Дэниел Киз - Таинственная история Билли Миллигана
4
Через две недели после переезда в Ченнинвей Рейджен бегал по находившемуся неподалеку бедному району и заметил двух босых чернокожих детей, игравших на тротуаре. И вышедшего из дома хорошо одетого белого мужчину, который направлялся к белому кадиллаку. Рейджен решил, что это наверняка сутенер.
Он стремительно подошел и прижал мужчину к машине.
– Ты чего? Ненормальный?
Рейджен достал из штанов пистолет.
– Давай кошелек.
Мужчина повиновался. Рейджен извлек содержимое бумажника и швырнул его обратно.
– Теперь уезжай.
Когда машина отъехала, Рейджен дал детям больше двухсот долларов.
– Вот. Пусть вам купят обувь и еду для вся семья.
Детишки взяли деньги и убежали, а он заулыбался.
Артур позднее сказал, что Рейджен повел себя неправильно.
– Ты не можешь расхаживать по Коламбусу и играть в Робин Гуда, грабить богатых и отдавать деньги бедным детям.
– Но это приятно.
– Ты же прекрасно знаешь, что по условиям досрочного освобождения оружие при себе иметь нельзя.
Рейджен пожал плечами.
– Да тут не много лучше, чем в тюрьме.
– Глупость. Здесь мы на свободе.
– И что делать этой свободой?
Артур начал подозревать, что Аллен был прав. Рейджен готов был жить где угодно – даже в тюрьме, – лишь бы контролировать пятно.
Чем дольше Рейджен наблюдал за жизнью в районе рабочего класса в восточной части Коламбуса, тем больше его злило, с каким трудом люди выживают в тени офисных зданий из стекла и стали, принадлежащих богатым корпорациям.
Однажды он проходил мимо разваливающегося дома с просевшим крыльцом и заметил очаровательную светловолосую и голубоглазую малышку, сидевшую в корзине для белья. Ее слабенькие ножки были выгнуты под неестественным углом. На крыльцо вышла старушка, и Рейджен обратился к ней с вопросом:
– Почему ребенок нет фиксаторов на ногах? Или кресло-каталка?
Женщина недоуменно уставилась на него.
– Мистер, да вы представляете, сколько это стоит? Я уже два года выпрашиваю пособие, но все равно никак не могу купить Нэнси эти вещи.
Рейджен задумался и пошел своей дорогой.
Вечером он приказал Артуру поискать склад медицинских товаров, где есть все нужное оборудование. Хотя Артуру не понравилось, что его отвлекают от чтения, да и требовательный тон Рейджена, он решил выполнить его просьбу и сделал несколько телефонных звонков дистрибьюторам медицинской техники. Оказалось, что нужный размер имелся в одной компании в Кентукки. Артур назвал Рейджену номера моделей, адрес склада и спросил, зачем ему это.
Но Рейджен не удосужился ответить.
Тем же вечером он взял инструменты и нейлоновую веревку, сел в машину и поехал в Луисвилль. Отыскав склад, Рейджен принялся ждать, когда все разойдутся. Пробраться туда будет несложно даже без помощи Томми. Привязав к телу инструменты, он перелез через проволочный забор, забежал за угол, чтобы его не было видно с улицы, и принялся изучать кирпичную кладку в районе водосточной трубы.
В одной телепередаче он видел, как домушники взбираются на крыши с помощью специальных кошек. Рейджен относился к ним с презрением. Он достал из сумки стальной рожок для обуви и вынул из левой кроссовки шнурок. Потом привязал рожок так, что его изогнутый край оказался снизу прямо у края пятки, – и получился вполне годный крючок. Забравшись на крышу, он проделал дыру в световом люке, открыл его и, привязав к скобе веревку, соскользнул вниз. При этом ему вспоминалось, как они еще давно лазили по горам с Джимом.
Даже с номерами моделей, предоставленными Артуром, на поиски ушел почти целый час, но, наконец, Рейджен нашел пару фиксаторов на четырехлетнего ребенка и маленькую складную коляску. Открыв окно, он аккуратно выложил все это на землю, вылез сам и поехал обратно в Коламбус.
К утру он подъехал к дому Нэнси и постучал в дверь.
– Я кое-что принес малышке, – сказал Рейджен старушке, когда она выглянула в окно.
Он притащил из машины инвалидную коляску, разложил ее, показал, как она работает. А потом объяснил девочке, как надевать фиксаторы на ноги.
– Учиться будешь долго, – сказал он, – но ходить очень важно.
Старушка расплакалась.
– Я же никогда не смогу за это расплатиться.
– И не надо. Это подарок от богатой компании ребенку, который нуждается.
– Может, накормить вас завтраком?
– Я б кофе выпил.
– Как вас зовут? – спросила Нэнси, когда бабушка ушла на кухню.
– Зови меня дядя Рейджен, – ответил он.
Девочка обняла его. Старушка принесла кофе и пирог – такого вкусного Рейджен еще ни разу не пробовал, так что съел его весь.
А ночью Рейджен услышал незнакомые голоса – один с бруклинским акцентом, другой как у обычного хама. Они говорили что-то насчет дележа денег после ограбления банка. Он встал с кровати, достал пистолет и открыл все двери в квартире, включая шкафы. Рейджен пробовал прикладывать ухо к стенам, но говорили все же прямо здесь, в их квартире. Потом он резко развернулся.
– Не двигаться! Убью обоих!
Голоса смолкли.
После этого Рейджен понял, что говорят в голове.
– Ты, блин, кто такой меня затыкать?
– Если не выйдешь, буду стрелять.
– Куда?
– Ты где?
– Да ты не поверишь.
– В смысле?
– Да я не вижу, где я. Представления не имею.
– А чего разговариваешь?
– Я с Кевином разбирался.
– Кто Кевин?
– Ну, я на него орал.
Рейджен на секунду задумался.
– Опиши, что видишь вокруг.
– Вижу желтую лампу. Красный стул возле двери. Ящик работает.
– Какой он? Что идет?
– Снаружи белый. Большой. Экран цветной. Идет «Все в семье».
Рейджен тоже видел свой телевизор и понимал, что эти незнакомцы прямо здесь, в комнате, но невидимые. Он снова обыскал квартиру.
– Я везде ищу. Ты где?
– Да я с тобой, – ответил Филип.
– В каком смысле?
– Я тут все время, давно.
Рейджен покачал головой.
– Ладно. Смолкни.
Он сел в кресло-качалку и качался в нем всю ночь, пытаясь понять и удивляясь тому, что есть еще люди, которых он не знал.
На следующий день Артур рассказал ему о Кевине и Филипе.
– Я думаю, что это твой разум их породил, – сказал он.
– В каком смысле?
– Сначала я объясню тебе логику, – сказал Артур. – Ты – хранитель ненависти, и тебе известна твоя разрушительная сила. И хотя она может получить выражение в насилии, управлять ею нельзя. Например, если хочешь сохранить силу, которой сопровождается ненависть, но избавиться от злобы, то все равно останется ненависть с какими-нибудь плохими признаками. Наш разум попытался контролировать твою агрессивную природу, чтобы проявления гнева были выборочными и управляемыми. Когда мы избавились от твоей ярости, сделав тебя сильным, но не злым, злая часть откололась, и появились Филип с Кевином.
