Людмила Немиро - Игрушка для чудовища (СИ)
Так и сидели, пока Кавьяр не отодвинулся, сняв меня с себя. Ополоснул водой лицо и улыбнулся.
— Так намного лучше.
— А где же твоя подружка? — внезапно вырвалось у меня.
Клио многозначительно усмехнулся и, подхватив немного пены, залепил ею мне в мордашку.
— Я твой хозяин, мелкая, — произнес спокойно. — Ты не должна об этом спрашивать.
— Ну и ладно, — пробормотала, отворачиваясь.
Но все равно не удержалась от косого взгляда. Грек наблюдал за мной с любопытством.
— Смешная ты, мелкая, — сказал тихо. — Совсем не умеешь притворяться. Я насквозь тебя вижу…
Вот не думала, что такая простая фраза способна лишить меня сна. К тому же Кавьяр притащил к себе, принудив спать с ним.
Жутко нервничая и постоянно вздыхая, ворочалась и думала о том, что сказал Клио.
— Может, хватит? — пробормотал грек, одной рукой прижав меня к матрасу. — Еще раз дернешься, на цепь посажу. Усекла?
— Угу…
Так и застыла в неудобной позе, пока постепенно не расслабилась и не пришла к выводу, что грек со мной просто играет. С этим и погрузилась в сон.
Черт с ним, с Кавьяром. Напридумывал себе фигни всякой.
Комментарий к Глава 21
https://vk.com/wall-105288149_144?browse_images=1 - Тео Кавьяр, Летти Тейлор, Клио Кавьяр
========== Глава 22 Часть первая ==========
So sing me to sleep, tonight,
And don’t bring me back to life
Убаюкай меня этой ночью
И не пробуждай вновь.
Hurts ©
До Рождества осталось меньше суток. Если честно, я немного удивилась, узнав, что греки празднуют этот светлый день двадцать пятого декабря. Но Жанна все подробно объяснила. Я знала, что вера в Греции православная. Но вот тот факт, что эта страна в начале двадцатого века перешла на новый стиль летоисчисления — григорианский, мне было неизвестно. Это требовалось по религиозным соображениям для того, чтобы греки могли праздновать Пасху вместе со всеми христианами, как и положено, в воскресенье.
Так что такого понятия, как «новогодние каникулы и отдых», в этой стране не существует. Есть «рождественские каникулы» и есть «рождественский отдых». И если, к примеру, в России седьмое января — это непосредственно день рождения Христа, то в Греции — уже Крещение.
В общем, поведав мне о жутко интересных фактах этого государства, Жанна улизнула, потому что поняла — у меня собралась куча вопросов по поводу возвращения братьев Кавьяр из этой самой Греции.
Около трех недель их не было в Касабланке. Все время со мной проводили Марио и Жанна, развлекая болтовней или игрой в карты. Я же в свою очередь научила их «резаться» в подкидного дурака. Это было весело, честно. Так спокойно я себя не чувствовала давным-давно. Пусть бы и не приезжали эти придурки. Без них гораздо лучше было. Никто мозг не выносил, не издевался и в душу не лез. Но где-то в глубине подсознания пищал мерзкий голосок: «Ты скучаешь по ним… Ты скучаешь по ним…»
Это раздражало. Да, мне не хватало внимания Тео. И веселого смеха Клио, который порой наслаждался моими очередными глупостями. Однако, в целом, совсем не ждала братьев. На кой-хрен они мне сдались?
Улизнуть из особняка не удавалось, потому что «вампир-Хавьер» наблюдал за мной круглосуточно.
А вампир, потому что черт его знает, когда он вообще спит!
Вместо него должен был остаться Тео, но по вполне понятным причинам грек потащил брата за собой. Хотя тот предпочитал ненадолго слетать в Лондон. Никто британца и слушать не стал. Так что в итоге все мое время было заполнено заумными речами Марио, вечными премудростями Жанны и пристальным взглядом Хави. За это время я так к ним привыкла, что даже симпатию начала испытывать. Доктор, к счастью, больше не выказывал своей привязанности. Видно было, как поглядывал в мою сторону, хмурясь, но на этом и останавливался, то выходя из комнаты, то просто отворачиваясь…
Размеренный спокойный отдых был прерван заглянувшей ко мне служанкой.
— Иди взгляни на елку. Мы с девочками нарядили, — улыбнулась Жанна.
«С девочками», значит, с остальным персоналом, обслуживающим этот дом.
— Откуда у вас елка? — поднялась я с кровати, зевнув от безделья и лени, и пригладила взлохмаченную шевелюру. — Пальма. Вот в это поверю.
Женщина закатила глаза.
— Искусственная, — пояснила она, хихикая. — Слышала о таком?
— Конечно, — все так же лениво. — Не из Тундры же приехала.
— Боже, причешись ты, скоро хозяин вернется.
Внутри екнуло. Сонное состояние как рукой сняло. Даже как-то выпрямилась.
Жанна тем временем уже рылась в моем шкафу.
— Вот надень это, — протянула мне черные лосины и длинную бордовую рубашку в крупную клетку.
Ну что ж, признаюсь, — это мой любимый стиль в одежде. Главное, что просто и удобно.
В конце концов служанка помогла распутать мои вьющиеся космы и даже в ванную затащила, заставив тщательно умыться и еще раз почистить зубы.
— И подкрасься немного, — скомандовала она.
— Ну на хрен! — громко хлопнула по раковине и поморщилась. — Бля…
Жанна-«убийца» хохотнула.
— Злость к хорошему никогда не приводила, — опять любимые премудрости пошли. — Хозяина надо встречать при полном параде.
— Ой, все, — махнула я рукой и выскочила из ванной. — Пойдем елку твою посмотрим…
Господи, она была просто шикарной! Такого восторга я не испытывала с тех самых времен, когда праздновала свое первое Рождество в новоиспеченной семье. Потрясающее чувство волшебства наполнило душу, несмотря на то, что за окном не было снега.
— Жаль, Касси до сих пор в больнице, — проговорила Мерилин, только что вошедшая в гостиную, и презрительно взглянула на меня. — Привет, Летти. Давно не виделись. О, ты причесалась?
Вот сука! Столько времени наслаждалась ее отсутствием, а теперь «опять двадцать пять». Явилась грека встречать.
— Не протри во мне дыру, вобла, — съязвила блондинка, окидывая себя придирчивым взором.
Да, на ее фоне я выглядела сорванцом-тинейджером. Мерилин вырядилась в короткое шелковое платье алого цвета, которое выставляло напоказ ее стройные ноги. А туфли-лодочки подчеркивали изящную красоту щиколоток. Что тут скажешь, блондинка выглядела потрясающе. Ну и хрен с ней. Почему это должно меня волновать? Я тоже не уродина. Да и поправилась немного за эти несколько недель — результат отсутствия стресса. Бедра приняли чуть более округлые очертания. Да и лицо перестало казаться угловатым — раньше слишком резко выделялись скулы.
— Летти похорошела, — пробасил Хавьер, не отрывая глаз от газеты, которую внимательно просматривал, сидя на диване.
Честное слово, от умиления и удивления едва не расхохоталась, причем истерически. Это в последнее время стало все чаще прорываться наружу. Просто разучилась смеяться нормально, по-человечески.
