Микки Фрэнсис - Главари. Автобиография лидера футбольных фанатов
Киппакс стал нашей крепостью. Там собирались «Бешеная Армия», потом «Пивные Монстры», психованный Джимми Гиттингс и еще один Джимми из Хьюма, у которого всегда был с собой нож. Он уже мертв: влип в историю с наркотиками. Его переднюю дверь вынесли ударом ноги, а самого Джимми зарезали. Жаль, хороший был парень. Гиттингс же являлся одним из самых заводных ребят, каких я встречал в своей жизни. Несмотря на свой рост, он вступал в схватку с любым. Фрэнк Макгори был настоящим здоровяком. Просто красавчиком. Входил в нашу банду и боксер из Лонгсайта по имени Марк Хиггинс. Тот никогда не бросал меня. Пол Редди из Сэлфорда, этот — тоже красавец. Недавно он получил шесть месяцев за драку с болелами «Бирмингем Сити» во время боксерского боя Стива Фостера в выставочном центре Бирмингема. Большое было месилово — даже по телику показывали.
Мы изготовили наклейки, плакаты, листовки, членские билеты. Я начал зарабатывать большие деньги, но этого никто не знал. У каждого должны были быть с собой карточки с надписью: «Вас только что обоссали „Крутые Коты“». Имелось в виду: избили, оскорбили, унизили. Ну а когда становилось совсем скучно, мы гоняли по городу наших же болел, скарферов,[15] просто смеха ради.
Я представал перед судом в Оксфорде, Уолсоле, дважды в Бирмингеме, Марлибоне, Линкольне, Тоттенхэме, Болтоне, Карлайле и т. д. Однажды я подсчитал, что побывал в тридцати двух судах по всей Англии. Иногда мы снимали целый автобус, чтобы доехать до суда всей семьей и с друзьями. Мы использовали обратный сленг, кричали на нем друг другу из камер и выводили копов из себя.
Главные организаторы собирались в подвале нашего дома. Иногда туда набивалось до пятнадцати или двадцати человек. Я начал писать письма в руководство разных стадионов, прикидываясь коллекционером с просьбой прислать мне старые программки матчей. В них можно было обнаружить схемы стадионов, которые мы использовали для разработки нашей тактики и планов внедрения на вражеские трибуны. Мы сделали так с «Арсеналом», «Лидсом», «Ливерпулем», а с «Бирмингем Сити» — даже дважды. Там-то я и схлопотал шесть месяцев.
В конце концов мы стали использовать «наводчиков». Они приезжали в город за два-три дня до игры и разведывали вражеские пабы, места сбора и возможных засад. Все сбрасывались им на билеты на автобус. А потом, когда мы приезжали, скажем, в Лондон, то парковали автобус в центре города, а остаток пути проделывали на метро, потому что так было больше шансов нарваться на неприятности.
Мэйн-роуд — одно из самых опасных мест из-за большого количества маленьких темных улиц. Там не было принято носить шарфы или орать речовки, хотя у нас было несколько собственных, типа:
Дай ему по голове,
Дай ему по голове,
Дай ему по голове
Ты бейсбольной битой!
Самые громкие наши выезды состоялись против «Лидса». Правда, визит к «Эвертону» тоже был потрясающим. Именно там мы сделали себе имя. Поначалу наняли примерно шесть автобусов. Единственной «фирмой» в тот день были мы, представлявшие весь Манчестер. Мне было около шестнадцати. Их было несколько сотен. Они напали на нас из-за угла неподалеку от стадиона. Мы не могли справиться с такой толпой. Но как-то перегруппировались, и тогда я сказал: «Если хоть кто-нибудь побежит, то все. Я сам с ним расправлюсь».
Мы победили, но потом в автобусе долго подсчитывали потери. Любому, кто побежал, в автобусе места больше не было. Наш моб никогда не превышал сотни парней, но эти были те самые сто, которые никогда бы не побежали. Конечно, мы не были самым многочисленным мобом, зато мы были самым дисциплинированным. Впрочем, в ряде случаев, когда к нам присоединялись другие, мы могли выставить даже триста бойцов.
Скотти был одним из топ-бойцов Сити и лидером многочисленной по составу группировки «Гортон Блюз». Поначалу заправляли всем они, а потом уже мы. Внезапно стали появляться все эти ниггеры со своими афроприческами, и парням это не очень-то нравилось. В итоге они прыгнули на некоторых из наших, мы прыгнули на некоторых из них, но в целом все были за Сити. Расизм никогда не волновал меня, поэтому я ни на кого зла не держу.
