Майк Мак-Кай - Хьюстон, 2030: Нулевой Год
И что «Мясник» не застрелил свои жертвы – тоже понятно. Зачем рисковать? Дотошный судмедэксперт найдёт обугленную человеческую кость, а в ней – дырка и следы свинца от самодельной пули Минье. Возникнет подозрение, что пожару предшествовала перестрелка. В армии парень служил в очень интересном спецподразделении. «Поджигатели». Подбрасывали вещественные доказательства. «Знаком с возможностями современной криминалистики» или даже «изучал криминалистику» – как угодно.
Получалось, своим приходом на «Синтегаз» Марк спутал «Мяснику» карты. Если на заводе сгорели только работники, – списали на аварию и забыли. Но погибший в том же взрыве сотрудник ФБР не мог не вызвать подозрений, и эксперты взялись бы землю носом рыть. Поэтому «Мясник» решил напоить старшего следователя отличным эрзац-кофе и разведать, кто и что в Полиции знает про поход Марка на завод. А потом, «Мясник» бы придумал, что делать. Либо убить Марка сразу и куда-то спрятать тело, либо последовать за Марком и хлопнуть из обреза где-нибудь на шоссе Беамонт…
— Папа, скорей! Провода!
— Заткнись, сука! Мозги вышибу! — Заорал «Сполдинг». Но выстрела, к счастью, не последовало. У него один патрон в обрезе, а руки, наверное, заняты фонариком и проводами, прикинул Марк. Если «Мясник» уже подключил батарейку, или моторчик-генератор, что он там доставал из фонарика, – чуть больше шести секунд до взрыва. Два раза по три секунды, да накинем полсекунды, чтобы дважды переключить полярность. Терять было нечего. Марк встал в «стойку Уивера» и принялся целиться в детонатор. Бах! Выстрел прогремел неожиданно для следователя – точно, как учили. Пуля опять щёлкнула совсем рядом с целью, не повредив. Марк тщательно прицелился снова, задержал дыхание, и плавно, медленно, потянул спусковой крючок.
Дальнейшее запечатлелось в памяти как в замедленной киносъёмке. Детонатор, с небольшим кусочком шнура, – срезало пулей. Несколько раз перевернувшись в воздухе, проклятая блестящая трубочка шлёпнулась в раскисшую глину. Спустя ещё мгновение – трубочка взорвалась! Громким, но безвредным хлопком, разбрызгав вокруг жидкую грязь. Марк понял, что сделал невозможное. Взрыв реакторов был предотвращён, по крайней мере, на время.
— А-а-а-х! — Закричал сторож.
Марк навёл пистолет на вход в котельную. Детонатор-то уничтожен, зато поведение «Мясника» стало непредсказуемым. Саманта находилась рядом с убийцей в котельной, а Жасмин – на мостках, прямо у «Мясника» над головой. У Марка не было выбора. Любой ценой отвлечь внимание на себя. А это означало только одно: безумную атаку. «Атака бригады лёгкой кавалерии»[79] — вдруг проскочила мысль. Когда Марк учился в школе, Историю преподавали получше, чем это делал болван мистер Коннели.
Сквозь дым батарейный, несётся отряд!
Прорвёмся! Уж первые смяли редутов ряд…[80]
Прежде чем броситься в атаку, Марк осмотрелся. Внезапно, «Мясник» высунул голову из-за кирпичной кладки и уставился на место, где недавно находился детонатор. А, гад не понял, что я отстрелил эту штучку, догадался Марк. «Мясник» решил, детонатор либо детонационный шнур оказались некачественными. Что, падла, думаешь тебе продали заместо «Примакорда» – бельевую верёвку? Тогда на, получай пулю!
Марк перевёл линию прицела и надавил спусковой крючок. Щёлк! Следователь сфокусировал глаза на пистолете, и тут только заметил, что затвор не полностью вернулся на место. Старый «Глок» отказал, не выбросив гильзу после предыдущего выстрела. Следующий патрон встал колом, закупорив отверстие выбрасывателя.
Адреналин по-прежнему бурлил в крови, и Марк даже не подумал прятаться. Он дёргал на себя затвор, стараясь освободить застрявшую гильзу. Внезапно, последовал ещё один выстрел – из обреза. Пуля Минье наконец нашла живую цель, как голодная пиранья из Амазонки, жадно срывая мускулы и перегрызая кость. Марка дёрнуло вправо, руку будто обожгло кипятком выше локтя. Бесполезный «Глок» выпал из пальцев и полетел на пол, а следователь повалился назад и в сторону, сломав по пути самодельный кофейный столик. А затем, без всякой паузы, Марк услышал нечеловеческий крик: «Я-A-A-A-A-A-A-A-A!»
