядом.
– Позвольте, угадаю: бокал шардоне для леди, а я бы выпил пива.
Она улыбнулась.
– Сию минуту, – откликнулся бармен.
– Меня зовут Себ.
– А меня Эми.
Американский акцент застал его врасплох. Неужели ему суждено совсем скоро выяснить, настолько ли доступны американские девушки, как об этом судачат ребята в банке?
– А чем вы занимаетесь, когда не штудируете японский? – поинтересовался Себастьян.
Бармен поставил перед ними на стойку два напитка:
– Четыре шиллинга.
Себастьян протянул ему две полукроны:
– Сдачу оставьте себе.
– Только что вышла в отставку с должности стюардессы, – ответила она.
Совсем неплохо, подумал Себастьян.
– Что заставило вас бросить это дело?
– Молодежь дышит в спину.
– Но вам не может быть больше двадцати пяти.
– Если бы… – усмехнулась она и сделала глоток вина. – А чем занимаетесь вы?
– Служу в акционерном банке.
– Звучит увлекательно.
– Работается тоже, – сказал Себастьян. – Сегодня в первой половине дня я закрыл сделку с Джекобом Ротшильдом о покупке оловянного рудника в Боливии.
– Ого, на этом фоне моя работа видится совсем приземленной. А зачем вы учите японский?
– На днях глава Дальневосточного отделения ушел на повышение, и я в списке кандидатов на эту должность.
– Не слишком ли вы молоды для такой ответственной позиции?
– Банковское дело – занятие для молодых людей. – Себастьян заметил, что она допила вино. – Позвольте заказать вам еще?
– Нет, благодарю. Мне еще повторять столько материала, так что лучше поеду домой, не то профессор завтра разоблачит меня.