Однако, будучи полукровкой, мне приходилось принимать меры предосторожности. В то время не очень-то много черных парней ходило на стадион. Поскольку стадион Сити располагался в районе Мосс-Сайд, то большой процент черных был именно оттуда. Поэтому на выезде тебе не надо было надевать шарф, твоя кожа была твоим шарфом. Вражеские фанаты знали, что если ты — черный, то ты — из Мосс-Сайда и болеешь за Сити. Если ты ехал куда-нибудь типа Ливерпуля, где черные не ходили на стадион, тебя было видно за версту. Не то чтобы это нас сильно пугало. Проблема заставляла нас держаться вместе, и потому мы отправлялись на выезд всем скопом. И если с тобой целая толпа, тогда ты силен.
Мы часто и помногу общались, и даже организовали свою собственную футбольную команду. Все молодые черные тусовались у центрального рынка, рядом с Арндэйлом.[16] Когда в районе Пиккадилли открылся бар «Вимпи», то он был единственным бургер-баром в округе, ну и мы, естественно, стали там собираться. Управлял им один скаузер. Нормальный парень, но мы сводили его с ума. Не думаю, что он до конца понимал, что мы из себя представляли, но он точно знал, что мы — ненормальные, потому что с нами он имел кучу проблем. И вот как-то раз он рискнул задать нам вопрос: «А почему бы вам, ребята, не заняться чем-нибудь полезным, вместо того чтобы торчать здесь целыми днями?» В результате он и согласился спонсировать нашу футбольную команду: ФК «Вимпи». Позднее мы стали называться «Манчестер Интернешнл». На наших футболках на спине располагалась фамилия, а на груди красовалась эмблема с кошкой в честь «Крутых Котов».
Мы оказались вполне на высоте. Вроде бы даже дважды победили в Чорлтон Лиге и дважды взяли Кубок. Я играл в нападении и много забивал. Находился в прекрасной форме, не курил и почти не пил, забил сорок семь голов за сезон. Однако вряд ли стал бы профессионалом. Просто мне постоянно везло. Я часто оказывался в нужное время в нужном месте и забивал по два-три мяча в неделю. Дональд тоже был хорош. Он пробовался в разные команды, но из этого ничего не выходило из-за его отношения к игре.
Дела же разворачивались весьма забавно. В конце концов Дональду предложили место охранника в «Вимпи». Он работал там вечером в четверг, пятницу и субботу, вправляя мозги разным идиотам. Чем больше сопляков узнавало, кто он такой, тем меньше ему приходилось сталкивать их лбами. Одного его имени было достаточно.
Когда мы стали достаточно взрослыми, чтобы регулярно употреблять алкоголь, новым местом наших постоянных тусовок стал «Парксайд», большой паб на Ллойд-стрит, в нескольких сотнях метров от стадиона. В дни матчей на входе висел ящик для пожертвований, якобы на исследования рака, и нужно было опустить туда деньги, чтобы войти. Мы тоже играли за паб в пул и в футбол по воскресеньям. Он стал местом наших встреч не только в дни матчей. Если кто-нибудь приходил в паб в субботу, не будучи фанатом Сити, нам это сразу становилось известно. Мы с ними разбирались или прямо на месте, или на улице. Хозяин ничего не мог с этим поделать. Он сиял от счастья, глядя на битковую заполненность своего заведения. Это было славное местечко с приятной атмосферой, и так как это был скорее Фаллоуфилд, нежели Мосс-Сайд, парни из этого района стали вливаться в нашу компанию.
«Крутые Коты» были чем-то мистическим: сплоченная группа представителей разных рас из неблагонадежного района. Мы часто объединялись с другой «фирмой», состоящей примерно из двадцати черных, ведомых Майки Уильямсом и обитающих в районе паба «Робин Гуд». Многие из них жили недалеко от нас.
На самом стадионе насилия было тоже хоть отбавляй. Практически на каждой домашней игре мы выкидывали какой-нибудь номер: устраивали засады на полицейские эскорты и автобусы, дожидаясь, пока они будут проезжать мимо, забрасывали копов камнями и вдребезги разбивали окна их машин. Бывало, до ста наших людей встречались в парке Уитворт, чтобы разработать план атаки. Люди последуют за тобой, когда ты идешь куда-то с какой-то целью, когда ты бьешься за какую-то идею. Иногда это были заурядные потасовки, иногда — крупномасштабные побоища. Полиция, которую мы называли «диббл» по имени офицера Диббла из мультика «Кот-босс»[17] или «пять-ноль» по одному из их позывных по рации, в течение двух лет не могла никого поймать. Мы заранее знали, когда возникнет реальная опасность, всегда вовремя смывались — а ведь нас было много. Когда в драке участвуют сотни, нужно вести себя просто чуточку похитрее, и ты никогда не попадешься. Лично я дрался каждую неделю, иногда по три-четыре раза за день.