Превозмогая внезапно охватившую слабость, Марк наложил левую ладонь на зияющую рану над правым локтем. «Надо поднять пистолет, надо выбить застрявшую гильзу!» «Мясник» сейчас перезарядит обрез, зайдёт сюда, – и всем конец. Мне сразу, а остальным – чуть погодя. Причём скорее всего, они погибнут всё-таки от взрыва. «Примакорд» по-прежнему обмотан вокруг реакторов, а «Мясник» как-то не производит впечатления клоуна, который решил взрывать завод, не имея запасного детонатора в кармане.
Марк попытался подняться на ноги, но смог лишь встать на колени. Тут он осознал, нечеловеческие звуки по-прежнему доносятся со двора. Теперь это был не крик, а задыхающийся жалобный визг: «Иии… иии… иии… иии… иии…»
Следователь подполз к окну и выглянул наружу. Схватившись за лицо, «Шелдонский Мясник» катался по жирной грязи и визжал. Между почерневшими пальцами сочилась кровь, и ещё что-то, наверное, полурастворившаяся кожа. Глаза сочились тоже, вытекшие, как раздавленные куриные яйца. Жасмин стояла на мостках, по-прежнему с химическим стаканом в руках, только без кислоты.
Силы вдруг оставили Марка, и он потерял сознание.
Глава 26
Марк открыл глаза на больничной койке. Солнце светило через разбитое окно, совершенно без стёкол. Нижняя часть оконного проёма – залеплена куском картона на изоленте. Стены, когда-то светло-серые, после многих лет без ремонта, – покрыты жёлтыми и чёрными засаленными пятнами. Попытавшись повернуть голову, Марк обнаружил, что шея в корсете, а правая рука – в гипсе и торчит под странным углом из-под простыни.
Раненый следователь не чувствовал никакой боли и пребывал в мирном и оптимистическом настроении. Солнце было чудесно ярким, небо – восхитительно синим. Удивительно свежий воздух проникал в комнату через так удачно разбитое окно. Пятна застарелой грязи на стенах выглядели забавно. Больничный матрас – исключительно мягкий и удобный. Марк буквально парил в воздухе! Даже больничная дезинфекция пахла сиренью.
Тем не менее, что-то на задворках сознания беспокоило Марка. Нечто про Фредерика Штольца и его бензиновый заводик. Ах да, был ливень, и Марк стрелял из пистолета в блестящий цилиндрик, приделанный к верёвке для сушки белья… Неприятно… Давай-ка, дружок, забудем об этом, предложил голос в голове. Расслабься. Наслаждайся мягкой постелью и грязными разводами на стене.
Но другая часть мозга уже начала бороться, выталкивая на поверхность и дождь, и ветер, и «стойку Уивера», и обрез с пулями Минье, и человеческие глаза, вытекающие между почерневшими пальцами… Внезапно, Марк вспомнил всё целиком. Саманта! Что с ней? Он попытался отделиться от кровати. Голос голове доказывал: прилагая совсем немного усилий, можно взлететь – из разбитого окна в голубое небо. Как я с воздуха найду свалку? – спросил Марк. Нет проблем, сказал голос. С этим мы как-нибудь разберёмся.
— Марк? Марк! — этот голос находился не в голове, а принадлежал Клэрис. Медленно, Марк повернулся всем телом влево. Грязная пластиковая плёнка отделяла две койки от больничной палаты. Клэрис сидела на соседней койке, в мужской пижаме, поддерживая обеими руками беременный живот. Маленький Дэйви полусидел, полулежал на сероватых подушках, таская по смятой простыне маленькую модель «Томаса, Маневрового Паровоза».
— Марк! Наконец-то! Слава Богу!
— Приветик, Клэрис… — сипло выдавил Марк. — Что с Самантой? И с остальными?
— Сэмми в полном порядке. Небольшой кислотный ожог. Залепили пластырем и сразу отпустили из больницы. Мистер Штольц и Марти отделались лёгким испугом. Сэмми сказала: ни царапины!
Это означало, вся жуть, неожиданно всплывшая в памяти Марка, происходила в действительности. Расслабься, расслабься, снова заговорил голос в голове. Не надо беспокоиться.
— Подожди, Клэрис. Где я? Это же больница?
— Конечно, больница, что ещё?
— А почему Дэйви здесь?
— А, он переболел полио…
— Чем-чем переболел?
— Полио, — сказала она спокойно, будто у сына был насморк.
Полио. Полиомиелит, сказал голос в голове. Такая детская инфекция. Смертность не выше трёх процентов, бывает и хуже. Но другая, постоянно беспокоящаяся, часть мозга выталкивала, выталкивала, и, наконец, вытолкнула страшный вопрос, — У Дэйви – будет… паралич?
— С ручками всё в порядке, слава Богу! Доктор сказал, ножки ещё могут поправиться… Она откинула простыню, и Марк увидел безжизненно вытянувшиеся на кровати ноги малыша.
— Чёрт! Мне очень жаль, Клэрис.
— На самом деле, Дэйви очень даже повезло. Мэри и Билли успели донести Дэйви в больницу ещё до наводнения… Он был на аппарате искусственного дыхания целые сутки. Кто поступил позже, – аппаратов не хватило! Типа: кто не успел, тот опоздал.
