Джон Фаулз - Дэниел Мартин
— Ну мы ведь оба знаем, что пришлось вытерпеть Нэлл.
— Зато вы не знаете, что должна теперь вытерпеть я. Ей на самом деле нравился Ричард. Такой отвратительно благополучный. Надёжный. Она бы меня выпихнула за него замуж в один момент. — Каро затормозила с ненужной резкостью, пропуская машину, выезжавшую с боковой дорожки. — Я знаю, что дальше последует. Она во всём станет винить себя. Что вообще выпустила меня из-под собственного зоркого ока. Ох, бедный Эндрю. Ему больше всего достанется.
— Тогда это не твои проблемы. И мне представляется, что на него где сядешь, там и слезешь.
— И как он её терпит, просто понять не могу.
— Каро!
— Ну, просто я чувствую себя перед ней виноватой.
— Надо этим переболеть.
— И уши у меня весь день горят.
— Не смеши меня.
— Дочечка с проблемами. Трудный ребёнок.
— Мы все пришли к выводу, что трудные дети гораздо интереснее, чем не трудные.
Он произнёс это лёгким тоном, чтобы заставить её улыбнуться. Но то, что нарастало в ней и только ждало своего часа, теперь прорвалось наружу. Она не улыбнулась, некоторое время вела машину в полном молчании. Дэн взглянул на неё:
— В чём дело?
— Ни в чём. — Но минутой позже она заговорила снова: — Я сегодня сказала Бернарду, что ты в курсе.
— А он?
— Просил передать тебе, что сожалеет о… ну ты сам понимаешь.
— Ему было трудно. Это я могу понять.
— Вообще-то… Он хотел бы как-нибудь встретиться с тобой за ленчем. — Это настолько поразило Дэна, что он допустил роковое промедление. — У него ведь тоже есть что сказать.
— Это я знаю.
Она помедлила, потом с ходу врезалась и проломила барьер:
— Ты так здорово умеешь заставить человека создать о себе ложное впечатление.
— Это ты по своему горькому опыту?
— Заставляешь говорить больше, чем человек собирался сказать.
— И лгать о себе?
— В том-то всё и дело. Он вовсе не лгал.
— Я ни о чём конкретно не спрашивал.
— Я никогда не знаю, что ты на самом деле чувствуешь.
— Мне казалось, что в данном случае я высказался предельно ясно.
— Когда я сказала тёте Джейн, она спросила только: «Ты счастлива?»
— Ты непоследовательна, моя дорогая. — Это было сказано достаточно резко. Дэн помолчал. — А ты хочешь, чтобы я с ним встретился?
— Это несущественно. Просто была высказана такая идея.
Несколько мгновений — и он заметил, что, пристально вглядываясь в дорогу, она что-то слишком часто моргает. Он дал ей проехать ещё ярдов сто и посмотрел внимательнее:
— Давай-ка постоим. Вон, впереди место есть.
Она послушно припарковала машину, выключила зажигание и сидела опустив голову, как нашаливший ребёнок. Дэн сжал её руку — и почувствовал ответное пожатие.
— Это всё глупости, Каро.
— Сама знаю.
— Если мама и я стремимся слишком уж тебя опекать, это в значительной степени оттого, что у нас не вышло с любовью друг к другу.
— Просто я так устала от…
— От чего?
— Если я отвечаю на любовь одного из вас, всегда кажется, что я предаю другого.
— Это из-за нашей собственной глупости. Ты тут совершенно ни при чём. — Он снова сжал её руку. — Ты из-за этого не сказала мне, что говорила с тётей Джейн о Барни? — Она кивнула. — Тогда давай сразу кое-что расставим по местам. Я не ревную тебя к Джейн, не завидую, что у тебя с ней такие отношения. И с Эндрю. Испытываю к ним обоим чувство благодарности за то, что они так тебе помогают. И даже мы с твоей матерью теперь становимся немножко умнее. Она сегодня прямо из кожи вон лезла, стараясь быть со мной полюбезнее.
— Ох, Господи.
— Да всё нормально. Все охи и вздохи я за тебя уже сделал.
Ей удалось выжать из себя некое подобие улыбки, и она протянула руку к коробке с бумажными носовыми платками под приборным щитком.
— Если эта история с Бернардом делает тебя счастливой, я не стану спорить.
— Он рассердился, что я тебе сказала.
— Такого права у него нет.
— Он же не на меня рассердился. И на самом деле не рассердился… А только… Я думаю — смутился.
— Из-за того, что ты мне честно всё рассказала?
— Я точных слов никак не подберу. Не в том дело, что он не понимает. Так неудачно, что вы тогда в самолёте встретились.
— Хорошо хоть он не сказал тебе, что девушка посовременнее и «на уровне» наверняка держала бы язык за зубами.
Она покачала головой:
— Я ведь сделала то, что он — как он считает — должен был сделать сам. Из-за этого. Вот почему он теперь хочет сам с тобой поговорить.
Дэн всё ещё держал её за руку.
— А ты этого хочешь?
— Я понимаю — это может показаться бессмысленным. — Она замешкалась. — Пап, в глубине души он вовсе не такой… не «на уровне».
— Ну тогда скажи ему, что я согласен. Если он и вправду этого хочет.
Каро сжала его пальцы и перевела дух.
— А что вы с тётей Джейн про меня решили?
— Что решать про тебя не получится.
— Нельзя спасти?
— Нельзя вмешиваться.
— Представляю этот разговор. И Фрейд, и Маркс, и бог знает кто ещё.
— Расскажу тебе, когда всё это кончится.
— Мне бы лучше сейчас.
— Это будет несправедливо. Ты возьмёшь да и докажешь, что мы не правы.
На это она опять — мельком — улыбнулась: было дело — упала, но теперь снова в седле.
— Важно почувствовать, что ты кому-то и правда нужна. Поначалу я не думала, что стану спать с ним. Думала, это просто… ну, обычная история.
— Ну и как же?
— Ну, я хочу сказать, нужна не потому, что… что мы родственники.
— Понимаю.
— Я думала обо всём этом. О том, что вы все будете чувствовать из-за этого.
— Пусть тебя это не беспокоит. Самый старый психоз из свойственных человеческим особям. Родители всегда полагают, что в производном их собственных генов каким-то образом воплотится всё то, чем им самим не удалось стать.
— До меня это как раз сегодня вроде бы дошло. — Она вздохнула: — Мамочка всю вину свалит на тебя, ты ведь знаешь.
— А я ей не дам этого сделать, Каро. Решение о том, что тебе следует работать в Лондоне, мы принимали с ней вместе.
— Я бы не стала винить тебя, если б тебе хотелось, чтобы я была иной.
— Девочка моя, да мне хотелось бы, чтобы чуть ли не всё было иным — и я сам в том числе. Но, раз уж мы такие, как есть, приходится использовать это как можно лучше. И у нас с тобой в последние два года всё могло быть гораздо хуже — хоть это-то ты допускаешь?
— Ты сам знаешь.
— Не надо думать, что всё можно сказать словами. Что если мы постоянно поддразниваем друг друга, то я ничего всерьёз к тебе не чувствую. Фразы вроде «я тебя люблю» обычно означают существование некоторой тайной неуверенности. Поэтому я никогда таких фраз не произношу. И ещё потому, что знаю, что и ты это знаешь.
