Кадзуо Исигуро - Погребённый великан
— Это второй лодочный сарай, муж?
— Ещё нет. — Аксель бросил взгляд туда, где река всё так же бодро бежала вниз по течению. — Прости меня, принцесса. Мы застряли в камышах. Но здесь есть лодка, и, если она на плаву, мы можем ею воспользоваться, чтобы завершить путь. — Ещё раз оттолкнувшись от дна шестом. Аксель медленно развернул корзины вдоль судна.
Снизу лодка показалась им огромной, и Аксель мог во всех подробностях рассмотреть побитое, огрубевшее дерево и нижнюю часть планширя[10], откуда, точно застывший воск, свисали в ряд крошечные сосульки. Опустив шест в воду, он осторожно встал во весь рост и заглянул в лодку.
Нос лодки был залит алым светом, и Аксель не сразу разглядел, что куча лохмотьев на дне на самом деле была старой женщиной. Необычность её одеяния — оно представляло собой мешанину из бесчисленных чёрных лоскутков — и чёрная как сажа грязь, размазанная по всему лицу, на миг заставили его растеряться. Кроме того, сидела она в странной позе, сильно свесив голову набок, отчего та почти касалась лодочного дна. Что-то в одежде старухи показалось ему знакомым, но тут она открыла глаза и уставилась на него.
— Помоги мне, странник, — тихо сказала она, не меняя позы.
— Вы больны, госпожа?
— Рука меня не слушается, не то я давно встала бы и взяла весло. Помоги мне, странник.
— С кем ты говоришь, Аксель, — послышался сзади голос Беатрисы. — Будь осторожен, это может быть демон.
— Это всего лишь бедная женщина наших лет или старше, видимо, раненая.
— Не забывай меня, Аксель.
— Забыть тебя? С чего бы мне тебя забыть, принцесса?
— Хмарь заставила нас столько всего забыть. Почему бы ей не заставить нас позабыть друг друга?
— Этого никогда не случится, принцесса. А теперь мне нужно помочь этой бедняжке, и, если повезёт, мы все втроём поплывём по течению в её лодке.
— Странник, я слышу, о чём вы говорите. Я буду рада разделить с вами лодку. Но сперва помогите мне, потому что я слаба и страдаю.
— Аксель, не оставляй меня здесь. Не забывай меня.
— Я всего лишь перейду в лодку рядом с нами, принцесса. Я должен помочь этой бедной страннице.
Руки и ноги у Акселя окоченели от холода, и, перебираясь в посудину покрупнее, он едва не потерял равновесие. Но ему удалось удержаться, и он огляделся вокруг.
Лодка казалась простой и крепкой, без явных признаков течи. У кормы был навален какой-то груз, но Аксель не стал его разглядывать, потому что женщина снова что-то сказала. Её по-прежнему заливало утреннее солнце, и он заметил, что её взгляд прикован к его ногам, — настолько пристально, что не удержался и сам посмотрел на них. Не заметив ничего необычного, он двинулся дальше, осторожно переступая через рёбра лодочного каркаса.
— Странник. Вижу, ты не молод, но силы у тебя ещё есть. Сделай им свирепое лицо. Такое свирепое, чтобы они разбежались.
— Давайте-ка, госпожа. Вы можете сесть прямо? — Он сказал это, потому что его раздражала её странная поза: распущенные седые волосы свисали вниз, касаясь мокрого дна. — Давайте я вам помогу. Попробуйте сесть повыше.
Когда он нагнулся и дотронулся до неё, на дно выпал ржавый нож, который она сжимала в руке. В тот же миг из её лохмотьев выскочила какая-то мелкая тварь и скрылась в тени.
— Госпожа, вас донимают крысы?
— Они там, странник. Говорю же, покажи им свирепое лицо.
До него дошло, что она смотрела не ему под ноги, а за него, на что-то в дальнем конце лодки. Он повернулся, но низкое солнце слепило его, и ему не удавалось разобрать, что там шевелится.
— Госпожа, это крысы?
— Они боятся тебя, странник. Меня они поначалу тоже боялись, но потом мало-помалу выпили все мои силы, как у них принято. Если бы ты не появился, они бы уже покрыли меня всю с головой.
— Госпожа, подождите, я сейчас.
Аксель приблизился к корме, заслонившись рукой от низкого солнца, и пристально вгляделся в кучу, прячущуюся в сумраке. Ему удалось различить спутанные сети, насквозь мокрое скомканное одеяло, поверх которого лежало орудие с длинной ручкой, похожее на мотыгу. Ещё там был деревянный короб без крышки — похожие используют рыбаки, чтобы сохранять улов свежим. Но, заглянув внутрь, он увидел там вместо рыбы освежёванных кроликов — в изрядном количестве и утрамбованных так плотно, что их крошечные лапки практически слиплись. Он продолжал смотреть, и тут вся эта масса сухожилий, локтей и лодыжек зашевелилась. Не успел Аксель отступить назад, как увидел один открывшийся глаз, потом другой. Звук заставил его обернуться, и он увидел на носу лодки, по-прежнему купавшемся в янтарном свете, скрючившуюся старуху и кишевших на ней — бессчётных числом — эльфов. На первый взгляд она казалась довольной, словно купаясь в неге, пока маленькие щуплые твари бегали по её лохмотьям, лицу и плечам. Из реки продолжали лезть их собратья, карабкаясь через борт.
Аксель протянул руку вниз к лежащему перед ним орудию с длинной ручкой, но его тоже охватило странное ощущение покоя, и он отметил, что вытаскивает древко из спутанных сетей удивительно медленно. Он видел, что из воды лезет всё больше и больше тварей — сколько уже залезли на борт? Тридцать? Шестьдесят? Хор их голосов напомнил ему голоса играющих поодаль детей. У Акселя достало самообладания поднять длинное орудие — явно мотыгу, потому что разве не оканчивалось оно ржавым резцом, сейчас воздетым к небу, или то прицепилась ещё одна тварь? — и с размаху опустить на крошечные костяшки пальцев и коленки, цеплявшиеся за борт. Он замахнулся снова, на этот раз в сторону короба с освежёванными кроликами, откуда выскакивали всё новые эльфы. С другой стороны, ведь он никогда не любил фехтование, предпочитая ему искусство дипломатии и даже, когда требовалось, интриги, однако разве мог кто-нибудь сказать, что он хоть единожды предал доверие, завоёванное его искусством? Напротив, это его предали, но он всё ещё умеет управляться с мечом и теперь будет рубить направо и налево — разве не нужно ему защитить Беатрису от этих роящихся тварей? Но вот пожалуйста, их всё больше и больше — они всё ещё лезут из короба или с отмели? Не собираются ли они сейчас вокруг спящей в корзине Беатрисы? Последний удар мотыгой возымел некоторый результат, потому что несколько тварей свалилось обратно в воду, следующий удар отправил двух или даже трёх вверх тормашками, а та старуха ему чужая, так разве долг перед ней может быть выше долга перед собственной женой? Но странная женщина никуда не делась, хотя её было уже еле видно под копошащимися тварями, и Аксель двинулся вдоль лодки, воздев мотыгу, и снова прочертил в воздухе дугу, чтобы сбросить как можно больше эльфов, не задев странницу. Какие же они были цепкие! Они даже осмелились с ним заговорить — или это говорила из-под них сама старуха?
