Фред Стюарт - Век
— Плавучий маяк «Амброз», — ответил капитан. Он знал, кто был единственным пассажиром на его судне. Он никогда в жизни не согласился бы взять его на борт, если бы ему не предложили пятьсот долларов наличными.
— Это для того, чтобы направлять корабли?
— Верно.
— Я должен узнать что-нибудь об океане. Ведь я только что купил себе судоходную компанию.
«Коротконогий ублюдок, — подумал капитан, — ты, наверное, купил ее с помощью пистолета».
Через десять минут они разглядели стояночные огни «Счастливой леди». Еще через десять минут Винни вскарабкался по трапу через люк на судно, где его приветствовал капитан Эстебан Рамирес. На нем был черный свитер с воротником «хомут» и замасленная фуражка.
— Сеньор Тацци, приветствую вас на борту моего судна, — сказал капитан, пожимая ему руку.
— Спасибо. Как прошло плавание?
— Неплохо.
— Вы купили оборудование?
— Да, сеньор. Оно в салоне.
— Пойдемте посмотрим.
— Мои люди могут перейти на рыболовное судно? Им не терпится сойти на берег.
— Конечно. Скажите им, что я позабочусь о том, чтобы их вдоволь обеспечили спиртным и проститутками.
Капитан ухмыльнулся.
— Спасибо огромное, сеньор. — Он повернулся и что-то прокричал по-испански трем другим членам команды, стоявшим на мостике. Затем провел Винни на корму в главный салон. Маленький рэкетир вцепился в поручни красного дерева: яхту сильно болтало на волнах, а Винни не привык к качке.
— Эта чертова штука все время так качается? — спросил он.
— Да, сеньор, когда мы стоим на якоре, судно обязательно качает.
— Как же я могу рассчитывать на то, что клиенты будут играть здесь, если они не смогут даже удержаться на ногах?
— Когда на море волнение, мы можем сняться с якоря. Если судно двигается, качки нетрудно избежать.
— Вы уверены?
— Да, сеньор.
Капитан открыл двери в главный салон и включил свет. Это было большое помещение, переборки которого какой-то гаванский художник разрисовал фресками, изображавшими обнаженных нимф, играющих в стилизованных волнах. Салон был забит игорными столами, игровыми автоматами, столиками для игры в баккара, рулетку и покер; все они были покрыты простынями. Осветительные приборы были выполнены в форме колеса из дымчатого стекла с деревянными рукоятками и имитировали штурвал.
Винни показал на нимф на перегородках и осклабился:
— Каковы красотки! Вся эта чертова стена выглядит прямо как порнографическая открытка!
Он сдернул простыню с одного из столов для рулетки и проверил сукно и рулеточный барабан.
— Это самое лучшее оборудование, — похвастался он. — Сделано в Венесуэле. Взгляните на эти ножки из красного дерева — они такие же прочные, как кирпичный сортир.
— Вам придется привинтить ножки столов к палубе, сеньор. Мы привязали к ним резиновые шины, но вчера, когда началось волнение на море, они просто скакали по салону.
— Да, я знаю. Но мне хотелось бы сначала заново отделать полы.
— Палубы, сеньор.
— Что?
— Палубы. На кораблях полы называются палубами.
— Чепуха. Полы есть полы.
Они были почти оглушены воем сирены.
— Это что такое, черт побери? — переполошился Винни.
Капитан тоже встревожился:
— Я не знаю.
— Это где-то близко…
Капитан подбежал к задней двери и выглянул наружу. Потом закричал что-то по-испански.
— Что происходит? — завопил Винни.
— Нас таранят! Таранят! — Капитан Рамирес выскочил на палубу.
Что-то страшно затрещало. Винни заорал, увидев, как яхта резко накренилась в сторону порта. Потом случилось невероятное — правую переборку салона распорол нос какого-то грузового судна. Гигантское стальное лезвие прорвало обшивку, вошло в салон метров на пять и замерло. Винни бросился вперед, чтобы не попасть под это лезвие. Прижатый к переборке, он в ужасе взирал на стальную громадину, разрушившую половину игорных столов.
— Сволочь! — завизжал Винни на стальную махину. — Убирайся отсюда!
Он схватил пригоршню фишек для покера и стал швырять их в нос чужого корабля. Фишки отлетали от стальной поверхности и, подпрыгивая, катились по палубе.
— Сеньор! Сеньор! — Капитан Рамирес колотил по закрытому люку позади него.
Винни попятился к запертому люку.
— Корабль тонет! — закричал капитан снаружи. — Перебирайтесь на рыболовную шхуну! Скорее! — Он исчез.
