Шанхай - Ёкомицу Риити

Коя помнил, что совсем рядом дом Ямагути. Приехать сюда было очень опасно, но возвращаться сейчас еще опаснее. Нужно затаиться, пока толпа не решит направить свою агрессию на кого-нибудь другого.

По крышам сгрудившихся зданий скользили лучи заходящего солнца. Куски льда мелькали в воздухе, трескались от удара о землю, рассыпаясь сотнями солнечных брызг. Бросив грузовик, японец, словно обернутый ярко-красным знаменем, – с рваной раной от плеча до поясницы, – спасался бегством. Толпа гналась следом.

Когда дорога наконец опустела, Коя вышел из-под арки и побежал к дому Ямагути, прочь от мятежников. Однако момент был выбран неудачно: часть толпы, что погналась за японцем, отстала, заметила убегающего Кою и бросилась следом. Коя несся как ветер сквозь вихри пыльцы. За спиной слышалась ругань, треск льда, и он прибавил скорость в надежде снова забежать в переулок, чтобы запутать следы. Но вдруг справа на углу улицы заметил блокпост американских колониальных войск – и пулей влетел в их ровный строй.

– Господа, умоляю, спасите! Они…

Но американские солдаты лишь ухмылялись, словно приветствуя преследователей, и даже не подумали пошевелиться. Он мог сколько угодно оставаться среди неподвижных солдат, но защитят ли они его? Опасность неуклонно приближалась с каждым мгновением. Оглянувшись, он заметил за солдатами какой-то деревянный забор и, перемахнув через него, побежал еще быстрее. Вот и мост. Коя обернулся посмотреть, остановили солдаты его преследователей или нет. И увидел, как китайцы, миновав все так же стоящих и ухмыляющихся американцев, стремительно приближаются к нему. Коя почувствовал, что начинает задыхаться. Ноги уже плохо слушались. Он шатался, тело клонилось вперед, но он всякий раз удерживал равновесие взмахом рук и бежал дальше. Перебравшись через мост, он заметил на углу новую группу солдат, на этот раз британцев. Когда солдаты увидели бегущего к ним Кою, они разом вскинули винтовки. Сердце Кои замерло. Но они целились в преследовавших его китайцев. Подняв обе руки, как бегун у финишной ленточки, Коя молча промчался сквозь строй солдат, не в силах даже поблагодарить их за спасение.

У дверей дома Ямагути Коя обмяк, но дар речи к нему так и не вернулся.

– Что стряслось? – выйдя к нему, спросил Ямагути. Коя продолжал молчать. Тогда Ямагути, похлопав его по спине, повел вверх по лестнице, а затем дал воды. Голос вернулся.

– Ляжешь?

– Да… – Коя повалился на кровать. – Дай поесть. Хлеба. Нет, воды, еще воды, – прохрипел он.

42

Когда солнце зашло, Коя поел и наконец ожил. Поведав о своих сегодняшних приключениях, он добавил:

– Знаешь, почему я пришел к тебе? Все изменилось. Я, как и ты, стал патриотом, но я гораздо больший патриот, чем ты. Понимаешь?

– Да? Ладно.

Ямагути вынул из кармана нож и, сунув его под нос Кое, потребовал, чтобы тот подписался под этими словами кровью. Увидев черную грязь в бороздке лезвия, Коя подумал, что это, наверное, кусочки плоти трупов, которыми занимался Ямагути.

– Да, вот еще что. Ты мне должен. Рикша, что привез меня сегодня, был убит у арки. Выходит, это я его убил, значит, мне полагается плата за труп. Я остался совсем без денег и не знаю, что делать. Я не шучу, слышишь?

– Брось, вовсе не ты убил того рикшу.

– Нет, если бы я не сел в его коляску, разве парень стал бы мертвецом?

Ямагути махнул рукой:

– Прекрати, прекрати. Еще договоришься до того, что мне придется платить и за твой скелет тоже.

– Да, и не откладывай. Я уже не надеюсь, что мой лес когда-нибудь выгрузят. Я совсем на мели.

Коя потряс карманом брюк и, услышав звон медяков, сказал:

– Ты должен заплатить за мой скелет. А пока я не умру, буду жить у тебя, под присмотром. Идет?

– Нет, не пойдет. – Ямагути бросил нож на стол.

– Ну, тогда просто одолжи мне денег. Ведь добыл же я тебе того рикшу, рискуя жизнью!

