Елена Колина - Сага о бедных Гольдманах
– Но у нас появились новые заказы... – возразил Кротов, нервно постукивая пальцами по столу. «Черт, не в настроении сегодня, крокодилица несчастная!»
Лиза брезгливо подвинула к себе папку с надписью «Рекламная служба».
– Нашим рекламодателям не понравится быть рядом с этим: «Гадалка Софья изменит вашу судьбу»... Этой самой Софье не под силу наши расценки. Это известно и вам и мне, и к гадалке ходить не надо.
Кротов вышел, злобно пробормотав про себя: «Сука лысая! Писать ни хрена не умеет, только руководит!» Лиза действительно давно уже не вела колонку главного редактора. Вместо этого на первой полосе располагался текст «В номере...». Но зато и фотографию свою Лиза туда не помещала... Кротов постепенно остывал. Если быть справедливым, у нее столько других достоинств, что над ней не смеялись за неумение писать. Бедная, подумал он, прекрасный редактор, чаще всего именно она разрабатывает темы... Она профи, знает, откуда и как добыть все самое-самое – рекламу самую дорогую, вынуть из-под земли звезду самую в тот момент звездную или, что еще более ценно, придумать звезду... Тоже талант, ничего не скажешь! И вообще ее уважали... Он мысленно улыбнулся: «Почему вдруг лысая?.. Ну, по злобе, конечно! Она не с рекламы краски для волос, но очень даже интересная женщина, глаза, характер, фигура как у девочки...»
– Елизавета Константиновна, вам из дома звонят, – крикнула секретарша в открытую дверь.
Лиза взяла трубку. Дед.
– Лиза, я тут газету читаю... рекламу...
«Похоже, дед нашел старую газету. Вечно он вычитает какую-нибудь ерунду».
– Послушай, я уже позвонил и записался на завтра к профессору... К нему попасть очень трудно, невозможно! Отвезешь меня? – Через секунду Лизиного грозного молчания дед покорно, но с затаенной обидой добавил: – Ну ладно-ладно, не надо. Хотя, конечно, попасть к нему трудно... Я случайно сразу дозвонился...
– Дед, как тебе не стыдно, я же только что прилетела, меня десять дней не было. У тебя совесть есть? – злобно рявкнула Лиза.
– Нет, ну спросить я могу? – Моня помолчал. – А вдруг я сейчас повешу трубку и умру?.. До свидания, – мстительно добавил он и положил трубку.
Лиза улыбнулась. Знала, что дед сейчас хихикает, потирая руки. Почти ежедневно Моня записывался к различным врачам. Лиза подозревала, что он никуда всерьез не собирался и производил все это исключительно для развлечения.
Разговаривая с дедом, Лиза перебирала скопившиеся на столе приглашения. Так, презентация «Модного дома Алисы Рудневой» – в корзину, открытие выставки в галерее «Арт Петербург» – туда же... Лиза иногда с удивлением вспоминала, как яростно билась в юности за свою «культурность», за то, чтобы бывать всюду, за умение сказать небрежно: «я равнодушна к интеллектуальной живописи», «стилистика постмодернизма», «я вчера слушала Второй концерт Брамса»... Теперь это казалось смешным и детским, как желание иметь две пары джинсов или есть каждый день мороженое.
Незадолго до поездки в Германию Маша вытащила ее в театр. Как только погас свет, Лиза аккуратно, будто послушный малыш на тихом часе в яслях, заснула. Не задремала, а именно заснула откровенно тяжелым сном, уронила голову набок и пустила тоненькую струйку слюны... «Ты храпела как свинья! Спасибо, что в проход не свалилась!» – сказала Маша в антракте.
«Да, с рекламной службой больше всего хлопот, – подумала Лиза, – очень любит положить себе в карман... И вот еще что... Надо потихоньку менять концепцию, разговаривать с издателями. Пора ориентироваться на нормальный средний класс, на тех, кто живет достойно, но не покупает часы за пять тысяч долларов с той же легкостью, что и мороженое в стаканчике. Иначе потеряем часть аудитории».
В кабинете было холодно. Лиза порылась в ящике стола, там обнаружился почему-то только один шерстяной носок. Натянула носок на правую ногу, посидев немного, переодела на левую.
– К вам рекламодатель, то есть рекламодательница... такая... – Марина закатила глаза. – Она еще неделю назад была в рекламном отделе, с ними не захотела договариваться, вас ждала. Пускать? Без звонка пришла...
Лиза кивнула, стаскивая носок:
– Как не пускать, когда это наш хлеб, Мариночка.
Из справки рекламщиков Лиза знала, что та обещала рекламу сети салонов красоты на полосу в каждый номер.
Лиза вышла из-за стола и изобразила такую нежную радость, словно человека ближе, чем ввалившаяся в кабинет Галина Игоревна Селуянова, у нее сроду не было.
– У меня принцип: я общаюсь только с первыми лицами, всегда! – защебетала владелица салонов.
«Господи, вот уж точно сапожник без сапог! Неужели нельзя привести себя в порядок? – удивлялась Лиза. – Тетенька явно шарит в пятьдесят шестом размере! И целлюлит начинается от пятки».
Разрез на юбке любительницы первых лиц почти до линии трусов обнажал жирную поросячью ногу, с коленки сардельками свисал жир... Лиза улыбалась. Тетенька явно собиралась просидеть долго и за свою рекламу выпить из Лизы все соки.
– Где вы в этом году катались на лыжах? – интимно улыбаясь, поинтересовалась она первым делом.
– Я? В Альпах, – привычно соврала Лиза. Они с Ксенией один раз за зиму съездили в Кавголово.
С манерами человека, приобщенного к светским видам спорта, Селуянова Галина Игоревна подробно рассказала, как ловко каталась на лыжах с учебной горки.
– А как вы относитесь к дайвингу?
– Я боюсь воды, – честно ответила Лиза, надеясь, что тетенька скажет: «Я тоже».
– Я вам сейчас расскажу, как я ныряла в Египте... это что-то! Я не умею натянуть маску... – В этом месте Лиза отключилась.
– А готовить вы любите?
Лиза испуганно помотала головой, но тетенька, снедаемая чувством первооткрывателя, только оживилась:
– Я вам сейчас дам чудный рецепт, пять минут, и роскошное блюдо... Берешь макароны... – Она настойчиво потребовала записать всем известный рецепт макарон с сыром, где вместо тривиального сыра фигурировал пармезан, и наконец, довольная Лизой, отбыла, пообещав заглядывать.
– Мы так чудно поговорили...
– Марина! Кофе, чай, мокрое полотенце, таблетку от головной боли! – скомандовала Лиза.
Марина появилась через несколько минут.
– Теперь я знаю все про то, чего она не умеет делать: не умеет кататься на горных лыжах, не умеет нырять, не умеет готовить, она буквально пыталась научить меня варить макароны, – слабым голосом произнесла Лиза. – Зато контракт наш...
Лиза не успела выпить чай, как Марина опять позвала ее к телефону:
– Елизавета Константиновна, вам из дома звонят. Будете говорить?
– Лиза, бегом! – задыхался Моня. – Инну в больницу забрали!
– В какую больницу, почему? А почему вы мне не позвонили?