Винни огляделся. Между носом сухогруза и перегородкой салона около люка было, наверное, метра два, однако этот проход был загроможден сломанными игорными столами, высившимися чуть не до потолка, раздавленными гигантским весом судна-тарана.
— Как я отсюда выберусь? — заорал Винни.
В отчаянии он стал карабкаться на гору ломаных столов. Тут стальной нос дрогнул, и «Счастливая леди» слегка наклонилась на правый борт. Винни покатился на палубу.
— Вытащите меня отсюда! — взревел он.
В этот миг свет замигал и вдруг погас. Винни Тацци охватил ужас:
— Я ничего не вижу! Ничего не вижу! Вытащите меня! Помогите! Господи Иисусе, кто-нибудь, помогите мне!
Огромный нос корабля медленно пополз из пробоины наружу. Заскрежетала сталь. Винни бросился к запертому люку и попытался отвинтить туго притянутые болты. Гребные винты грузового судна крутились теперь в обратном направлении, чтобы нос его высвободился из корпуса яхты. Она накренилась еще больше на правый борт, пробоина разошлась, и вода хлынула в машинное отделение…
Рыболовная шхуна отошла от стремительно тонущей яхты. Капитан Рамирес и его матросы стояли на палубе шхуны, что-то возбужденно лопоча по-испански.
— Чертов рулевой, должно быть, заснул! — воскликнул капитан шхуны. — Эта штука ведь перла прямиком на нас! Он же должен был увидеть вас…
В салоне яхты Винни потерял равновесие на внезапно взметнувшейся вверх палубе и скатился в угол. Съежившись от страха, он наблюдал, как темные игорные столы покатились к нему, будто молчаливые носороги.
— Нет, — всхлипнул он. — Господи…
Он нырнул под столик для рулетки, ударившись о переборку, и попытался поползти на палубу. Крен усилился, и треск ломающейся мебели стал невыносимым. Винни опять сполз в угол. Вода! Вода стала заполнять салон.
— Нет! — закричал он и разразился рыданиями, потому что понял: все кончено. — Кто-нибудь — помогите мне!
Послышался страшный скрежет — это под весом затопленного машинного отделения «Счастливая леди» наконец сорвалась с носа сухогруза. Уже через минуту она опустилась на дно.
Последнее, о чем успел подумать Винни, это о том, как холодна бывает смерть.
Глава 34
Свечи в столовой комнате Виктора освещали Дрю, Милли Чапин, Карла и Лорну ван Герсдорф и Джулию Ломбардини Риццо, сидевшую по правую сторону от Виктора. Лорна и Дрю с плохо скрываемым любопытством разглядывали женщину, которую они никогда не видели, но которая была предметом стольких пересудов в то время, когда они были еще детьми. Они заметили кольцо с крупным бриллиантом на ее руке. Джулия заметно нервничала, хотя и пыталась вести светскую беседу с Карлом, сидевшим справа от нее.
После того как был подан суп, Виктор сказал:
— Вы, наверное, удивляетесь, зачем я позвал вас всех сегодня на ужин. А возможно, вы уже догадались. — Он улыбнулся Джулии и взял ее за руку. — Я попросил Джулию стать моей женой и имею честь объявить вам, что она приняла мое предложение. Надеюсь, вы все поприветствуете ее как нового члена нашей семьи. Уверен, вы поймете, какой она теплый, умный, прекрасный человек. Надеюсь, вы полюбите ее так же сильно, как и я. Хотя вряд ли это возможно.
Лорна поднялась со своего места, обошла вокруг стола и поцеловала отца.
— Поздравляю, — произнесла она.
Потом поцеловала Джулию:
— Я счастлива за вас обоих.
— Спасибо, — ответила Джулия.
Затем наступила очередь Дрю. Он пожал отцу руку и поцеловал будущую мачеху. Когда они снова уселись за стол, Джулия обратилась ко всем:
— Я немного волновалась, не зная, как вы воспримете эту новость. Полагаю, мне несколько неудобно говорить об этом, но… вы, вероятно, много слышали обо мне в прошлом. — Она улыбнулась, а все остальные рассмеялись. — Во всяком случае это было прекрасно, когда Виктор снова вошел в мою жизнь. В прошлом месяце я сказала ему, признаюсь, с известной горечью, что у нашей любовной истории не было счастливого конца. Что ж, я ошиблась. У нее очень счастливый конец.
И она улыбнулась своему будущему мужу.
— Невероятно! — воскликнул Дрю. Он вез Милли домой, в Сент-Льюк'с-плейс.
— Что невероятно?
— По-моему, это мой старик организовал убийство Тацци.
Милли удивилась:
— Он сказал тебе это?