– Ну что ж… Придется войти в твое положение.

– Вот спасибо, ты настоящий патриот! Надеюсь на тебя.

Поднявшись, Ямагути достал из ящика стола свечу.

– Пойдем в подвал. Покажу тебе свою мастерскую. Сейчас как раз кое над чем работаю. Но учти – это место я держу в тайне.

Они миновали помещение с земляным полом, нырнули в темный прямоугольный проем, откуда отчетливо тянуло плесенью, и по лестнице спустились в подвал. Там Ямагути вдруг обернулся и уставился на Кою в слабом свете свечи – прямо сцена из детектива.

– Если войдешь туда, твоей жизни придет конец. Готовься.

– Вот как? Убьешь меня?

– Конечно. Если оставить тебя в живых, то завтра у меня в доме и крошки хлеба не останется.

Распахнув двустворчатую дверь в глубине подвала, они вошли в следующее помещение, и Коя остановился как вкопанный. Под гроздьями свисающих со стен белых костей какой-то китаец чистил щеткой погруженные в раствор человечьи ноги. Коя сперва подумал, что при обработке костей дело этим и ограничивается, однако вдруг заметил, что обод чана с костями плавно колышется по всей окружности, отливая бледной голубизной. Присмотревшись, он увидел, что чан был до верху заполнен личинками, которые копошились там густой массой, стараясь выбраться наружу. Коя похолодел, явственно ощутив ледяное прикосновение этих тварей, ползущих вверх по его ногам, и почувствовал, что больше не может здесь находиться.

– Уйдем! С меня довольно.

Но это было еще не все. Среди висевших на стене костей сновала крыса. Вскоре появилась вторая, затем третья. А потом из угла выбежала целая стая, они суетились среди костей, шмыгали вниз-вверх по стене.

– Ты что, разводишь их здесь?!

– Конечно. Крысы избавляют от многих хлопот. Они существуют, чтобы очищать землю.

Смеющееся лицо Ямагути, отбрасывающее огромную тень от свечи, показалось Кое страшным, как у дикаря.

– Наверху революция, а ты здесь спокойно обделываешь свои делишки!

– Кто бы что ни говорил, это китайская революция, верно? А слабаками оказались исключительно белые. Надо бы поприжать этих европейцев, иначе навсегда останемся в дураках. Да будет править Азия!

Ямагути подошел к стене и протянул руку. Крысы сразу же облепили его от колен до плеч. Они ползли вверх, скатывались вниз, снова ползли вверх и наконец добрались до самой макушки. Весь покрытый ими как панцирем, Ямагути повернулся к Кое:

– Ну что? Какую выбираешь?

Захлопнув дверь, Коя кинулся к лестнице.

– Эй, Коя, ты куда? Не спеши! Дальше еще одна комнатка есть! – прокричал ему вслед Ямагути.

Но Кое было вполне достаточно. Его тошнило от отвратительного запаха и грязи, но, сдерживая позывы, он поднялся по лестнице в помещение с земляным полом. Он представил себе русских женщин, которые неплохо живут здесь, у Ямагути, благодаря тем белым костям… Конечно, если бы не революция на их родине…

Взглянуть бы на них. Ему захотелось как можно скорее с ними познакомиться.

43

Вскоре после этого Ямагути познакомил Кою с Ольгой. У нее оказались крепкие широкие бедра. Первое время она молчала, была неприветлива, но когда узнала, что Коя друг Санки, тотчас же, словно в ней сработал переключатель, бойко заговорила по-английски:

– А, так вы друг Санки? Как он поживает? Мы с ним провели здесь целую неделю!

– Верно, он здесь жил, но потом сбежал – из-за Ольги, – подтвердил Ямагути, глядя в зеркало и сдувая с бритвы пену.

– Я и не знал об этом. Ну надо же каков… – Коя внимательно посмотрел на Ольгу. – Как думаете, чем нынешняя китайская революция отличается от революции в вашей стране?

– Слушай, перестань болтать о революции, а? Так ты только доведешь Ольгу до слез. Она становится невменяемой, едва об этом заходит речь.

– Но именно о революции я и хочу услышать. Попроси ее рассказать. Я понятия не имею, что станется с моим лесом, поэтому и хочу послушать человека с опытом.

– Если уж так хочется, потом один послушаешь, а мне надо идти, есть одно дело, а то заснуть не смогу.