Наталия Вико - Шизофрения
— Возражаю! — решительно заявила она и забрала мобильник.
— Естест-нно, я все понимаю, работа… — продолжая бормотать что-то под нос, Александр Валерьевич начал удаляться, почесывая руками то одно, то другое плечо.
— Вадик, кто это навязчивое чудо… с признаками обсессии? — со смехом поинтересовалась она, проводив продавца взглядом.
— Во-первых, с приездом, Александра Юрьевна! — Вадим распахнул руки для объятий, но она, чмокнув его в щеку, ловко вывернулась.
— Что ты, Сандрочка, разве он навязчивый? — вернулся Вадим к разговору. — Это — Фанта-аст! Сумасшедшего обаяния человек! Обаял человек десять на несколько миллионов американских долларов. Причем, известных и опытных людей.
— На аренду Мавзолея? — рассмеялась Александра.
— Нет, что ты. С арендой Мавзолея он в последнее время под психа косить начал. Мраморную статую предлагал?
Александра кивнула.
— Президенту звонил? А мэру?
— Мэру не успел. Ты подошел, — укоризненным тоном сказала она.
— Следователь говорит, что память у него фантастическая: на суммы, имена федеральных и муниципальных чиновников и телефонные номера. После задержания все случаи получения денег признал, только куда деньги дел, не помнит. В этой части у него выраженная гипомнезия, — с улыбкой сказал Вадим. — А как серьезный срок за мошенничество засветил — по полной программе под психически больного начал косить. Весь букет демонстрирует: и растерянность, и нарушения мышления и памяти, и ипохондрические расстройства.
— У него, я успела заметить, еще сенестопатические нарушения? — добавила Александра.
— Ну, я думаю, чесаться он начал только, когда меня увидел, — рассмеялся Вадим. — Его из института Сербского к нам переправили на излечение в связи с полной безобидностью. Он когда до телефона добирается, всех кредиторов обзванивает и денег просит в долг на завершение сделок.
— И что ж, дают? — поинтересовалась Александра.
— Ну, — Вадим достал сигарету, — инкассаторскую машину я при входе пока не видел, — усмехнулся он, щелкнул зажигалкой и прикурил, — но ведь он у нас всего третий день. Как съездила, Сандрочка? Как твой НФР? Оправдал ожидания?
— Превзошел! — воскликнула она. — В марте пригласил посетить «Светочи» для проведения о-очень важного ритуала, который окажет влияние на судьбу человечества в эру Водолея. — Заметив вопросительный взгляд Вадима, пояснила:
— «Светочи» — это пирамида Хеопса, или Хуфу, или, в просторечье, Великая пирамида.
— А-а, теперь понял, — сказал Вадим. — Ты прямо нарасхват. Поедешь?
— А как же, — Александра подняла воротник пальто. — Не могу же я подвести человечество.
— Бред еще не начался? — заботливо поинтересовался Вадим. — Не чувствуешь себя Клеопатрой?
— Какой Клеопатрой! Бери выше, — Александра самодовольно улыбнулась. — Уж если жертвовать собой ради науки, то не иначе, как в статусе великой богини. На меньшее я не согласна.
— Растим кадры! — Вадим расплылся в горделивой улыбке. — Но, в случае чего, ты не переживай, — подхватил Александру под руку. — Если слишком глубоко в египетской теме завязнешь, нам кабинетик твой в отдельную палату переоборудовать проблем не составит. Ну, а потом, не обессудь — курс лечения, сама знаешь, какой. Будем изгонять…
— Да во всем нашем городе электричества не хватит, чтобы из меня чего-нибудь мне принадлежащее выгнать! — изобразила Александра возмущение.
— А я к главному богу энергетики страны со спецзаявкой обращусь, — нашелся Вадим. — В целях проведения уникального эксперимента прошу сосредоточить всю энергетическую мощь страны…
— Вредитель! — рассмеялась Александра. — Родину хочешь обесточить? А что скажут домохозяйки, отключенные от сериалов? А о пенсионерах ты подумал? А о гневе народных мстителей?
— Да-а уж, — с сочувственной улыбкой протянул Вадик. — Что поделать? Ну, не любит наш народ заумных реформаторов. Как рука, революционерка? — сменил он тему. — Гипс сама снимешь или помочь?
— Зараза ты, Вадька! — поморщилась она. — Нет, чтобы посочувствовать. Помнишь, у Горького: «Пожалеть человека хорошо бывает»? А ты? Уеду я от тебя, — сказала с решимостью в голосе.
— Когда? — задал он неожиданный вопрос, вместо привычного смешливо-скорбного возгласа: «Прошу, не уезжай, я сделаю все, как ты хочешь!»
— Давай приглашение, тогда скажу, — Александра протянула руку.
