Арчибальд Кронин - Мальчик-менестрель
Не знаю, может, мне и показалось, но женские голоса в комнате смолкли, поскольку все взгляды были прикованы к элегантному, сдержанному человеку, одиноко сидевшему в кресле. В Голливуде ничто не привлекает женщин больше, чем красота, особенно если речь идет о незнакомом красивом мужчине. И естественно, здешние красотки сразу же устремили изучающие взоры на Десмонда. Все они были всемирно известными кинозвездами, причем некоторые — совершенно бездарными, но натасканными опытными режиссерами, которые научили их изображать нужные эмоции. Но были и выдающиеся актрисы. Я заметил Грейс Мур, Кароль Ломбард, Джейн Новак, Лила Ли, а несколько поодаль — Этель Бэрримор и Норму Ширер[96].
Вот и все. По правде говоря, больше никого особо интересного в комнате и не было. Таубер и Джон исполняли отрывки из опер, устроив нечто вроде соревнования: один начинал играть, а другой продолжал, и наоборот. Самая обычная голливудская вечеринка, когда уже все говорено-переговорено и гости ждут перед ужином чего-то этакого.
Вдруг одна из сидевших на диване женщин встала и медленно подошла к Десмонду. Это была Грейс Мур — молодая, стройная, привлекательная и уже хорошо известная певица. Приблизившись к Десмонду, который тут же вскочил с кресла, она протянула ему руки. В этот момент Джон Маккормак заиграл Пуччини, и Грейс, вплотную приблизившись к Десмонду, начала несравненную арию Чио-Чио-сан из «Мадам Баттефляй»:
Quest’ obi pomposa
Di scioglier mi tarda
Si vesta la sposa.
Она прекрасно исполнила начало любовного дуэта, и тогда вступил Десмонд:
Con moti di scoiattolo
I nodi allenta e scioglie!
Pensar che quel giocattolo
u mia moglie…
He вдаваясь в подробности, хочу только добавить, что они продолжили этот прекрасный и трогательный дуэт, сопровождая его соответствующими любовными жестами. Гости, пораженные столь неожиданно изящным исполнением, равно как и сдержанной красотой мужского голоса, наградили певцов аплодисментами.
— Десмонд, это было изумительно. И с вашей стороны было очень любезно петь вполсилы, чтобы не заглушать меня. Ну а теперь, чтобы заработать ужин, вы должны спеть уже без меня, — сказала Грейс и, улыбнувшись, вернулась на свое место.
Десмонд тоже улыбнулся с напускной скромностью. Он прекрасно начал и уже ничем не рисковал. Я знал, сейчас он исполнит что-то особенное.
— Если это не слишком утомит уважаемую публику, — начал Десмонд, — я хотел бы предложить вашему вниманию великую арию, которую еще ребенком слышал в исполнении человека, чей голос, безусловно, куда лучше моего, — в исполнении великого Энрико Карузо.
Блестящий ход. С самого начала Десмонд все спланировал идеально. В комнате послышался сдавленный женский смешок, потом наступила мертвая тишина. И тогда Десмонд, сохранявший полное самообладание и выказывавший крайнее безразличие — то душевное состояние, что было свойственно ему в последнее время, — начал петь. В глубине души я очень надеялся, что он все же подстрахуется и исполнит арию Вальтера, но ошибся.
Десмонд выбрал неистовую, душераздирающую арию Каварадосси перед казнью из «Тоски»:
Amaro sol per te m’era il morire
Da te prende la vita ogni splendore…
Я уже несколько раз слышал эту арию раньше, но никто не исполнял ее так, как Десмонд, который вложил в нее всю накопившуюся у него в душе горечь.
Теперь уже гости не только не хихикали и не перешептывались, а, казалось, даже не дышали. А когда последний крик Каварадосси «Avra sol da te voce e colore», взмывая к потолку, разнесся по комнате, аплодисменты — для вечеринки такого уровня — были оглушительными. Все повскакали с мест, Джон Маккормак вышел из-за рояля с криками: «Браво! Брависсимо!» Таубер, сидевший за роялем, в восторге нажимал на басовые клавиши. Делия Би, сложив руки рупором, старалась перекричать шум. Я тоже орал во все горло, одновременно потихоньку пробираясь к двери. Десмонд смог! Итак, я здесь больше не нужен, ибо стал всего лишь бесполезным приложением. Замешкавшись на пороге, я услышал голос Делии Би:
— Дес, а теперь спой арию Вальтера!
— Да уж, пожалуйста, Десмонд, — крикнул Джон Маккормак. — Но сперва, раз уж Каварадосси умер, порадуй наших дам чем-нибудь нежным и трогательным. Спой «Та, что прошла мимо меня».
Десмонд несколько секунд стоял в задумчивости, держа гостей в напряжении, а затем улыбнулся Джону. Я очень надеялся, что Десмонд выберет пленительную песню на музыку Эдуарда Перселла, лучшую из всех на эту тему. Что он и сделал. Повернувшись вполоборота к дамам, Десмонд запел:
Однажды девушка жила,
Та, что милей других была.
Она прошла мимо меня,
Но не забыть мне того дня.
Ни одна другая песня не могла сравниться с этой по задушевности и чарующему воздействию на слушателей. И какой разительный контраст с арией Каварадосси! Одного взгляда на восхищенные лица гостей было достаточно, чтобы понять, что Десмонд сделал идеальный выбор.
И тогда я тихонько двинулся к выходу.
VII
Я вышел из роскошной, залитой огнями комнаты, чувствуя, что у меня закладывает уши от стоявшего там восторженного гула, и быстрым шагом направился в сторону отеля. Я понимал, что здорово рискую, поскольку одинокий пешеход — явление, нетипичное для этих мест, но мне необходимо было пройтись, чтобы справиться с бурей одолевавших меня эмоций.
Десмонд сделал это; более того, смог, наконец, самоутвердиться, и теперь его будущее виделось мне в розовом цвете. Сейчас, несмотря на царящее в душе ликование, я хотел только одного: поскорее вернуться домой — поездом, пароходом, лишь бы быстрее. Я сделал все, что собирался: помог другу в некотором смысле даже в ущерб себе, и теперь от меня больше ничего не требуется. Я не мог думать ни о чем, кроме своего чудесного загородного дома, любимого сада и близких мне людей. Малина и смородина, должно быть, уже созрели, так же как и сливы — венгерка «Виктория», а розы в самом цвету.
Вернувшись в отель, я у стойки регистрации навел справки о расписании поездов. На экспресс «Супершеф» я, к сожалению, уже не попадал, но обычный чикагский поезд отходил в шесть утра, а сейчас было уже четыре. Я оплатил коттедж до конца недели, завоевав тем самым расположение портье, который тут же позвонил на вокзал Лос-Анджелеса и заказал мне билет в купе первого класса. Изучив расписание трансатлантических судоходных линий из Нью-Йорка, я понял, что, если повезет, смогу попасть на борт парохода «Куин Мэри», отплывающего в ближайшую субботу.
