Джером Сэлинджер - Рассказы
- Ни с места! Ваш дом оцеплен.
Мэри Джейн опять закатилась и убрала зеркальце.
Элоиза подошла к ней со стаканом. Неловким движением она поставила стакан гостьи на подставку,но свой из рук не выпустила. Растянувшись на диване, она сказала:
- Догадайся, что эта нянька делает? Расселась всем своим толстым черным задом и читает "Облачение". Я нечаянно уронила подносик со льдом из холодильника, а она на меня как взглянет - помешала ей, видите ли!
- Это последний! Слышишь? - сказала Мэри Джейн и взяла стакан. - Да, угадай, кого я видела на прошлой неделе? В главном зале, в универмаге?
- А? - сказала Элоиза и подсунула себе под голову диванную подушку. Акима Тамирова?
- Кого-о-о? - удивилась Мэри Джейн. - Это еще кто?
- Ну, Аким Тамиров. В кино играет. Он еще так потешно говорит: "Шутыш, всо шутыш, э?" Обожаю его... Ох, черт, в этом проклятом доме ни одной удобной подушки нет. Так кого ты видела?
- Джексон. Она шла...
- Это какая Джексон?
- Ну, не знаю. Та, что была с нами в семинаре по психологии. Она еще вечно...
- Обе они были с нами в семинаре.
- Ну, знаешь, с таким огромным...
- А-а, Марсия-Луиза. Мне она тоже как-то попалась. Наверно, заговорила тебя до обморока?
- Спрашиваешь! Но вот что она мне рассказала: доктор Уайтинг умерла! Говорит, Барбара Хилл ей писала,что у доктора Уайтинг прошлым летом нашли рак, вот она и умерла. А весу в ней было всего лишь шестьдесят два фута. Перед смертью, понимаешь. Ужас, правда?
- А мне-то что?
- Фу, какая ты стала злюка, Элоиза!
- М-да. Ну, а еще что она рассказывала?
- Говорит, только что вернулась из Европы. Муж у нее служил где-то в Германии, что ли, она там была с ним. Дом, говорит, у них был в сорок семь комнат, кроме них, еще одна семья и десять слуг. Своя верховая лошадь, а ихний конюх раньше служил у Гитлера,чуть ли не личный его шталмейстер. Да, и еще она мне стала рассказывать, как ее чуть не износиловал солдат-негр. Понимаешь, стоим в универмаге, в главном зале, а она во весь голос - ты же ее знаешь, эту Джексон. Говорит, он служил у мужа шофером, повез ее утром на рынок или еще куда. Говорит, до того перепугалась, что даже не могла...
- Погоди минутку! - Элоиза подняла голову, повысила голос: - Рамона, ты?
- Я, - ответил детский голосок.
- Закрой, пожалуйста, двери хорошенько! - крикнула Элоиза.
- Рамона пришла? Умираю, хочу ее видеть! Ведь я ее не видела с тех самых пор...
- Рамона! - крикнула Элоиза, зажмурив глаза. - Ступай на кухню, пусть Грэйс снимет с тебя ботинки!
- Ладно, - сказала Рамона. - Пойдем, Джимми!
- Умираю, хочу ее видеть! - сказала Мэри Джейн. - Боже! Смотри, что я натворила! Прости меня, Эл!
- Брось! Да брось же! - сказала Элоиза. - Мне этот гнусный ковер и так опротивел. Погоди, я тебе налью еще.
- Нет, нет, смотри, у меня больше половины осталось! - И Мэри Джейн подняла стакан.
- Не хочешь? - сказала Элоиза. - Дай-ка мне сигарету!
Мэри Джейн протянула ей свою пачку и повторила:
- Умираю, хочу ее видеть. На кого она похожа?
Элоиза зажгла спичку:
- На Акима Тамирова.
- Нет, я серьезно.
- На Лью. Вылитый Лью. А когда мамаша является, они все как тройняшки. - Не вставая, Элоиза потянулась к пепельницам, сложенным стопкой на дальнем углу курительного столика. Ей удалось снять верхнюю и поставить себе на живот. - Мне бы собаку завести, спаниеля, что ли, сказала она, - пусть хоть ктонибудь в семье будет похож на меня.
- А как у нее с глазками? - спросила Мэри Джейн. - - Хуже стало?
- Господи, да почем я знаю?
- Но без очков она видит или нет? Ну, например, ночью, если надо встать в уборную?
Мэри Джейн обернулась.
- Ну, здравствуй, Рамона! - сказала она. - Ах, какое чудное платьице! - Она поставила стакан. - Да ты меня, наверно, и не помнишь, Рамона?
- Как это не помнит? Кто эта тетя, Рамона?
- Мэри Джейн, - сказала Рамона и почесалась.
- Молодец! - сказала Мэри Джейн. - Ну поцелуй же меня, Рамона!
- Перестань сейчас же! - сказала Рамоне Элоиза.
Рамона перестала чесаться.
- Ну поцелуй же меня, Рамона! - повторила Мэри Джейн.
- Не люблю целоваться.
Элоиза презрительно фыркнула и спросила:
- А где твой Джимми?
- Тут.
- Кто такой Джимми? - спросила Мэри Джейн у Элоизы.
- Господи боже, да это же ее кавалер. Ходит за ней. Всегда они заодно. Все как у людей.
- Нет, правда? - восторженно спросила Мэри Джейн. Она наклонилась к Рамоне. - У тебя есть кавалер, Рамона?
В близоруких глазах Рамоны за толстыми стеклами очков не отразилось ни тени восторга, звучавшего в голосе Мэри Джейн.