Вадим вынул из кармана сложенный вчетверо лист бумаги.
— Кстати, забыл спросить, а в гороскопе твоем ничего не было сказано об этом приглашении? — ехидно напомнил он о давнем разговоре.
— Было, — с самым серьезным видом ответила Александра. — С указанием адреса гостиницы, в которой буду жить. Отдай приглашение! — потребовала она, но Вадим спрятал листок за спину.
— У тебя, между прочим, прекрасный шеф! Сокровище!
Александра посмотрела на него взглядом, требующим доказательств последнему высказыванию.
— А кто обеспечил публикацию твоей статьи на французском, а? — незамедлительно начал аргументировать Вадим.
Чтобы предотвратить появление новых доводов, Александра сделала попытку обойти Вадика и выхватить приглашение, но тот снова повернулся к ней лицом.
— И расходы на билет и проживание французы берут на себя. Кто договорился? — продолжил он. — Всего три дня заседаешь, и целых три дня осматриваешь достопримечательности и бутики!
Александра, наконец, изловчилась и выхватила у него из рук бумагу. Пробежала глазами по строчкам:
— Так… анкета… четыре фотографии… посольство… господин Вринье… телефон…
— И поцелуй, — добавил Вадик, и скромно потупившись, приставив указательный палец к щеке. — Один, — поднял палец.
— Ну, если только один, — согласилась Александра и чмокнула его в щеку.
— Разве я не сказал, что за каждое слово в приглашении? — рассмеялся Вадим. — Хотя многие девушки за поездку в Париж согласились бы даже переспать со мной, — состроил он грустное лицо.
— Наука и секс, Вадюша, — две вещи несовместны, — ехидно заметила Александра, припомнив «женщину-самку, победившую женщину-ученого».
— А если в целях научного эксперимента? — нашелся Вадим.
— И ты готов пожертвовать собой ради науки? — – недоверчивым тоном спросила Александра.
— Угу, — понуро кивнул Вадим. — Сколько угодно раз, — глянул вмиг потемневшими глазами.
— Только у примитивных людей желание является самой развитой и доминирующей характеристикой. Но ты ведь не такой, правда, Вадюша? — она провела ладошкой по его груди.
— Зачем ты стала психиатром? Чтобы отравлять мне жизнь? — Вадим взял ее руку и прикоснулся губами к запястью.
— Отравляют жизнь — врачи-вредители, психиатры же помогают отыскать заблудшие души, — наставительно сообщила Александра.
— Ты не слишком часто читаешь Священное Писание на ночь? — Вадим громко рассмеялся.
— На ночь, Вадюша, я теперь обычно читаю «Книгу мертвых», — зловещим тоном сказала она. — А если не могу уснуть — что-нибудь эзотерическое. «Сакральную геометрию», например.
— Сакральную геометрию, говоришь? — недоверчиво переспросил Вадим. — Ну-ну.
* * *Александра нажала кнопку домофона. Дверь в подъезд в этот раз мама открыла быстро и без пререканий. Была необычно собрана и сосредоточена и разговаривала как до болезни.
— Правда что ли в Париж уезжаешь? — ее скорбно-поджатые губы говорили о том, что поездку она не одобряет. — Не успела из Египта вернуться и вот…
— Да вот, пригласили на конференции выступить, — пояснила Александра.
— Им что, делать нечего, тебя приглашать? Кому ты там нужна? Никого умнее не нашлось? — скептическим тоном спросила старушка.
Александра молча прошла на кухню и принялась выгружать на стол продукты.
— Зачем опять столько привезла? — маман критическим взглядом окинула пакеты. — Небось, думаешь, я голодаю? — язвительно спросила она. — Не бойся, у меня пенсия есть, — поправила воротник старенького байкового халата в мелкий цветочек.
— Яблоко хочешь? — Александра открыла кран и принялась мыть яблоко.
— Воду зря не лей! — голос маман был строг. — В Африке люди от засухи умирают, а ты тут воду льешь!
В том, что на черном континенте живут угнетенные негры, еще не до конца скинувшие цепи рабства и колониального гнета и потому нуждающиеся в ее поддержке, у мамы сомнений не было.
Александре очень хотелось сказать, что системы водоснабжения в Африке и России раздельные, но она сдержалась, памятуя о живучести в голове у мамы идеи пролетарского интернационализма, накрепко соединившей страны и континенты.
— Мам, ну при чем здесь Африка? — она вытерла яблоко о клетчатое полотенце и протянула старушке.
— Как это при чем? — возмущенно воскликнула та. — Земля у нас одна!— категорическим тоном заявила родительница, с чем Александра была полностью согласна. — Надо уметь мыслить в мировом масштабе! — поучительно добавила она.