- Мэри Джейн тебя спрашивает, Рамона, - сказала Элоиза.
Рамона засунула палец в широкий курносый носик.
- Не смей! - сказала Элоиза. - Мэри Джейн спрашивает, есть у тебя кавалер или нет.
- Есть, - сказала Рамона, ковыряя в носу.
- Рамона! - сказала Элоиза. - Перестань сейчас же! Слышишь? Кому говорят?
Рамона опустила руку.
- Нет, правда, это чудесно! - сказала Мэри Джейн. - А как его звать? Скажи мне, как его зовут, Рамона? Или это секрет?
- Джимми, - сказала Рамона.
- Ах, Джимми! Как я люблю это имя! Джимми, а дальше как, Рамона?
- Джимми Джиммирино, - сказала Рамона.
- Не вертись! - сказала Элоиза.
- О-о, какое интересное имя! А где сам Джимми? Скажи, Рамона, где он?
- Тут, - сказала Рамона.
Мэри Джейн оглянулась вокруг, потом посмотрела на Рамону с самой нежной улыбкой.
- Где тут, солнышко?
- Тут, - сказала Рамона. - Я его держу за руку.
- Ничего не понимаю, - сказала Мэри Джейн Элоизе. Та допила виски.
- А я тут при чем? - сказала она.
Мэри Джейн обернулась к Рамоне.
- Ах, поняла! Ты просто придумала себе маленького мальчика Джимми. Какая прелесть! - Мэри Джейн приветливо наклонилась к Рамоне: Здравствуй, Джимми! - сказала она.
- Да разве он станет с тобой разговаривать! - сказала Элоиза. Рамона, ну-ка, расскажи Мэри Джейн про Джимми.
- Что про Джимми?
- Не вертись, стой прямо, слышишь... Расскажи Мэри Джейн, какой он, твой Джимми.
- У него глаза зеленые, а волосы черные.
- Еще что?
- Папы-мамы нет.
- Еще что?
- Веснушек нет.
- А что есть?
- Сабля.
- А еще что?
- Не знаю, - сказала Рамона и снова стала почесываться.
- Да он просто красавец! - сказала Мэри Джейн и еще ближе наклонилась вперед. - Скажи, Рамона, а Джимми тоже снял ботинки, когда вы пришли?
- Он в сапогах, - сказала Рамона.
- Нет, это прелесть! - сказала Мэри Джейн, обращаясь к Элоизе.
- Тебе хорошо говорить. А мне целыми днями терпеть. Джимми с ней ест, Джимми с нейкупается, Джимми спит на ее кровати. Она и ложится-то с самого краю, чтобы его нечаянно не толкнуть.
Мэри Джейн сосредоточенно закусила губу, выражая полное восхищение, потом спросила:
- Откуда она взяла это имя?
- Джимми Джиммирино? Кто ее знает!
- Наверно, так зовут какого-нибудь соседского мальчишку?
Элоиза зевнула и покачала головой.
- Нет тут никаких соседских мальчишек. Тут вообще ребят нету. Меня и то зовут "соседка-наседка", конечно, не в глаза, а...
- Мама, можно поиграть во дворе? - спросила Рамона.
Элоиза покосилась на нее:
- Ты же только что пришла.
- Джимми хочет туда.
- Это еще за чем?
- Саблю забыл.
- О черт, опять Джимми, опять эти дурацкие выдумки. Ладно. Ступай. Ботинки не забудь.
- Можно возьмить это? - Рамона взяла обгорелую спичку из пепельницы.
- Взять, а не "возьмить". Бери. На улицу не выходи, слышишь?
- До свидания, Рамона! - ласково пропела Мэри Джейн.
- ...свиданя. Пошли, Джимми!
Элоиза вдруг вскочила, покачнулась:
- Дай-ка твой стакан!
- Не надо, Эл, ей-богу! Меня ведь ждут в Ларчмонте. Мистер Вейнбург такой добрый, я никак не могу...
- Позвони, скажи, что тебя зарезали. Ну, давай стакан, слышишь?
- Не надо, Эл, честное слово. Тут еще подмораживает. А у меня антифриза почти не осталось. Понимаешь, если я...
- Ну и пусть все замерзнет к чертям. Иди звони. Сообщи, что ты умерла, - сказала Элоиза. - Ну, давай стакан.
- Что с тобой делать... Где у вас телефон?
- А во-он он куда забрался, - сказала Элоиза, выходя с пустыми стаканами в столовую. - Во-он где. - Она вдруг остановилась на пороге столовой, споткнулась и притопнула ногой. Мэри Джейн только хихикнула.
* * *
- А я тебе говорю - не знала ты Уолта, - говорила Элоиза в четверть пятого, лежа на ковре и держа стакан с коктейлем на плоской, почти мальчишеской груди. - Никто на свете не умел так смешить меня. До слез, по-настоящему. - Она взглянула на Мэри Джейн. - - Помнишь тот вечер, в последний семестр, как мы хохотали, когда эта психованная Луиза Германсон влетела к нам в одном черном бюстгальтере, она еще купила его в Чикаго, помнишь?
Мэри Джейн громко прыснула. Она лежала ничком на диване, оперев подбородок на валик, чтобы лучше видеть Элоизу. Стакан с коктейлем стоял на полу, рядом.
- Вот он умел меня рассмешить, - сказала Элоиза. - Смешил в разговоре. Смешил по телефону. Даже в письмах смешил до упаду. И самое главное, он и не старался нарочно, просто с ним всегда было так весело, так смешно. - Она повернула голову к Мэри Джейн. - Будь другом, брось мне сигаретку.
